Читать онлайн «Думай как инженер». Страница 17

Понятие стандартов имеет отношение к принципу привычности интерпретации. Мы относим вещи и явления к конкретным категориям и раскладываем их по отдельным «ящикам». Услышав Джорджа Гершвина, Фрэнка Синатру или Rolling Stones, вы можете сразу же определить те разные жанры музыки, в которых они работают, потому что каждый из них обладает признаками, типичными для того или иного жанра. Мы применяем структуру к вещам, явлениям и понятиям – от кухни разных стран, мира моды и результатов университетских вступительных тестов до медицинских диагнозов, – чтобы наполнить содержанием синтаксис нашего разума. Стандарты играют для продукции ту же роль, что грамматика – для языка. Иногда люди критикуют их за то, что они сводят жизнь к шаблонам, не оставляя места для вдохновения. Некоторые утверждают, что стандарты мешают творчеству и держат нас в рабстве у прошлого. Но попытайтесь представить себе мир без стандартов.

Во всей широте своего применения – от говяжьей вырезки до геометрических параметров при проектировании автомобильных дорог – стандарты улучшают эффективность, даже если при этом уменьшают разнообразие и оригинальность каких-то явлений. Стандарты обеспечивают общий язык рассуждений во множестве случаев – от дорожных знаков до этикеток с указанием состава и пищевой ценности продуктов питания на упаковках. Стандарты позволяют системам работать совместно, и здесь тоже масса примеров – от интернет-протоколов до аудиоформатов MP3. Стандарты предлагают возможность сравнивать, от формата бумаги до универсального кода товара, изобретенного Джорджем Лорером.

Индия перешла на метрическую систему в 1956 году – почти через 10 лет после обретения независимости; до этого там никогда не было единообразия в измерениях. В одном отчете отмечалось, что в стране применялось более 150 «местных систем мер», различия между которыми были настолько велики, что «одному только почтовому ведомству понадобилось 1,6 млн» гирь весом от 1 г до 20 кг. Новые стандарты явно оказались полезными. До недавних пор недостаточная стандартизация была, вероятно, основной причиной ненадежной работы мобильных телефонов во время пребывания абонентов в разных странах, но эта ситуация уже заметно улучшилась. Отсутствие стандартов – это не ограниченность технических возможностей, а факт, продиктованный соображениями бизнеса.

Вот один пример: внедрение улучшенных стандартов и инструментов для функциональной совместимости могло бы содействовать повышению эффективности здравоохранения и сократить напрасные расходы. «Моя любимая пиццерия оснащена компьютерной техникой лучше, чем большинство медучреждений, – отмечает эксперт по качеству медицинского обслуживания Дональд Бервик. – Системы медицинского обслуживания зачастую разрабатывались без учета каких-либо научных подходов. Порой приходится подолгу ждать, уровень расходов абсолютно неоправдан, врачи и пациенты недовольны и раздосадованы, а медицинское обслуживание небезопасно. Смелые усилия по разработке систем календарного планирования для медицинского обслуживания, схем рабочих процессов, правил техники безопасности и даже проектирования помещений наверняка окупятся, так как и обслуживание пациентов, и работа медперсонала улучшатся, а расходы сократятся».

Привычка опираться на стандарты упростила разработку крайне сложных систем, предназначенных для самых разнообразных целей, – от «умных» сетей электроснабжения и ядерных реакторов до облачных хранилищ данных. В коммерческом реактивном самолете миллионы деталей, инструментов и компонентов выпущены разными производителями; они ими разработаны, усовершенствованы, собраны и гарантированно будут функционировать во время полета. Из-за этой гибкости из процесса построения сложных систем исчез фактор риска. Фактически мы достигли такого мастерства в их создании, что по мере дальнейшего усовершенствования становится все труднее понимать, что вообще означает простота.

«У мистера Х. болит горло. Он покупает пенициллин и принимает его в недостаточном количестве, чтобы убить стрептококков, но в достаточном, чтобы выработать у них устойчивость к препарату. Потом мистер Х. заражает свою жену. Миссис X. заболевает пневмонией, и ее лечат пенициллином. Но, поскольку теперь стрептококки обладают устойчивостью к пенициллину, лечение не приносит результата и миссис X. умирает. На ком лежит основная ответственность за ее смерть? На мистере Х., так как его небрежное обращение с пенициллином изменило свойства этой бактерии, – заявил Александр Флеминг на важнейшем торжественном мероприятии в Швеции в декабре 1945 года. – Отсюда мораль: если вы используете пенициллин, принимайте его в достаточном количестве».

Это указание Флеминг дал, выступая на церемонии вручения Нобелевской премии, которой он был удостоен вместе с Эрнстом Чейном и Говардом Флори. После такого признания их заслуг Флеминг, Чейн и Флори стали ездить с лекциями, коллекционируя медали и купаясь в славе. Несколько их коллег получили рыцарские звания или были избраны членами престижных научных академий. А Маргарет Хатчинсон в это время сидела дома с маленьким сынишкой, который как раз учился ходить. «С Билли у нас столько забот, что почти не остается времени заниматься чем-то еще», – пояснила она журналисту из местной газеты. Когда рассказывают удивительную историю пенициллина, о Хатчинсон и других людях, благодаря которым препарат стал доступным для широких масс в критический момент, не упоминают даже как о второстепенных героях.

В нашем обществе принято прославлять первопроходцев. Но почему же мы игнорируем тех многочисленных последователей, чей вклад имеет такое же, а порой и большее значение, чем сами открытия? Адаптация – одна из высших форм созидания, хотя она редко получает признание аналогичного уровня. Как выразился историк Джон Рэй: «“Адаптировать, улучшать и использовать” звучит не так эффектно, как первоначальное создание, но метод практического применения сам по себе, возможно, требует более значительных творческих усилий, чем исходный замысел или изобретение».

Пример основной мысли Рэя об адаптации можно найти в эпохе Возрождения. Иоганн Гутенберг изобрел печатный станок, приспособив виноградный пресс для использования с чернилами на основе оливкового масла и печатными формами. Этот подход к массовому производству создал гибкий мировой стандарт: книги. Уровень грамотности выросл и в конечном итоге стимулировал появление новых видов общественного устройства.

Неизвестно, испытывал ли Гутенберг такое же сильное напряжение в ходе работы, как Хатчинсон или Грибоваль во французской армии, который продуманно и методично адаптировал существующие технологии к своим разработкам артиллерийских орудий. Подход Грибоваля ко взаимозаменяемости привел к новой технической модели для армии. Но это вряд ли можно назвать беспрецедентным шагом, так как часовых дел мастера к тому времени уже десятилетиями активно использовали понятие взаимозаменяемости. В производственной системе компании Toyota были усовершенствованы принципы работы Piggly Wiggly; Джон Шепард-Баррон переосмыслил торговый автомат с шоколадками и создал банкомат; а Хатчинсон использовала для производства пенициллина идеи, применявшиеся на нефтеперерабатывающих заводах. Эти инженерные подходы – не просто имитации, а новаторские разработки, авторы которых руководствовались стратегическим вдохновением и преследовали определенную цель.

Еще одно сравнение из области эволюционной биологии, которое полезно учитывать при размышлениях о творческой адаптации, – трансдукция. Этот термин означает процесс, в ходе которого генетические элементы одного организма напрямую передаются другому, создавая новые свойства – подобно тому как вирусы заимствуют свойства одного своего хозяина и наделяют ими другого. Инженеры широко применяют данный подход к проектированию. Генри Форд и его главный инженер Гарольд Уиллс не изобрели автомобиль, а осуществили его трансдукцию. «Чтобы выпускать автомобили, нужно, чтобы все они были одинаковыми… точь-в-точь как булавки фабричного производства», – указывает сэр Гарольд Эванс в книге They made America («Они создали Америку»). Сделав легкую ванадиевую сталь главным материалом в уже существовавшем у них конвейерном производстве, Форд и Уиллс дали толчок распространению новой парадигмы массового производства.

Благодаря давней концепции вариации параметров, которую отстаивал в том числе и Грибоваль, адаптируемые методы производства в дальнейшем стали ориентиром для стандартизированного выпуска высококачественных лекарств, вакцин, безалкогольных напитков и продовольственных товаров, тем самым демонстрируя центральную роль инженерии в экономическом развитии. Случайные открытия наподобие сделанного Флемингом зачастую имеют незначительное отношение к структуре, ограничениям или компромиссам инженерных процессов, которые помогли выиграть войну, одновременно создавая рабочие места, охраняя здоровье и максимизируя производительность.