Читать онлайн «Власть и свобода на весах конституционного правосудия: Защита прав человека Конституционным Судом Российской Федерации». Страница 18

3.2.4. Постановления Государственной Думы об объявлении амнистии как предмет конституционной жалобы.

Вопрос о возможности возбуждения гражданином конституционного судопроизводства по оспариванию данной разновидности нормативно-правовых актов был решен Конституционным Судом Российской Федерации при рассмотрении дела о проверке конституционности постановления Государственной Думы от 28 июня 2000 г. № 492-III ГД «О внесении изменения в постановление Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации «Об объявлении амнистии в связи с 55-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 годов»[72]. Обосновывая допустимость подобного обращения, Конституционный Суд выделил ряд принципиально значимых свойств постановлений Государственной Думы об объявлении амнистии, позволяющих приравнивать их по материально-правовому содержанию и процедуре принятия к федеральным законам.

Во-первых, из взаимосвязанных положений ст. 15 (ч. 1), 71 (п. «о»), 103 и 125 (ч. 2 и 4) Конституции Российской Федерации следует, что постановление Государственной Думы, которым объявляется амнистия, является уникальным нормативно-правовым актом в сравнении с постановлениями Государственной Думы по другим вопросам, а также в сравнении с иными нормативными подзаконными актами, принимаемыми в форме постановлений. Принятие Государственной Думой постановлений об амнистии предусмотрено самой Конституцией Российской Федерации, что отличает эти постановления от других нормативных актов, включая большинство законов, и, таким образом, они имеют особую конституционную природу.

Во-вторых, Конституция не исключает право федерального законодателя принять закон об общих условиях осуществления амнистии. В отсутствие такого закона именно нормативные предписания, содержащиеся в постановлении об амнистии, могут и должны выполнять функцию законодательного регулирования, тем более что издание законов по вопросам амнистии не предусматривается Конституцией Российской Федерации как необходимое и обязательное.

В-третьих, постановление Государственной Думы об амнистии, распространяющееся на индивидуально не определенный круг лиц и деяний, т. е. носящее нормативный характер, по существу допускает отказ от реализации ранее примененных или подлежавших применению – в отношении названных в данном акте категорий лиц и преступных деяний – норм Уголовного кодекса Российской Федерации, что не может быть осуществлено нормативным актом, не приравненным по уровню к закону, поскольку акты ниже уровня закона не должны в каком бы то ни было отношении ему противоречить, препятствуя его применению.

В-четвертых, объявление амнистии отнесено к полномочиям именно Государственной Думы, деятельность которой как палаты представительного органа обеспечивает на основе формирования воли большинства поиск и принятие целесообразных нормативных политико-правовых решений в установленной для нее конституционной нормотворческой процедуре. Это необходимо и при принятии акта об амнистии.

В-пятых, из взаимосвязанных положений ст. 18, 46, 118, 120 и 125 Конституции Российской Федерации следует, что правосудие должно обеспечивать в предусмотренных Конституцией Российской Федерации формах судопроизводства защиту прав и свобод граждан от любых неконституционных законов и, следовательно, от равных им по уровню актов, в том числе путем исключения из правового поля их неконституционных положений. Поэтому применительно к актам об амнистии было бы недостаточным признание возможности их обжалования только через оспаривание основанных на них правоприменительных решений. Последние проверяются судами общей юрисдикции только для того, чтобы установить, подлежит ли применению акт об амнистии к конкретному лицу. Лишение же актов об амнистии – в случае их противоконституционности – юридической силы не может быть прерогативой судов общей юрисдикции, поскольку такого рода полномочия в настоящее время закреплены Конституцией Российской Федерации и федеральным конституционным законом, в соответствии со ст. 125 и 128 (ч. 3) Конституции Российской Федерации, только за Конституционным Судом Российской Федерации.

Следует подчеркнуть, что иные, кроме перечисленных выше, нормативные акты в сферу конституционной оценки по жалобам граждан не входят. Из этого исходит в своей практической деятельности и Конституционный Суд РФ.

Так, жалоба гражданина В.М. Аствацатряна в части оспаривания положений Указа Президента Российской Федерации «О приведении земельного законодательства Российской Федерации в соответствие с Конституцией Российской Федерации» была признана Конституционным Судом Российской Федерации недопустимой[73]. Ограничительный подход к определению круга нормативных актов, могущих быть обжалованными в рамках конституционного судопроизводства, не означает ограничения права каждого на судебную защиту его прав и свобод и, тем более, не может рассматриваться в качестве его нарушения.

Гражданка А.В.Грищенко обратилась в Конституционный Суд Российской Федерации с требованием признать неконституционными положения п. 3 ч. 1 ст. 3, ст. 96 и 97 Закона «О Конституционном Суде РФ»[74]. На основании этих норм Конституционный Суд Российской Федерации своим Определением от 2 ноября 1995 г. отказал в принятии к рассмотрению ее жалобы. По мнению А.В.Грищенко, положения Федерального конституционного закона, не допускающие обращение в Конституционный Суд Российской Федерации граждан, их объединений с жалобами на нарушение конституционных прав и свобод иными, кроме закона, нормативными актами, ограничивают конституционное право на судебную защиту прав и свобод, гарантированное ст. 46 (ч. 1 и 2), 47 (ч. 1), 53 и 56 (ч. 3) Конституции Российской Федерации.

Сопоставив положения ст. 46 (ч. 2), 118 (ч. 2), 120 (ч. 2) и 125 (ч. 4) Конституции Российской Федерации, Конституционный Суд Российской Федерации пришел к выводу, что иные акты, кроме законов, подлежат обжалованию в других судах в соответствии с их компетенцией, установленной Конституцией Российской Федерации и законами. Из этого исходит ст. 3 Закона РФ от 27 апреля 1993 г. № 4866-1 «Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан», согласно которой суды рассматривают жалобы на любые действия (решения), нарушающие права и свободы граждан, кроме действий (решений), проверка которых отнесена законодательством к исключительной компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, и действий (решений), в отношении которых законодательством предусмотрен иной порядок судебного обжалования.

Проверка по жалобам граждан нормативных и ненормативных актов федеральных органов государственной власти отнесена согласно гражданскому процессуальному и арбитражному процессуальному законодательству к компетенции соответственно Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. Те же нормативные акты, оспаривание которых в судах указанным процессуальным законодательством не предусмотрено, согласно ст. 3 Закона РФ «Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан» должны рассматриваться судами в процедуре, установленной этим Законом. Указанные правовые предписания в их совокупности обеспечивают вытекающее из ст. 46 Конституции Российской Федерации право гражданина обжаловать в суд любой (как ненормативный, так и нормативный правовой) акт.

По общему правилу конституционной жалобой может быть оспорен нормативно-правовой акт, который не отменен и не утратил силу до начала рассмотрения дела Конституционным Судом Российской Федерации. Если же нормативный акт утрачивает силу в процессе рассмотрения дела Конституционным Судом, это является основанием для прекращения производства по делу.

Статья 43 Закона «О Конституционном Суде РФ» допускает возможность обжалования даже утративших юридическую силу актов, но только лишь в том случае, если действием этого акта были нарушены конституционные права и свободы граждан.

Определением Конституционного Суда Российской Федерации от 5 февраля 1998 г. гражданке И.Е. Ивановой со ссылкой на ч. 2 ст. 43 Закона «О Конституционном Суде РФ» было отказано в принятии к рассмотрению жалобы на нарушение ее конституционных прав ч. 2 ст. 108 ГК РСФСР, утратившей силу с 1 января 1995 г., т. е. до обращения заявительницы в Конституционный Суд Российской Федерации.

Полагая, что применением ч. 2 ст. 43 Закона «О Конституционном Суде РФ» были нарушены ее конституционные права, предусмотренные ст. 18, 45 и 46 Конституции Российской Федерации, что в свою очередь создало препятствия в защите прав, закрепленных ст. 21 (ч. 2), 35 и 55 (ч. 2 и 3) Конституции Российской Федерации, И.Е. Иванова обратилась в Конституционный Суд Российской Федерации с требованием признать оспариваемую норму не соответствующей Конституции Российской Федерации.[75]