Читать онлайн «Власть и свобода на весах конституционного правосудия: Защита прав человека Конституционным Судом Российской Федерации». Страница 21

Сейчас, по истечении определенного периода функционирования в России института конституционного правосудия, вряд ли есть основание сомневаться, что деятельность Конституционного Суда РФ играет значительную роль не только в развитии конституционно-правовой науки, но и в становлении и развитии современного российского конституционализма во всех его компонентных характеристиках, включая нормативный. Причем развитие содержащихся в Конституции фундаментальных идей и принципов осуществляется не только в результате их толкования Конституционным Судом, но и за счет отмены норм, ей противоречащих. Признавая ту или иную норму неконституционной, Конституционный Суд лишает ее юридической силы (ст. 79 «О Конституционном Суде РФ»), а значит, отменяет ее. Следовательно, соответствующее решение Конституционного Суда не лишено свойств нормативного акта, направленного, как известно, на установление, изменение либо отмену правовых норм или на изменение сферы их действия. В данном случае Конституционный Суд играет роль, говоря языком Кельзена, «негативного законодателя». Однако, несмотря на то, что в деятельности Конституционного Суда данный способ конституционного контроля является преобладающим, его нельзя рассматривать в качестве единственного канала воздействия на процесс воплощения в жизнь конституционных предписаний, их конкретизации в текущем законодательстве.[85]

Осуществляя конституционный контроль и давая официальное, обязательное для всех субъектов права толкование положений Конституции РФ, а также обеспечивая конституционализацию отраслевого законодательства в порядке конституционного истолкования отдельных его норм и институтов в соответствии с высшими ценностями, принципами Конституции и общими принципами права, Конституционный Суд неизбежно выступает и в качестве «положительного законодателя», что имеет особое значение, в частности, в условиях установленного самой Конституцией весьма «жесткого» порядка ее пересмотра и внесения конституционных поправок, несовершенства законодательства переходного периода. Очевидно, что здесь речь идет не о праве законодательной инициативы, которым Конституционный Суд наделен в соответствии с ч. 1 ст. 104 Конституции РФ, а о возможности Конституционного Суда РФ совершенствовать смысл конституционных положений посредством официального толкования, выносить решения, фактически развивающие, преобразующие содержание отдельных норм Конституции без изменения ее текста[86]. Важно, что подобного рода решения Конституционного Суда должны вытекать из политико-правовой логики Конституции[87]. Конечно, доктринально толкование представляет собой лишь разъяснение правового предписания, что не влечет создания новой правовой нормы; однако на практике – и здесь нельзя не согласиться с профессором Б.С. Эбзеевым – дословный текст интерпретируемой нормы далеко не всегда выступает в качестве непреодолимой границы, а Конституционный Суд, толкуя положения Конституции, осуществляет по сути правотворческую функцию: принимаемые им решения о толковании конституционных норм становятся по существу частью Конституции, по юридической силе ей не уступают и «оказывают свое влияние на формирование конституционно-правовой доктрины, отвечающей современным социально-экономическим, политическим и правовым реалиям России и ценностям демократического развития общества, выработанным в международном сообществе».[88]

Следует учитывать, что деятельность по толкованию конституционных положений не ограничивается реализацией Конституционным Судом РФ предоставленного ему ч. 5 ст. 125 Конституции полномочия. Интерпретация конституционных принципов и норм в той или иной мере и форме имеет место практически в каждом решении Конституционного Суда при оценке оспариваемого акта на соответствие Конституции РФ, ее конкретным нормам, конституционным принципам, основам конституционного строя и т. п. Принимая решение о неконституционности правовой нормы и лишая ее, таким образом, юридической силы, Конституционный Суд РФ в мотивировочной части соответствующего постановления указывает аргументы, лежащие в основе выводов содержащихся в его резолютивной части. Интерпретируя конституционную норму, с которой сопоставляется оспариваемое правовое положение, Конституционный Суд выявляет ее скрытый, неявный смысл. «Воистину, Конституция, – отмечает Г.А. Гаджиев, – это кладезь неявных конституционных ценностей. Это и есть правовые позиции, имеющие общее значение. Это важные правовые выводы, идеи, представляющие собой выявленное судом кристаллизованное право».[89]

Принимаемые Конституционным Судом решения общеобязательны, причем не только для сторон по конкретному делу, но и для всех других субъектов права. Выработанная в нем правовая позиция становится образцом, нормативом, которым в обязательном порядке должны руководствоваться другие органы государственной власти, должностные лица при разрешении вопросов на основе актов, содержащих положения аналогичные признанным неконституционными нормам. Такой характер решений Конституционного Суда имеет законодательное закрепление. Так, в ч. 2 ст. 87 Закона «О Конституционном Суде РФ» закреплено: «Признание не соответствующими Конституции Российской Федерации федерального закона, нормативного акта Президента Российской Федерации, договора или отдельных их положений является основанием отмены в установленном порядке положений других нормативных актов либо договоров, основанных на признанных неконституционными полностью или частично нормативном акте либо договоре либо воспроизводящих их или содержащих такие же положения, какие были признаны неконституционными». Положения этих нормативных актов или договоров не могут быть применены судами, другими органами и должностными лицами.

Говоря о юридических свойствах решений Конституционного Суда РФ, позволяющих рассматривать их в качестве источников российского права, важно отметить и то обстоятельство, что основные характеристики соответствующих свойств имеют не только доктринальное обоснование, но и определенное подтверждение в самих решениях Конституционного Суда РФ.

В связи с этим можно выделить следующие основные свойства решений Конституционного Суда.

Во-первых, решения о толковании положений Конституции РФ, о проверке конституционности актов, перечисленных в ч. 2 ст. 125 Конституции РФ, о разрешении компетенционных споров между органами государственной власти Российской Федерации и ее субъектов могут приниматься только Конституционным Судом РФ.

В отношении гражданина В.А. Аветяна было возбуждено уголовное дело по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ст. 122 (злостное уклонение от уплаты алиментов), 130 (клевета) Уголовного кодекса РСФСР, и вынесено постановление о применении к нему в качестве меры пресечения заключения под стражу, которое исполнено не было. Это постановление, датированное 16 августа 1990 г., не отменялось вплоть до момента прекращения уголовного дела 16 апреля 1994 г. Таким образом, решение о заключении гражданина В.А. Аветяна под стражу действовало в течение почти четырех лет; в связи с этим был объявлен его розыск, о чем сообщалось в местной газете.

Гражданин В.А. Аветян обращался в суды общей юрисдикции с жалобами на незаконность постановления о применении в отношении его в качестве меры пресечения заключения под стражу и просил об отмене этого постановления. Однако в рассмотрении жалобы ему было дважды отказано на том основании, что в соответствии со ст. 220.1 и 220.2 УПК РСФСР такие жалобы могут быть принесены только лицами, реально содержащимися под стражей, и рассматриваются судом по месту такого содержания.

В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации заявитель утверждает, что примененные в его деле ст. 220.1 и 220.2 УПК РСФСР ограничивают его права на свободу и личную неприкосновенность, на судебную защиту, противоречат провозглашенному в Конституции Российской Федерации равенству всех перед законом и судом и, следовательно, не соответствуют ст. 19, 22, 45, 46 и 47 Конституции Российской Федерации.[90]

Конституционный Суд РФ признал жалобу допустимой, поскольку, как того требует ст. 97 Закона «О Конституционном Суде РФ», обжалуемые положения закона (в данном случае – УПК РСФСР) были применены в деле заявителя и затрагивают его конституционные права. При этом Суд указал следующее.

Суды общей юрисдикции, применяя ст. 220.1 и 220.2 УПК РСФСР, исходят из буквального смысла этих норм, к чему их обязывает ст. 120 Конституции РФ, согласно которой суды в своей деятельности должны строго подчиняться как Конституции РФ, так и федеральному закону.