Читать онлайн «Арабская литература». Страница 15

Остальная литература бувайхидского периода в основном богословская. Этот термин едва ли применим к знаменитому трактату о "Принципах управления" ал-Маварди (ум. в 1058 г.), если бы там не описывалось идеальное управление теократическим государством лишь с незначительными уступками тому, что богословы рассматривали как порочную и незаконную практику того времени. Шииты, конечно, полностью использовали представившуюся возможность действовать открыто, и библиография, составленная юристом Мухаммадом ат-Туси (ум. в 1067 г.), интересна прежде всего тем, что показывает объем шиитской литературы, которая существовала в то время и впоследствии погибла; большая часть ее, несомненно, была умышленно изъята ортодоксальными суннитами. Однако незадолго до этого зайдитская секта шиитов основала независимое государство в Йемене, существующее до наших дней. В этом обособленном уголке они создали довольно большую литературу, памятники которой только недавно были исследованы в Европе, причем обнаружилось, что, несмотря на преобладающую теологическую направленность, они представляют немалый интерес и ценность. Из общей литературы шиитов особо выделяются псевдоэпиграфы, приписываемые зятю пророка 'Али, но написанные двумя братьями тарифами (т. е. потомками 'Али) ал-Муртада (967-1044) и ар-Ради (970- 1016), из которых последний был знаменитым поэтом своего времени. Эти подделки состоят из дивана стихотворений и сочинения под заглавием "Путь красноречия", содержащего мнимые проповеди и письма 'Али. Последнее сочинение, написанное приятным и не слишком витиеватым садж'ем, пользовалось особенно большой славой не только среди шиитов, почитающих его как подлинное творение их имама, но также и среди суннитов. Другое знаменитое дидактическое произведение в стихах, приписываемое 'Али, известное под названием Касидат Зайнаб, является более ранней подделкой одного из второстепенных поэтов начала аббасидской эпохи. {67}

Все эти писатели принадлежат к главной шиитской секте «двенадцатиричников», или «имамитов»; шиитскими лозунгами прикрывалось также другое движение, в значительной мере, если не большею частью, философское по своей сущности, из которого в политической сфере возникли династия Фатимидов и его крайнее ответвление — тайное общество в Сирии и Иране, известное под названием «ассасинов». Литература фатимидского движения, вероятно, ревниво оберегалась и исчезла вместе с его представителями, но существует предположение, что книга, известная под названием "Послания чистых братьев", служила руководством на низших ступенях посвящения. Она составлена группой писателей в Басре незадолго до 1000 г., включает 51 трактат и представляет энциклопедию науки и философии, резюмирующую идеи культурного мусульманского общества десятого века. К тому времени ортодоксальная церковь пошла на компромисс с философией, во многом схожий с подобным же компромиссом в средневековой Европе, на том условии, что доктрины философии не будут доведены до логического завершения. Благодаря тому что послания "чистых братьев" (ихван-ас-сафа') не преступали этих границ, они получили всеобщее признание и распространение во всех мусульманских странах, как в оригинале, так и в извлечениях и переводах. Сначала идут трактаты по математике (№ 16), затем следует введение в философию и логику (№ 7-13). Вслед за этим рассматриваются общие науки (№ 14–21) и антропология (№ 22–30). До сих пор эти учения почти полностью основываются на Аристотеле. Следующий раздел о "Мировой душе" (№ 31 — 40) явно неоплатонический; в заключение рассмотрены "богословские науки", — как и следовало ожидать, с заметным му'тазилитским уклоном.

(в) Восточный И р а н. Хотя иранские династии на востоке поддерживали восстановление персидского языка в качестве литературного, арабский язык еще широко употреблялся в придворных кругах и официальной переписке, а арабские поэты и писатели легко находили широкое покровительство. Самым блестящим, из восточных дворов был двор Саманидов в Бухаре, но особенно знаменит своей приверженностью к наукам был богатый торговый центр Хорезма (нынешняя Хива). {68} Уже в те времена области Аму-Дарьи славились, как и впоследствии, развитием богословских наук, и большинство составителей канонических книг религиозного предания, включая ал-Бухари и Муслима, происходили из Хорасана

С Нишапуром, столицей собственно Хорасана, связаны имена двух самых блестящих литераторов этого периода, ал-Хамадани (969-1007) и ас-Са'алиби (961-1038). Первый, более известный под прозвищем Бади' аз-Заман ("Чудо эпохи"), скитался от одного двора к другому всю свою жизнь, начиная с того дня, когда он покинул Хамадан в двенадцатилетнем возрасте, уже научившись всему, чему только могли научить его учителя, и до самой смерти в Герате. Вот как описывает его ас-Са'алиби — отрывок этот интересен не только сам по себе, но и дает картину развлечений образованного общества того времени, а также помогает понять причину успеха его Макамат: "Он владел искусством чудес, редкостей и диковинок [в слове]. Например, он мог продекламировать стихотворение более чем в пятьдесят строк, которое он слышал всего один раз, запомнить его целиком и повторить его с начала до конца без единой ошибки. Он мог пробежать глазами четыре или пять страниц книги, которую он не знал и никогда не видел, затем повторить их на память в безупречной согласованности. Его просили сочинить стихотворение или написать беседу на какой-нибудь оригинальный или необычный сюжет, и он тотчас выполнял эту задачу. Он часто писал книгу на заданную ему тему, начиная с последней строки и заканчивая первой, и создавал столь же красивое и остроумное сочинение, как и всякое другое. Он украшал бесподобную касиду, сочиненную им самим, своим же прекрасным трактатом, читал стихи прозой и прозу декламировал стихами. Ему давали много рифм, и он слагал по ним изящные стихи, или ему задавали сочинение прозой и стихами на всякие непонятные и трудные темы, и он декламировал, импровизируя, быстрее, чем в мгновение ока. Он мог переводить персидские стихи, полные причудливо выраженных образов, на арабский быстро и блестяще, и проделывал много других удивительных вещей без счета".

Видное место в арабской литературе ал-Хамадани {69} обеспечили не столько его остроумные «Послания», сколько создание им наиболее совершенной формы литературного выражения — макамы, или «собрания». Художественные особенности макамы раз и навсегда были определены этим автором.

"Он нарисовал, — пишет Ченери, — остроумного, бессовестного импровизатора, странствующего с места на место и живущего на подарки, подносимые ему щедрыми ценителями его талантов, а также своеобразного рави или рассказчика, который, постоянно встречаясь с этим импровизатором, рассказывает о его приключениях и повторяет его превосходные сочинения… "Собрание"- это своего рода драматический эпизод, рассказывая который, автор ставит целью показать поэтическое мастерство, красноречие или эрудицию, и ввиду этого тема неизменно подчинена авторской манере, содержание — форме".

Заслуга ал-Хамадани состоит в том, что он в своих Макамат придал древнему сказу с чередованием прозы и стихов (произведение такого типа представлено в европейской литературе "Окассеном и Николет") литературные достоинства садж'а и блеск экспромта, a также с мастерством гения сделал выразителем своего искусства хорошо знакомый персонаж из народного рассказа — остроумного бродягу. Его герой, Абу-л-Фатх из Александрии, владеет всеми тонкостями красноречия и живой речью, которыми, как мы видели, был одарен сам ал-Хамадани. Как образованные, так и необразованные единодушно восхищались его произведением, и, поскольку слава его распространилась по всему мусульманскому миру, появилось много подражателей, имевших больший или меньший успех; однако макама никогда более не достигала той непосредственности и живости, которые, несмотря на изощренную технику, умел вложить в нее ее талантливый создатель. Как указал недавно один критик, макама представляет в семитской литературе наивысшую ступень воплощения литературной темы.

"По существу ступени возрастающей «мобилизации» литературной темы у арийцев и семитов одни и те же: эпос (=касида), драма (=кисса, рассказ, в котором проза чередуется со стихами), новелла (=макама). На первой ступени вовлекается только память слушателя; на вто- {70}рой — актер или декламатор требует от слушателя понимания; на третьей — имеет место обращение к воле читателя. Только у арийцев форма изменчива, а содержание постоянно; у семитов же форма застывшая, а содержание изменчиво и иллюзорно" **.

______________

** L. Massignon, Essai sur les origines du lexique technique de la Mystique musulmane, Paris, 1922, p. 2S8.

Несмотря на все свое восхищение гением ал-Хамадани, ас-Са'алиби следовал более проторенным путем филологии и адаба. Для нас наибольшее значение имеют две его книги. Первая — по всеобщей истории, из которой до нас дошла только та часть, где речь идет о древних царях Персии; но она интересна тем, что содержит последнюю самостоятельную прозаическую версию материала, который тогда же был переработан великим иранским поэтом Фирдоуси и окончательно закреплен в знаменитой иранской эпической поэме Шах-наме. Вторая — биографическая антология, включающая всех поэтов — недавних предшественников автора, писавших на арабском языке во всей области распространения арабской литературы, — под заглавием "Единственная своего века". Этот сборник благодаря тонкому критическому вкусу автора сразу же завоевал признание и в течение двух последующих столетий был дополнен рядом продолжателей.