Читать онлайн «Художник и критик». Страница 10

Вот почему художники и критики, стоящие на точке зрения, близкой к Ермилову, нервничают, как только зайдет речь о критике декадентской литературы. Они используют тот несомненный факт, что распад буржуазной литературы не был фатально-равномерным движением, а происходил неравномерно и противоречиво, что в истории литературы есть писатели, жизнь и творчество которых исполнены борьбы между здоровыми реалистическими и декадентски-упадочными тенденциями, чтобы отрицать самое существование декаданса и опасность его влияния на нашу литературу.

Возможны ли при таком положении «нормальные» взаимоотношения между художниками и критиками?

Топ. Фадеев в заключительном слове на упомянутой дискуссии о критике призывал к взаимному уважению и миру. Приведенный им пример (полемика между Гурвичем и Усиевич) был бы убедительным, если бы он был типичным. Но оба эти критика, как ни мало они похожи друг на друга, представляют собой сравнительно-редкий случай: оба они стараются вскрывать пороки нашей литературы; оба они выступают против тех произведений, которые стоят на низком интеллектуально-нравственном и общественно-человеческом уровне. Но немало критиков и художников относятся еще к такой деятельности враждебно или равнодушно. Они видят в критике подсобное средство для лучшего распространения книг или, в лучшем случае, видят в критиках консультантов по части технических деталей. Такие критики существуют, это ремесленники. Они и не думают самостоятельно вырабатывать критерии, масштабы ценностей путем серьезного изучения марксистско-ленинской эстетики; исследования истории литературы, «литературоведение» они предоставляют «компетентным специалистам», а сами объявляют себя «специалистами» по части «находок». Взаимоотношения между такими критиками и такими писателями могут быть только беспринципными: дружба или вражда порождаются похвалой или порицанием, часто случайными.

Необходимой предпосылкой для нормальных взаимоотношений между писателями и критиками является изменение самого типа и писателя и критика, «Литературный критик» попрекали тем, что он этот вопрос поднял и не раз к нему возвращался; мы, напротив, считаем недостатком журнала, что он не всегда умел проводить эту линию достаточно энергично. Нормальные взаимоотношения установятся тогда, когда писатель приблизится к типу художника-критика, то есть человека, глубоко и самостоятельно мыслящего обо всех жизненных вопросах, в том числе и об искусстве; когда критики преодолеют вредоносный разрыв между философией, эстетикой, историей и критикой,

Мы считаем демагогией такие отговорки: наши писатели — не Пушкины, наши критики — не Добролюбовы. Спор идет не о даровании, а о направлении работы. Социалистическое общество порождает таланты, и чем больше оно будет развиваться, тем более одаренных людей во все большем числе оно будет давать. Наша задача состоит в том, чтобы направление, в котором развиваются таланты и писателей и критиков не было ложным. Если удастся сговориться об этом, нормальные отношения в работе будут обеспечены.

(Генрих Гейне. Избранные произведения, ГИХЛ, 1934 г., стр. 45).

Мы считаем излишним подробно объяснять здесь различие причин, выдвинувших Горького и великих буржуазных писателей.

Подробно об этой полемике мы писали в «Литературном критике» № 3 за 1938 г.

Мысли о различии эпической и драматической поэзии, основанные на анализе образов рапсодов и мимов, показывают, как велико это сродство. См. нашу статью о переписке Гете с Шиллером, «Литературный критик» № 7, 1936.