Читать онлайн «Русские старожилы Сибири: Социальные и символические аспекты самосознания». Страница 6

Очень медленно к этой русско-юкагирско-чуванско-эвенской смеси добавлялся «чукотский элемент». В.Г. Богораз в полевых дневниках 1901 года отмечает изменения среди чукчей по сравнению с его же наблюдениями 1890-х годов и относит эти изменения на счет влияния оседлых жителей Анадыря. «Все они (анадырские чукчи. – Авт .) крещеные, ясачные, понимают кое-что по-русски. Живут они <…> в деревянных юртах с чувалом (очагом. – Авт .), очень напоминающих якутские юрты <…>, и, конечно, заимствовали это от марковцев, а не от якутов. К другим чукчам они относятся с презрением» (Богораз, рукопись, л. 1 об.). Эти чукчи появились на Анадыре, видимо, около 1880 года, «ибо нет ни одного человека, который родился бы здесь в юрте, кроме подростков» (там же, л. 3). [8]

Так воспринималась эта территория в разное время и разными людьми. Однако параллельно с этим существовали и официальные границы территории. Как происходили изменения административных границ и как эти изменения влияли на восприятие территории?

До 1851 года эта территория входила в состав Охотского приморского управления. В 1851 году территория вошла в состав Камчатской области под именем Гижигинского уезда [9] . Границы уезда: река Анадырь, река Пустая – рубеж с Камчаткой, Пенжинская губа, Охотское море (Богородицкий 1853: 49)

Одним из выводов А.А. Ресина, совершившего в 1885 году путешествие из Владивостока до Чукотки, была рекомендация выделить Анадырский уезд (окрýгу) из Гижигинского уезда – что и было вскоре проделано: летом 1888 года было организовано Анадырское окружное управление, и село Марково, как наиболее крупное поселение в районе, стало резиденцией окружного начальника. Первым начальником был Л.Ф. Гриневицкий, основавший в 1889 году Новомариинский пост, впоследствии город Новомариинск, теперь – город Анадырь. В 1895 году начальником округа был назначен неоднократно уже упоминавшийся Н.Л. Гондатти (История Чукотки 1989: 117—118).

В 1902 году Анадырский, Гижигинский и другие округа были переименованы в уезды, а в 1909 году был принят закон об административном устройстве Приморской области. Из уездов Петропавловского, Охотского, Гижигинского, Анадырского и Командорского была образована Камчатская область (Камчатка 1997: 97). Центр Анадырского уезда переехал в Новомариинск (История Чукотки 1989: 128).

После революции 1917 года интересующая нас территория некоторое время подчинялась то Петропавловскому совету, то Камчатскому областному комитету; некоторое время власти не было вообще, затем в 1920 году Анадырская округа вошла в состав Дальневосточной республики. В марте 1921 года Учредительное собрание ДВР ратифицировало договор о границах с РСФСР; в соответствии с этим договором Камчатская область (переименованная в 1922 году в губернию) вместе с Анадырским округом (уездом) отошла РСФСР (История Чукотки 1989: 151) и вместе с еще тремя губерниями (Забайкальской, Приморской и Амурской) образовала Дальневосточный край. В пределах Камчатской губернии было 5 уездов: Чукотский, Анадырский, Гижигинский, Охотский и Петропавловский (Лагутин 1926: 5).

После ликвидации ДВР в 1922 году и присоединения ее к РСФСР в пределах Анадырского уезда было создано три волостных, или районных, ревкома (Анадырский, Марковский и Бельский) и четыре сельских (Еропольский, Красненский, Чикаевский и Ламутский) (История Чукотки 1989: 155). В 1923—1926 годах было проведено районирование, были упразднены губернии и вместо них введены округа (Лагутин 1926: 6).

Путаница и неразбериха с географическими названиями и административными границами продолжалась еще некоторое время; так, на карте 1926 года интересующая нас территория официально именуется «северными окраинами Дальневосточного края». На карте ЦСУ 1929 года, отражающей перепись 1926/27 годов (По-хозяйственная перепись 1929), Анадырский район отнесен к Камчатскому округу: весь Дальневосточный край разделен на три округа – Колымский, Камчатский и Николаевский, причем в первый входят четыре улуса (Колымский, Нижнеколымский, Омолонский и «район Восточной тундры»), во второй – 8 районов (Чукотский, Анадырский, Большерецкий, Карагинский, Пенжинский, Петропавловский, Тигильский и Усть– Камчатский), а в третий – один Ольский район.

В 1930 году был образован Чукотский национальный (после 1980 года – автономный) округ, который включал районы: Анадырский, Марковский, Чукотский, Чаунский и Восточной тундры. В 1951 году Чукотский национальный округ выделен из состава Камчатской области и подчинен Хабаровскому крайисполкому. В 1953 году округ вошел во вновь образованную Магаданскую область; Анадырский и Марковский районы также стали относиться к Магаданской области. Человеческие и торговые связи через вновь образованную административную границу между Чукоткой и Камчаткой поддерживались примерно до 1960 года, затем постепенно заглохли.

В Государственном архиве Хабаровского края (ГАХК) хранится интересный документ 1950 года – докладная записка Хабаровского крайкома ВКП(б) и крайисполкома на имя Сталина и Маленкова о целесообразности образования в составе Хабаровского края новой Колымско-Чукотской области, объединяющей Ольский, Среднеканский и Североэвенский районы Колымы, северо-западную часть Пенжинского района Корякского НО и весь Чукотский НО. Этот документ отражает попытку вновь объединить ту территорию, которая когда-то действительно существовала как единая. Объясняя необходимость включения Колымы, которая сейчас принадлежит Якутии, в состав новой области, авторы записки пишут: «Колымско-Чукотская область своей северо-западной границей от Восточно-Сибирского моря до Верхнеколымска должна иметь, с нашей точки зрения, реку Колыму. В настоящее время эта судоходная река на указанном участке находится на территории Якутской АССР, тогда как эксплуатация ее связана почти целиком с деятельностью Дальстроя МВД и, следовательно, с экономикой колымских и чукотских районов» (ГАХК. Ф. 353. Оп. 6. Ед. хр. 78. Л. 3).

Наконец, в 1993 году Чукотский автономный округ вновь вышел из состава Магаданской области и в настоящее время имеет статус субъекта Российской Федерации.

Эти административно-территориальные пертурбации не могли не отразиться на самосознании людей, населявших интересующую нас территорию, на их этнических, торговых, семейных и психологических связях.

Описываемая обширная территория существовала и воспринималась как единая не только в административном или психологическом отношении. Единство территории поддерживалось прежде всего торговлей – ежегодными ярмарками, и прежде всего знаменитой Анюйской, или «чукотской», ярмаркой.

Место для этой знаменитой «чукотской ярмарки» на реке Анюй было выбрано около 1789 года, но и до этого ежегодная ярмарка была весьма популярна и устраивалась в устье реки Ангарка (приток Большого Анюя). Ярмарка устраивалась ежегодно более ста лет и определяла торговую жизнь всего огромного и малонаселенного края; здесь был конечный пункт всех купеческих путей Северной Якутии.

В 1810 году на реке Малый Анюй, на острове в 250 верстах к востоку от Нижнеколымска, было образовано небольшое поселение Островное, которое и стало центром ярмарки. Ярмарку в местечке Островное описывал еще Ф.П. Врангель, путешествовавший в тех местах в 1820—1824 годах, причем его особенно поразила ее этническая и языковая пестрота. Место оказалось неудачным, берег острова постоянно подмывало, и в 1849 году поселок перенесли на 10 км вниз по течению реки. При взгляде на карту видно, что район села Островное находится примерно на одинаковом расстоянии между группой населенных пунктов реки Анадырь и поселками Колымы, т. е. как бы представляет собой недостающее звено в цепочке связей между ними.

Анюйская ярмарка открывалась в конце марта и продолжалась 8–10 дней. Кроме колымского населения на нее съезжались жители Чукотского полуострова [10] . В 1851 году на ярмарке было зарегистрировано почти 800 человек – 620 чукчей (оленных и береговых), 50 якутов, 3 чуванца, 120 русских и 6 купцов. В 1894 году на ярмарке было более 900 человек: чукчей 681, якутов 30, чуванцев 3, ламутов 140, русских 100, купцов 5. Большинство на ярмарках составляли, таким образом, чукчи: благодаря своей подвижности, регулярным миграциям с севера на юг и с запада на восток с оленьими стадами, чукчи представляли собой идеальных торговых посредников и быстро разносили купленные на ярмарке товары по периметру своей громадной кочевой территории.

Эти ярмарки, с полным основанием называвшиеся «чукотскими», собирали огромные для этих малонаселенных мест массы людей и были, по-видимому, значительным событием, определявшим ко всему прочему и годовой хозяйственный цикл различных местных локальных групп населения. Один из путешественников, К.К. Нейман, дает в своей статье очень живописное описание Анюйской ярмарки 1869 года, показывая поразившую его смесь разных народов, товаров, языков – гомон, смех, бурлящая жизнь, в которой видишь «там жителей Анадырского острога, здесь обитателей Русского Устья, Индигирки…» (Нейман 1872: 67).