Читать онлайн «Глобализация и девиантность». Страница 3

2. Глобализация как процесс и результат качественных изменений? Разговоры об эпохе либо эре глобализации, равно как и инфор мационного общества, общества сетевых структур и т. п. подразумевают некие качественные изменения, объективный факт которых отражается данными понятиями. Сомнения вызывает при этом, во-первых, качественный, во-вторых, объективный характер изменений, обычно соотносимых с понятием глобализации. О втором аспекте речь пойдёт ниже, сейчас же предстоит рассмотреть вопрос о «качественности» изменений. Таковая предполагает возможность хотя бы приблизительного хронологического отграничения от этапов, которые теперь, в результате качественных изменений, можно считать истёкшими. Оставив в стороне спорные определения глобализации как утраты дееспособности национальными политическими субъектами, обратимся к вещам столь же самоочевидным, как и то, что земля плоская или «наркотики» опаснее табака и алкоголя. Бесспорными и очевидными являются процессы интеграции отдельных национальных сообществ, культур и регионов в единое мировое целое, рост их взаимозависимости, рефлексивное осознание целостности социальных процессов в глобальном масштабе и т. п. И каким же образом мы хотим определить хронологические рамки данного процесса (учитывая, что формирование национальных сообществ, т. е. разграничение, является первейшей предпосылкой, логической и органической компонентой интеграции)? Выражаясь проще, когда началась глобализация – в эпоху Великих географических открытий? Во время описанных в «Коммунистическом манифесте» процессов интернационализации? Или, может быть, во время крестовых походов и грандиозных завоевательных волн кочевых народов Азии? На фоне этих событий интенсивное формирование глобального формата коммуникативных процессов на современном этапе выглядит в лучшем случае как один из не самых значительных шагов в данном направлении. И причём лишь в той мере, в которой мы верим в линейный характер некоего всемирно-исторического развития. В таком случае есть все основания утверждать, что глобализация протекает на протяжении всего периода существования человеческого сообщества, а в системе понятий ряда научных парадигм – и за пределами данного отрезка времени.

Представления о достижении некоего нового качественного уровня в протекании данного процесса не поддаются достаточному обоснованию даже на уровне эмпирических обобщений. Если же подняться на уровень рассуждений о понятии общества (чего социологи практически никогда не делают, считая это метафизикой и социальной философией), эти представления и вовсе теряют почву под собой. Проведём параллель между понятиями «общество» и «земная суша» либо «мировой океан». В любом случае эти понятия не сводятся к механической сумме физических частиц или частей, составляющих их эмпирические референты. В случае общества, частями и частицами будут политические, этнические, антропологические, психические и иные части, к механической сумме которых не сводится и никогда не сводилась социальная реальность. В таком случае, в любой момент существования общества (суши, океана) были все основания говорить о них как о глобальном целом, несмотря на отсутствие эмпирически наблюдаемых соприкосновений или зависимостей между отдельными их частями и компонентами, разделёнными в пространстве и времени[28].

3. Глобализация – социальный феномен? Сами по себе изменения визового режима, интенсификация миграционных процессов, развитие телекоммуникаций и т. д. являются фактами правового, технического, экономического и прочего частного или субсистемного, но ни в коем случае не социального характера. Таковыми они становятся лишь в процессе коммуникации, в котором происходит их «смысловое оплодотворение». Говорить о социальном факте глобализации можно лишь постольку, поскольку речь идёт о дискурсивных процессах, в которых конституируется понятие глобализации и происходит определенное структурирование социальной реальности на основе категорий этого понятия. Глобализация при этом понимается не только и не столько как предмет коммуникации, сколько как её процесс и продукт. Эвристическая позиция исследования в таком случае определяется как позиция «наблюдения второго порядка» или «наблюдения над наблюдением»[29] – наблюдения над тем, как общество наблюдает процесс собственной структуризации-дифференциации, развития и интеграции собственных подсистем, создавая и воспроизводя свою социальную ткань в ходе этого наблюдения.

Исходя из вышесказанного, представляется нецелесообразным воспроизводство в научной дискуссии «самоочевидных» концептуальных моделей, сформировавшихся в рамках «наблюдения первого порядка». Социальная наука вряд ли способна чем-либо обогатить социальную практику и занять суверенную позицию в отношении ее, если она нерефлексивно употребляет элементы практического дискурса в качестве эмпирически определенных понятий и собственных аналитических категорий. Идет ли речь о глобализации, урбанизации, (де)индустриализации, преступности и т. д., вряд ли оправдан перенос этих терминов в социальную науку в том значении, в котором они употребляются в политической, идеологической и экономической и т. п. сферах. Сомнительным представляется употребление их как понятий, охватывающих однозначно определённый и инвариантный круг явлений и взаимосвязей, независимых от их восприятия и осмысления действующими субъектами. Ответ на вопрос «что есть глобализация» и понимание социальной реальности глобализации можно получить не в результате поиска неких объективных индикаторов общего и единого вектора развития цивилизации, а скорее в итоге внимательного наблюдения над тем, кто, как и почему ведет речь о глобализации.

4. Объективность глобализации. Одним из наиболее интенсивно транслируемых в научную дискуссию клише вненаучного дискурса является видение глобализации как некоего объективного процесса. Такое видение представляется несостоятельным по ряду логических и эмпирических позиций. Более того, оно деформирует научный дискурс и адекватное выполнение наукой своих социальных функций.

Во-первых, данная модель представляется слишком «самоочевидной» и тривиальной, чтобы лечь в основу научного анализа. Науке вряд ли имеет смысл заниматься изучением и обоснованием вещей, доступных для наблюдения и в силу этого известных и без применения научного инструментария. Доказывать, что процесс глобальной интеграции объективен и необратим, представляется столь же целесообразным, как и использование микроскопа в сочетании со сложнейшими техниками спектрального анализа для решения спора о том, является ли трава зеленой. Интересные прозрения имеют место скорее тогда, когда наука ставит под сомнение самоочевидные истины – вроде того, что мужчины умнее женщин, солнце вращается вокруг земли, суровость наказания обладает сдерживающим эффектом на развитие преступности, виктимный опыт коррелирует со страхом перед преступностью и т. д.

Во-вторых, тезис объективности отвечает социальному заказу субъектов, оказывающихся в выигрышном положении в результате текущего развития. Субъекты эти заинтересованы в том, чтобы представить развитие безальтернативным и не поддающимся существенным коррективам. Теневые же стороны или «цена» глобализации должны быть представлены как разумная и в любом случае подлежащая оплате под давлением «инкассо» императивов мирового развития[30]. В своё время тезис объективности подобным образом применялся в отношении процесса продвижения к светлому коммунистическому будущему. Теневой же стороной и разумной ценой оного являлось якобы обострение классовой борьбы и массовые репрессии в отношении тех, кто в силу различных обстоятельств не желал продвигаться в этом направлении с достаточной скоростью.

В этом свете открываются альтернативное видение соотношения «объективного содержания» и коллатеральных последствий текущих процессов. Может быть, развитие в определенных сферах географического и социального пространства за счёт энтропии в иных сферах и устранение препятствий самоприращению капитала путем безудержной эксплуатации социальных и природных ресурсов следует понимать как «объективное содержание»? Интенсификацию же межнациональной коммуникации и развитие космополитического сознания всего лишь как нечаянные побочные эффекты? Причём эффекты эти в той мере, в которой они противоречат основной тенденции развития, всемерно блокируются национальными правительствами. Последние стремительно утрачивают потенциал регулирования социальных отношений параллельно с наращиванием потенциала репрессивно-карательного контроля. Данный потенциал реализуется, прежде всего, в возведении новых барьеров на пути межкультурной интеграции под предлогом борьбы с терроризмом, обеспечения национальной безопасности, предотвращения нелегальной миграции и т. д.