Читать онлайн «Толкование закона в Англии». Страница 35

Для того чтобы определить «вред», в целях исправления которого был принят закон, судья может обратиться к преамбуле закона, к его заголовкам и внешним источникам, таким, как доклады королевских комиссий или комитетов по реформе права, которые дадут представление о состоянии права перед принятием этого закона[304]. Правило Хейдона связано с целевым подходом в толковании законов, оно чаще всего рассматривается как «последнее» правило толкования, после которого суд вынужден переходить к другим средствам толкования[305].

Согласно правилу устранения вреда, в случае обнаружения какой-либо неясности текста или отдельных слов в законодательном акте суды имели право обратиться к праву, действовавшему до принятия закона. Несомненно, при прохождении билля через парламентскую процедуру, было учтено уже существующее в этой области законодательство, и, вероятно, парламент намеревался использовать термины в тех значениях, которые уже были им приданы[306]. Это позволяло судьям обнаружить, какое зло хотел устранить законодатель и уяснить структуру нормативной аргументации законодателя. Таким образом, при толковании положений консолидированного акта суд мог обратиться к предыдущим (отмененным) актам, чтобы установить, в какой степени изменение текста повлекло изменение значения термина. Однако после нескольких судебных решений[307] возобладало мнение, что подобная практика уничтожала смысл консолидации, цель которой – заменить несколько схожих по предмету регулирования актов одним общим. В настоящее указанное правило применяется лишь в усеченном виде, суд больше не может использовать отмененные статуты при толковании консолидированного акта[308].

Правовые презумпции можно рассматривать как договоренности между людьми о символическом значении факта/отсутствия факта, действия/бездействия, совокупности фактов и действий. Без единообразного понимания правовых символов упорядоченное функционирование общества невозможно. Предсказуемость реакции других людей на действия субъекта является условием социальной стабильности, которая может быть обеспечена упорядоченным применением презумпций. Непредсказуемые действия публичной власти свидетельствуют об неправовых началах: законодательные акты на «потребу дня» влекут за собой судебные решения, легитимирующие исполнительные произволы. Правовое пространство государства, наполненное знаками возможного и должного (субъективных прав и обязанностей), требует от каждого подчиненного государству субъекта интерпретационных усилий для корректного соотношения личностной нормативной системы с требованиями общества и государства.

Смысловое наполнение знаков в восприятии субъектов изменяется с течением времени, проявляя диалектические закономерности отрицания предшествующих состояний и перехода количественных изменений в качественные. Знаки, имеющие правовое значение, могут изменять смысловое содержание, в зависимости от договоренности людей. Судебное решение рассматривается как многосторонняя, многоуровневая конвенция, на основании которой люди презюмируют смысловое наполнение юридических знаков. «Знак – это материально выраженная замена предметов, явлений, понятий в процессе обмена информацией в коллективе. Следовательно, основной признак знака – способность реализовывать функцию замещения».[309] Презумпция как замена спора о предметах, явлениях и понятиях выступает способом регулирования общественных отношений. Presumptio (лат.) – предположение о наличии или отсутствии оговоренных фактов, причинно-следственных связей и закономерностей. В основе презумпций лежит предшествующий социальный опыт, многократно проверенное практикой знание.

Презумпции относят как к источнику права, так и к инструментарию толкования источника права. Несомненно, презумпция как правовой институт обладает свойствами источника права, имея схожие черты с принципами права (например, ignorantia legis neminem excusat – незнание закона никого не извиняет) и текстуальные отражения в законодательных актах (например, презумпция ответственности собственника источника повышенной опасности, презумпция невиновности). В английской правовой доктрине презумпции, наряду с правилами толкования и лингвистическими максимами, относят к канонам судебного толкования[310].

Принято считать, что презумпции дополняют правила толкования законов, но при этом они имеют не меньшую силу, чем сами правила. И правила и презумпции равны по своему значению, хотя в разные исторические периоды приоритет отдавался то одним, то другим. Презумпции в различных источниках английского права формулируются неодинаково, иногда дублируют друг друга, но в целом их применение способствует единообразному толкованию правовых закономерностей. Например, Ф. Беннион выделил пятнадцать презумпций толкования:

необходимо следовать буквальному смыслу закона;

необходимо следовать намерению парламента;

закон не следует толковать таким образом, чтобы породить нелепость;

закону не будет дано ретроспективное действие;

лицо не будет поставлено в опасное положение из-за двусмысленности закона;

прецедентное право будет отменено, только если это четко изложено в законе (презумпция против неоправданного изменения общего права);

положение закона не будет толковаться таким образом, что в результате оно окажется недействительным;

нет преступления без вины (nullum crimen sine culpa);

никто не получит выгоду из совершенного им правонарушения (commodum ex injuria sua non habere debet);

нельзя ограничить юрисдикцию судов;

законы о налогах следует толковать ограниченно;

консолидированные законы не изменяют право;

закон не распространяется на Корону;

закон должен согласовываться с международным правом;

закон не действует вне национальной территории[311].

Некоторые из указанных презумпций (консолидированные законы не изменяют право, законодательный акт по умолчанию необязателен для Короны) исчерпали свое значение и в настоящее время не соответствуют правовой действительности, другие (отсутствие преступления без вины) получили закрепление в нормативных актах. Принято считать, что презумпции дополняют правила толкования законов, но при этом они имеют не меньшую силу, чем сами правила. И правила, и презумпции равны по своему значению, хотя в разные исторические периоды приоритет отдавался то одним, то другим. Вместе с лингвистическими максимами правила и презумпции составляют каноны толкования в узком значении. Выбор правила толкования, презумпции и максимы зависит от усмотрения судьи, и всякий раз сложно предугадать, какой прием толкования будет использован по данному делу, а, следовательно, как будет интерпретирован закон и каким окажется принятое судом решение.

Презумпция против произвола и злоупотребления властью. Презумпция предусматривает, что суды, толкуя законодательные акты, должны учитывать, как законное наделение соответствующих органов властью обязывает к осуществлению этой юрисдикции беспристрастно и бескорыстно. Во всех случаях толкования закона суд, принимая решение, должен убедиться в разумности принимаемых мер и предсказуемости действий, последующих за судебным решением. Исключения из этого требования допускаются лишь в военное время.

Презумпция против изменения в общем праве. Говорят, что в этой презумпции находит выражение зависть английских судей по отношению к законодателям[312]. Эта презумпция направлена на предотвращение внесения неожиданных и нежелательных для судебной системы законодательных изменений в фундаментальные принципы и нормы общего права. Если закон прямо не изменяет право, то можно предположить, что парламент не намеревался делать этого[313].

Королевская власть не ограничивается каким-либо законом, если закон прямо об этом не говорит. Эта презумпция является одним из немногих сохранившихся прерогатив королевской власти. Правило распространяется на служащих и представителей короны, кроме тех, кто занят в национализированных предприятиях. Статуты, затрагивающие права и обязанности по общему праву, могут ограничить королевскую власть, если только это в них прямо предусмотрено. Эта презумпция в условиях развития современного законодательства по пути уничтожения королевских привилегий и иммунитетов защищает монархию как форму правления.

Презумпция против сужения юрисдикции суда. Если закон вводит новые процессуальные правила рассмотрения некоторых категорий дел, то эти новации рассматриваются судами лишь как дополнительные возможности, полагая, что новая форма действует параллельно со старым процессуальным порядком.