Читать онлайн «Цивилизация Древней Индии». Страница 68

Очень часто сектантизм был связан с культом женских божеств. Такие секты называют иногда тантрическими (по их священным книгам — тантрам), или тактическими, потому что они поклонялись шакти — персонифицированной энергии бога, или «сектами левой руки», так как богиня находится слева от бога, своего супруга. Согласно этим сектам, обычные обряды и церемонии индуизма, обладая определенной эффективностью, предназначены для массы верующих; но настоящие адепты, пройдя длительный обряд инициации, осуществляли другие формы культа, эффективность которых им казалась несравненно большей и которые очень напоминали культы буддийских сект ваджраяны. Обряды тантризма допускали нарушение индуистских табу и различались по типу ритуала. Согласно одному из наиболее характерных, посвященные собирались небольшой группой ночью в храме, или в частном владении, или зачастую на месте кремации, покрытом обгорелыми останками. Члены группы садились по линии магического круга (янтра, мандала), начерченного на земле. Брахманы и неприкасаемые могли сидеть вместе в этом круге, потому что во время церемонии любые кастовые различия стирались и присутствовавшие не боялись осквернить себя контактами с членами низших классов. После обычного вечернего ритуала, состоявшего в искупительных приношениях, и после других церемоний собравшиеся должны были совершить обряд пяти «м» (панча-макара): мандья, поглощение спиртных напитков; мамса — мяса; матсъя — рыбы; мудра, выполнение символических жестов, которые использовались также в танцах и индийских драматических представлениях, но здесь сопровождались поеданием жареных зерен, и, наконец, майтхуна, совокупление. Церемония заканчивалась поклонением пяти элементам, которым мистически соответствовала панча-макара. В некоторых тантрических сектах последний обряд панча-макары предполагал реальное совокупление с любым партнером, тогда как в других сектах участники действа входили в круг в обществе законных жен. В других группах эти ритуалы, считавшиеся ортодоксальной религией предосудительными, исполнялись символически.

«Черные мессы» тантрических сект, буддийских и индуистских, стали очень популярны в конце средневекового периода в восточной части субконтинента. Эти ритуалы не исчезли полностью, хотя в наши дни они совершаются тайно, и, учитывая развитие более рационалистических и пуританских тенденций, можно сказать, что значение индийских тантрических сект уменьшилось.

Три цели существования: дхарма («закон»), артха («целесообразность») и кама («удовольствие») — лежат в основе индусских текстов, посвященных этике или морали, так же как признание того факта, что моральные обязанности и правила человека зависят от его возраста и социального положения. Если аскет должен прежде всего стремиться к отказу от благ этого мира, то обычному человеку надлежит гармонично сочетать исполнение религиозного долга, занятие своим делом и получение материальных удовольствий.

На сторонний взгляд Запада, моральные отношения индуизма — особенно в сравнении с большими изменениями, произошедшими в современную эпоху, — могут показаться довольно анахронической смесью разумности и табу. Эта этика придает большое значение таким добродетелям, как гостеприимство, милосердие, честность, но, безусловно, столь же высоко оценивает набожность и разнообразную религиозную деятельность, которая из этого вытекает: соблюдение правил культа, паломничества, обязательства содержать брахманов и священных коров. Соблюдение табу в общении с неприкасаемыми или в употреблении запрещенных блюд (не только мяса, но и любой пищи, до которой дотрагивались лица низшей касты) стоит в одном ряду с обычными правилами приличия и самоконтроля, тем не менее во все времена наиболее просвещенные учителя признавали, что добрые внутренние намерения более похвальны, чем внешняя практика.

Большинство текстов рекомендуют проявлять подлинную доброту и терпимость в отношениях друг с другом. Учение о ненасилии всесторонне влияло на образ жизни индусов, налагая запрет на причинение вреда животным. Все индуистские труды о морали проповедуют жалость, прощение и дружеское участие; но, за исключением раздачи милостыни, активное милосердие проявляется там очевидно в меньшей степени, чем в других этических системах, хотя в перечне добродетелей зачастую встречается «стремление обеспечить благосостояние всех живых существ». Одна из характерных черт большинства священных тамильских текстов — тяготение к морали любви и прощения.

Если в целом мораль индуизма провозглашает доброту и терпимость, она не является уравнительной моралью и основана на необходимости деления общества на иерархические группы, отличающиеся друг от друга статусом и функциями. Отношения человека со всеми, кто ниже его социально, естественно, очень отличаются от тех, которые он поддерживает с теми, кто выше его. Нормы поведения зависят от касты, к которой принадлежит верующий. Чтение наизусть священных стихов «Вед», являющееся добродетелью брахмана, будет грехом для шудры, зато этот последний свободно может делать то, что запрещено брахману, пить спиртные напитки например. Точно так же ребенок, ученик, собственник, аскет имеют свои особенные правила поведения. За исключением нескольких основных принципов, общих для всех ступеней общественной лестницы, не существует свода обязательных моральных правил для всех. У каждой группы есть свои специфические правила поведения, и можно отметить очень существенные различия между этими нормами.

Только с этой своеобразной позиции можно оценить наиболее известный общественно-этический текст древней Индии — «Бхагавадгиту». Это произведение, важное с теологической и религиозной точки зрения, имеет очень большую этическую ценность. На своей боевой колеснице ожидает начала сражения герой Арджуна. В рядах противников находятся его старые друзья, родители и учителя — люди, которых он знал всю свою жизнь и которых любил. Убежденность в правоте своего дела не облегчает его переживаний, и он думает, что не сможет биться с теми, кто ему дорог. Он оборачивается к своему другу Кришне, который занял место его возницы, и просит у него совета. Кришна начинает объяснять, что физическая смерть не влечет за собой смерть души и является событием сравнительно маловажным. Затем он наставляет, как следует рассматривать человеческую деятельность. Хороший путь — это не обязательно покой мудреца, который ищет спасения в медитации, ибо невозможно и бессмысленно воздерживаться от любой работы. Бог сам постоянно активен, и человек должен стараться быть деятельным, но без привязанности, без страсти и без честолюбия. Он должен выполнить функцию, которая возложена на него в обществе, членом которого он является, трудясь для вящей славы бога.

Учение «Бхагавадгиты» можно свести к очень простой максиме: «Главное — делать то, что должно, не заботясь о результатах». В организованном обществе у каждого индивида есть своя роль, и каждому обстоятельству предписаны внутренне оправданные действия; с точки зрения автора «Бхагавадгиты», эти действия соответствуют священному закону и традициям клана и социального класса. Правильный путь следует выбирать исходя из обстоятельств, а не из интересов или личных чувств. Таким образом, человек служит богу и приближается к нему, если придерживается этого идеала.

Очевидно, что жесткая мораль «Гиты» защищает ценность установленного порядка от посягательств преобразователей и неверующих. Главное достоинство брахмана — мудрость, воина — мужество, вайшьи — искусный труд, а шудры — служение; старательно выполняя функцию своей касты в меру своих способностей, во славу бога и без честолюбивых устремлений, человек достигнет спасения, каким бы ни было его общественное положение.

Но за этими наставлениями была такая страстность великого религиозного поэта, которая преодолела узкие рамки общественного и религиозного закона его времени. В результате с эпохи Гуптов до наших дней эта вдохновенная книга столетиями влияла на сознание народов Индии, особенно в XX в.

при Махатме Ганди. Мусульмане, христиане, так же как сами индусы, восхищались этим шедевром сакральной литературы, оказавшим крайне важное воздействие на индуизм.

В предыдущей главе мы упоминали технические приемы, которыми пользовались ремесленники и крестьяне в Древней Индии. Успехи, достигнутые в этих областях, даже если они были значительнее, чем аналогичные достижения на древнем Ближнем Востоке, показывают, что индусская цивилизация, вопреки очень распространенному мнению, преуспела не только в сфере религиозной философии. Она внесла большой вклад в развитие науки. Ей мы обязаны системой десятизначной нумерации, многими важными достижениями в астрономии и начатками той математической науки, которая называется алгеброй. С другой стороны, к концу рассматриваемого нами периода практические знания, которыми обладали индийцы в области медицины и хирургии, по-видимому, были выше тех, которые имели другие современные ей цивилизации. Индусы намного превзошли греков в области точных астрономических наблюдений, а также в области математики и логики благодаря разработкам собственных ученых. Тем не менее их методы и навыки были далеки от тех, которыми мы пользуемся в наши дни для научных исследований. Между теорией и опытом не существовало того тесного сотрудничества, которое характерно для так называемых экспериментальных наук. Иногда даже те или иные практические успехи, например в деятельности хирургов и лекарей, достигались вопреки, а не благодаря их теоретическим знаниям. И наоборот, некоторые теории возникли почти без каких-либо наблюдений и экспериментов. Таковы «предвидения» атомистического строения мира, удивительные с точки зрения современной науки, которые были исключительно плодом логики и интуиции. Таково же джайнское учение о существовании микроскопических форм жизни в почве, воде и воздухе, которое было выработано интуитивно на основе простейшей идеи о том, что все, что движется, растет или как-то действует, — должно быть живым.