Читать онлайн «Россия и Европейский Союз в 2011–2014 годах. В поисках партнёрских отношений V. Том 1». Страница 28

(6) Еще целый ряд событий, характеризующих одновременно и подвижки в политической и экономической жизни континента, и разнонаправленность тенденций, заслуживают упоминания. С февраля политики, эксперты и бизнесмены по обе стороны Атлантики с восторгом обсуждали скорое начало практических переговоров ЕС – США по договору о создании между ними зоны свободной торговли и инвестиций. Подсчитывали, какие выгоды его заключение принесет обеим сторонам. Настаивали на том, чтобы частные интересы отдельных стран ЕС не помешали приданию договору всеобъемлющего характера. Указывали, что переговоры будут сложными, затяжными, нервными, но обязательно завершатся успехом: слишком уж много новых преимуществ от создания ЗСТ получат ее участники.

В конце мая Европарламент пролил холодный душ на головы оптимистов[181]. В принятой им резолюции государствам-членам и институтам ЕС предписывается исключить аудиовизуальную проблематику из сферы переговоров, чтобы защитить культурное своеобразие Европы. Аналогичное предписание сделано в отношении электронных СМИ. Формально резолюция никого не связывает. Она не имеет обязательной силы. Но Европарламент обладает широкими полномочиями по утверждению международных соглашений ЕС. К тому же он осуществляет надзор за ведением переговоров. Так что Совету ЕС придется поработать над переговорной позицией, которую в дальнейшем будет отстаивать Европейская Комиссия, конечно же, с оглядкой на пожелания представительного органа интеграционного объединения.

Предложенные Францией поправки к резолюции получили убедительную поддержку. За них проголосовали 383 евродепутата при 191 «против» и 17 воздержавшихся. И по ту, и по эту сторону океана их восприняли как серьезно осложняющие еще формально даже не начавшиеся переговоры. В Штатах – поскольку ЕС продемонстрировал откровенное нежелание идти на уступки, без которых всеобъемлющее соглашение вряд ли возможно. В Европе – из-за того, что прокламированные изъятия ослабляют переговорные позиции ЕС и позволяют американцам обуславливать свое согласие на итоговый текст договора о ЗСТ именно теми требованиями, в отношении которых государствам-членам особенно трудно занять единую позицию[182].

На майском заседании Европейского Совета произошла промежуточная развязка в саге о любви, которой страны-члены вдруг воспылали к взаимному раскрытию информации относительно всех видов средств, находящихся в собственности или управлении нерезидентов, состоящих в гражданстве ЕС, и хранящихся в банках и других финансовых учреждениях, действующих на их территории. Австрия и Люксембург, ранее занимавшие особую позицию, дали добро на доработку и принятие давно уже подготовленной директивы ЕС (2008 г.), вводящей обязательный обмен банковской информацией, при условии, если аналогичные требования будут предъявляться к Швейцарии и нескольким другим «проблемным» странам (Андорра, Лихтенштейн, Монако, Сан-Марино). Европейская Комиссия тут же объявила о том, что приступает к переговорам.

Таким образом, под прессом сразу же оказалась Швейцария[183]. Ранее ее уже вынудили сделать свою банковскую систему несколько более прозрачной. К тому же она не стала оказывать сопротивление, чреватое введением жесточайших санкций, нежно дышащему к ней Вашингтону и пошла на подписание соглашения об автоматическом предоставлении Штатам информации обо всех имеющихся у нее авуарах американцев. Причем ею была выбрана формула II, разрешаемая ФАТКА, согласно которой информация направляется самими банками. И нажиму ЕС Швейцария вряд ли решится противостоять.

На сегодняшний день ситуация следующая. Крупнейшие страны ЕС достигли сепаратной договоренности, не дожидаясь других, об автоматическом обмене банковской информацией в полном объеме между собой и о передаче такой информации США. В соответствии с двусторонними соглашениями Швейцария и Люксембург (именно они как ведущие финансовые центры представляют интерес для Вашингтона) берут обязательство об автоматической передаче Штатам банковской информации в объеме, предписываемом ФАТКА. Только Швейцария выбрала формулу II, а Люксембург формулу I, означающую централизованную передачу данных. Раскрываемая информация касается граждан и лиц, имеющих вид на жительство, и всех видов средств – депозитов, акций и облигаций.

В масштабах всего ЕС действует только директива ЕС 2003 г. Она разрешала как автоматический обмен информацией, так и автоматический перевод до 35 % налога, взимаемого с источника происхождения доходов нерезидентов, в государства гражданства. Предпоследней из стран, давшей согласие отказаться от принципа источника доходов в пользу автоматического обмена, в апреле 2013 г. стал Люксембург. Для него эта схема начнет действовать с 1 января 2015 г. (в действительности несколько позже с учетом фактора окончания календарного года).

Но весь фокус в том, что обязательства по директиве 2003 г. о раскрытии банковской информации носят очень узкий характер. Сообщается информация только о депозитах. Причем не о самих депозитах, а о суммах взимаемых с них налогов. В изменившейся обстановке грандов ЕС и институты ЕС такая ситуация устроить никак не может. Поэтому они будут добиваться единообразия по всем азимутам, чтобы максимальный объем информации раскрывался не только американцам, но и в отношениях между ними, а также между ними и третьими «проблемными» странами. Одновременно они будут вести дело к тому, чтобы завершить переговоры как можно скорее. Тогда новая всеобъемлющая схема могла бы начать действовать уже со следующего года.

Но это цветочки в борьбе крупных держав за возвращение себе денег налогоплательщиков. Ранее при откровенном попустительстве властей они уплывали в известных направлениях при помощи самых разнообразных схем оптимизации налогов. Короче, туда, где их принимали «радушнее». Ягодки должны последовать уже вскоре. Брюссель принимается за разработку законодательства, предписывающего корпорациям отчитываться о структуре прибыли постраново. В идеале – раскрывать внутреннюю документацию о том, где она реально генерируется. В случае если такое законодательство будет составлено достаточно грамотно и продавлено через структуры Европейского Союза, корпорации утратят возможность манипулировать финансовыми потоками, показывая прибыль в тех странах или на тех территориях, где налоги ниже.

Сначала в Европе, а затем во всем мире установится стандарт выплаты налогов по месту реальной деятельности[184]. Причем стремительно. Есовцы, в частности, вместо того чтобы принимать отдельный нормативный акт, вполне могут внести поправки в тот, который уже находится на выходе. Тогда сформулированное еврокомиссаром по внутреннему рынку Мишелем Барнье требование, адресованное ТНК, раскрывать, «сколько налогов они платят, кому и где», обретет плоть и кровь уже летом 2013 г.[185] А Дэвиду Камерону, председательствующему сейчас в G8, будет легче ставить вопрос о тотальной перестройке всей глобальной системы налогообложения на ближайшем саммите Группы.

Если, правда, есовцы не спохватятся и не передумают. Но это будет уже совсем другая мировая экономика. Пока же суть происходящего вполне адекватно передает шапка на развороте в газете «Монд» об уже предпринимаемых шагах, направленных на то, чтобы покончить с налоговой оптимизацией и свободой платить отчисления с доходов там, где выгоднее, а не на основании «штампа в паспорте». Она гласит: «Руководители крупных государств намереваются наложить руку на деньги, которые от них ускользают»[186].

Со своей позицией в отношении попыток 11 из 17 стран – участниц еврозоны ввести налог на транзакции негласно определился Европейский центральный банк. До этого его представители лишь в неофициальном порядке высказывали сомнения по поводу состоятельности проекта соглашения (директивы), подготовленного Европейской Комиссией. Ведь формально ЕЦБ не обладает компетенцией в этой области.

Намерения «одиннадцати» вызвали неприятие со стороны партнеров по еврозоне и большинства остальных членов ЕС. Из ведущих экономик – Великобритании, Дании и Швеции. Великобритания даже решилась на то, чтобы обратиться по этому поводу в Суд Европейского Союза. (Английские экономисты подсчитали, что введение налога на транзакции «одиннадцатью», к чему Туманный Альбион вообще никакого отношения не имеет, приведет к удорожанию обслуживания государственного долга Соединенного Королевства на 3,95 млрд фунтов стерлингов[187].)

Финансовыми кругами проект был встречен в штыки. Как вредный. Ненужный. Недодуманный. Бессмысленный. Популистский. Чреватый крупными потерями для всех – простых людей, бизнеса, кого угодно. На этом настаивали очень многие, эмоционально писала на страницах Файнэншл Таймс один из руководителей Альянса глобальных инвесторов Элизабет Корли[188].