Читать онлайн «Криминалистические аспекты доказывания по уголовным делам». Страница 27

5) обусловленная вышеуказанными факторами и нетиповыми особенностями каждой следственной ситуации постоянная необходимость сочетания типичности и атипичности в действиях субъектов расследования, осуществляющих поиск, обнаружение, фиксацию, изъятие, исследование следов-последствий преступления, оценивающих и использующих всю собранную уголовно-процессуальную и криминалистическую информацию при раскрытии и расследовании;

6) определенная типичность в поведении на следствии субъектов преступления, потерпевших и свидетелей с учетом вида, особенностей расследуемых преступлений, психофизиологических, временных и иных факторов[137].

В. А. Образцов включает в предмет криминалистики существенные, каждый раз с необходимостью повторяющиеся в аналогичных условиях внутренние и внешние для уголовного судопроизводства следующие группы закономерностей: закономерные связи между криминальными и криминалистическими ситуациями, между определенными видами следов преступлений и методами их обнаружения, между особенностями криминальных последствий и принципов организации работы по раскрытию преступлений.

По мнению В. А. Образцова, предметом криминалистики охватываются две группы закономерностей: 1) закономерности организации и осуществления практического следоведения (познающе-преобразующей системы); 2) закономерности, лежащие в основе подготовки, совершения преступлений, противодействия правоохранительным органам и отражения этой деятельности (познаваемой системы)[138].

В. А. Образцов исходит из того, что общим объектом познания у всех субъектов поисково-познавательной деятельности (следователя, работника органа дознания и т. д.) является преступление, а также, если применить системный подход, другие события, связанные с деянием криминального характера.

Далее он отмечает, что во всех познавательных ситуациях единственным средством познания является информация (фактические данные, сведения). В уголовном судопроизводстве доказательственная и иная информация выступает в то же время в качестве объекта поиска субъектов практического следоведения. Наряду с этим объектом поиска и исследования являются также носители искомой информации – ее потенциальные источники (люди, предметы и т. д.).

В другой работе В. А. Образцов приводит возможные классификации типов связей: 1) исходя из различия вещественных, энергетических и информационных связей; 2) исходя из форм движения материи (пространственные и временные); 3) по форме детерминизма (однозначные, вероятностные, корреляционные); 4) по характеру результата, который дает связь (связи-порождения и связи-преобразования); 5) по направлению действия (прямые и обратные); 6) по типу процессов, которые определяет данная связь (связь функционирования, связь развития и т. д.); 7) по содержанию, являющемуся предметом связи (связь, обеспечивающая перенос вещества, энергии или информации) и др.[139].

Г. А. Густов отмечает, что важнейшим качеством, характеризующим реальную систему преступлений, являются ее связи. Автор различает два вида связей: внутренние и внешние. К первым он относит причинно-следственные, пространственно-временные, информационные и другие, которыми связаны все общие элементы системы. Так, объект непосредственного посягательства связан с физической и психической деятельностью виновного; его деятельность – с местом и временем посягательства, результатами и т. д. А каждый из них в свою очередь связан с виновным и отображает его личность. К внешним связям системы преступления он относит связи, существующие между поведением виновного при совершении преступления с системами поведения виновного до и после преступления, а также с процессами, которые сопутствуют посягательству[140].

Анализ объектов познания криминалистики (отчасти это вопрос об элементах механизма) показывает их достаточную уникальность и разнородность. К ним относятся: акты поведения и взаимодействия людей по поводу посягательства; взаимодействия людей в иных процессах, не связанных с посягательством, но проходящих параллельно с ним; взаимодействия предметов, используемых как средства преступления, и иных предметов, а также взаимодействия людей с этими предметами. С точки зрения уровня общности объектов познания криминалистики они делятся на две группы: на закономерности как объекты познания и типовые индивидуальные объекты. Криминалистика находится в одном ряду с такими науками, как геология, астрономия, история, археология и другие, объектами познания которых являются индивидуальные, неповторимые события, действия исторических лиц, памятники творчества и т. п. Поэтому объектами познания криминалистики являются не только закономерности, но и некоторые типовые и даже индивидуальные объекты: конкретные уголовные дела, специфические поступки, способы и уловки виновных и жертвы, отдельные индивидуальные события, индивидуальные средства преступления, изменяющиеся неповторимые факторы обстановки[141].

Указанное положение Г. А. Густов интерпретирует следующим образом. Он отмечает, что наряду с общими и альтернативными элементами в реальной системе преступления существуют элементы индивидуальные, делающие конкретное посягательство неповторимым, своеобразным, единичным явлением реального мира[142].

Когда говорят о взаимосвязях механизма преступления, то имеют в виду обобщенное, абстрактное их понимание, позволяющее установить в этих связях объективно существующие тенденции, закономерности. Именно они являются предметом познания криминалистики. Закономерности подразделяются на однозначные (функциональные, динамические) и многозначные (статические, вероятностные).

Суть закономерностей первой группы выражается логической формулой: «Если есть то-то… то обязательно было (есть, будет) вот это…» Помимо указанного качественного обозначения в отдельных случаях связи могут дополняться количественными характеристиками. Такие количественные характеристики получили распространение, прежде всего при взаимодействиях материальных объектов, в частности применительно к объектам трасологии. Здесь имеют значение закономерности, присущие как объекту, так и процессу экспертного исследования, включая закономерности различных физических, химических и физико-химических явлений, лежащих в основе применяемых аналитических методов[143].

Суть закономерностей второй группы состоит в том, что взаимосвязь проявляется регулярно, но не во всех случаях, с отдельными исключениями (корреляция). То есть это такая форма, при которой зависимость одного элемента процесса осложняется наличием ряда случайных факторов, и тогда закономерность проявляется лишь в определенной их части. Исходя из того, что преступная деятельность детерминирована множеством факторов, как объективных, так и субъективных (многовариантность, ситуативность), большинство взаимосвязей механизма преступления являются многозначными, статическими.

Представляют интерес исследования, посвященные криминалистической характеристике и механизму преступления, в которых наряду с другими ставились задачи установления полного, исчерпывающего перечня элементов, между которыми существуют взаимосвязи и взаимообусловленности; а также объективных показателей этих закономерностей в их количественных показателях.

Практическую значимость разработанной концепции предлагалось оценить с учетом выраженности ее выводов в количественных показателях. Например, отмечалось, что криминалистическая характеристика имеет практическое значение лишь в тех случаях, когда установлены корреляционные связи и зависимости между ее элементами, носящие закономерный характер и выраженные в количественных показателях. Без этого она будет оставаться нереализованной теоретической концепцией и по этой причине превратится в иллюзию, в криминалистический фантом[144].

Справедливо ли утверждение, что практическая значимость научной концепции определяется в зависимости от наличия или отсутствия количественных показателей? Ответ можно найти в дискуссии о предложенном Л. Г. Видоновым в конце 70-х гг. ХХ в. методе построения типовых версий о лицах, совершивших убийство без очевидцев. На основе типизированной информации о криминалистической характеристике ряда элементов (месте, времени, способе, орудии, виновном лице и жертве, следах-последствиях), их закономерных связях, взятых из прошлых случаев и сопровождавшихся количественными показателями, Л. Г. Видонов предложил алгоритм раскрытия убийств[145]. Работа Л. Г. Видонова получила противоречивые оценки. Противниками ее выступили Р. С. Белкин, И. Е. Быховский, А. В. Дулов, А. М. Ларин (позиция Р. С. Белкина не всегда была негативной).