Читать онлайн «Творчество и развитие общества в XXI веке: взгляд науки, философии и богословия». Страница 20

Феномен научных школ является предметом исследования различных дисциплин науковедения, истории и философии науки, социальной психологии и педагогики. В обширной литературе по данной тематике понятие школы (от лат. – собрание, сообщество) довольно размыто и, как правило, трактуется двояко: в качестве устоявшегося метода (системы методов) решения значимой научной задачи или же как педагогическая система, воспроизводящая учёных, связанных каким-либо объединяющим признаком, например именем учёного-основателя, мировоззренческими установками, научного или образовательного учреждения, территориальной локализацией и пр.

Научная школа (в отличие от научной теории, научной дисциплины, обучающей структуры) – это прежде всего социокультурный феномен, представляющий собой форму организации и воспроизводства сообществ учёных по формированию и развитию научных направлений, исследовательских программ или решению общезначимых задач в определённой проблемной области науки и практики, связанных совокупностью объединяющих признаков научного, институционального и социально-культурного характера.

Научные сообщества – национальные, территориальные, целе- или проблемно-ориентированные, авторитетно или концептуально сплочённые и пр. – возникают и институализируются стихийно или целенаправленно под действием тех или иных гносеологических и социально-исторических предпосылок. Необходимость их существования может быть в целом обусловлена:

– соображениями формирования единого универсального предмета исследования и упорядочивания и систематизации накапливаемых знаний;

– универсализацией и отточкой в рамках сообщества методологических принципов, теоретических инструментальных конструкций, эвристических методов, алгоритмов;

– возникновением синергетического эффекта коллективного творчества учёных, объединенных единой целью, единой парадигмой, мировоззренческими принципами и даже общим принятым стилем научного исследования;

– реализацией научно-социальных функций, вменяемых школе, например: профессиональное формирование и позиционирование учёного (учёный собственно становится учёным, а затем – известным учёным прежде всего как представитель определённого сообщества-направления); кумулятивное накопление, сохранение и передача массива знаний, формирование научных традиций, возможность коммуникаций, карьерный рост и пр.

Но не всякое научное сообщество принимает институциональную форму школы. Что же делает научное сообщество собственно научной школой? В энциклопедических словарях понятие «школа» определяется как направление в науке, литературе, искусстве и т. п., связанное единством основных взглядов, общностью или преемственностью принципов и методов[58]. Источники отмечают по крайней мере наличие трёх главных признаков, отличающих научную школу, а именно: оригинальная концепция (исследовательская программа), учёный-основатель и / или группа учёных и их последователей, работающих над её реализацией, и некая совокупность социально-психо-логических условий совместной работы[59].

Традиционным и преобладающим является подход к рассмотрению научной школы как исторически обусловленной формы организации научной деятельности группы исследователей, поскольку эта деятельность предполагает производство не только научных идей, но и производство самих учёных, без чего невозможно сохранение традиций, передача эстафеты знаний, а тем самым и существование науки в качестве социально-исторической системы. В рамках данной логики можно обобщить различные трактовки научных школ из различных литературных источников и выделить пять основных существенных признаков научного сообщества, при наличии которых мы можем идентифицировать последнее в качестве научной школы. К этим признакам относятся следующие.

1. Наличие у научного сообщества единого философско-мировоззренческого фундамента, принятой явно или неявно общепризнанной картины мира, на базе которой выстраиваются аксиоматические (априорно-аподиктические) основания исследовательских программ и формируется соответствующая эпистемология и методология науки. Этот признак смело можно трактовать в качестве базового, поскольку именно на его основе формируется то самое единство взглядов, которое в наибольшей степени объединяет учёных в сообщества.

2. Артикуляция проблемы, происходящей от объекта исследования (научный заказ) и построение проблемно-ориентированной исследовательской программы, содержащей как жёсткое ядро – концептуальные, теоретические и методологические положения программы, так и инструментальный защитный пояс – прикладные теории, дисциплины, алгоритмы и эвристические процедуры и методики, приводящие к решению проблемы. В данную предпосылку включается интенциональная функция – способность научного сообщества формировать абстрактный специализированный предмет науки и формулировать общезначимые связанные с ним задачи гносеологического характера.

3. Собственно научные коллективы, группы профессиональных учёных, как правило, под руководством крупных теоретиков и / или организаторов науки, их единомышленники, последователи, ученики, работающие в данном проблемном поле, использующие принятую научную методологию, как правило, в едином исследовательском стиле.

4. Институты и инфраструктура возникновения и воспроизводства научных коллективов – высшие учебные заведения, научные организации, лаборатории, научные издания и пр., в рамках и вокруг которых научные сообщества объединяются и существуют относительно продолжительное время.

5. Социальные институты, социальная среда научных школ (социальный заказ) – идеологические, политические аспекты их существования, экономическая поддержка заинтересованных социальных институтов (в том числе государства), научные коммуникации, конвенции, стиль и традиции, информационно-просветительские возможности, степень социального влияния и пр.

Представляется очевидным, что только при наличии всех перечисленных признаков, или составляющих элементов, научная школа может полноценно существовать в данном качестве, хотя их влияние на формирование школ неравнозначно.

Следует ещё раз подчеркнуть, что возникновение и институализация научной школы реально осуществляется, когда складываются соответствующие общенаучные (гносеологические) и социально-исторические предпосылки.

Во-первых, имеется в наличии развитая философская система, в задачи которой входит формулировка метафизических аксиоматических оснований исследовательской программы.

Во-вторых, сама наука как форма общественного сознания и разновидность познавательной деятельности достигает определённой зрелости – сформировалась система специализации наук, при которой частные научные дисциплины получают свои предметные области при посредстве процедур умозрительного абстрагирования, при этом определяется особенный круг задач и проблем, признанный научным сообществом, которые решаются частными науками при помощи соответствующего специально формируемого теоретико-эвристического инструментария.

В-третьих, сформировался особенный кругучёных-профессиона-лов, получивших от общества санкцию на данный вид деятельности и нуждающийся для собственного воспроизводства в научно-образовательных структурах. Поэтому в проблемно-целевом смысле можно сказать, что любая научная школа представляет собой единство четко артикулированной научной проблемы; концепций, теорий и методов её решения; устойчивого организованного воспроизводящегося коллектива людей, профессионально занятого её разработкой.

Вернемся теперь непосредственно к анализу экономических школ в России. В массе различных мнений о РЭШ можно выделить три основные авторские позиции.

Первая группа авторов, довольно многочисленная, хотя и неоднородная, по разным соображениям полностью отрицает наличие оригинальной экономической школы, не только в исторической, но и в современной России. Например, упоминавшаяся ранее либералистская концепция догоняющего духовного развития в сочетании с шумпетерианской методой разделения научно-эпистолярного наследия на экономическую мысль и экономический анализ порой формулирует данную идею в довольно радикальной форме[60]. В данной схеме удел российской экономической мысли, не вооруженной ни опережающими абстрактно-универсальными принципами, очерчивающими наш предмет (например, принципами методологического индивидуализма, «невидимой руки», экономического человека с его утилитарно-рациональным поведением, свободы конкуренции и пр.), ни формально-аналитическим инструментарием, выполняющим «защитно-поясную» функцию для этих принципов, в этой схеме довольно невзрачен – она просто превращается в собрание «мнений, лозунгов по поводу экономической политики и других вопросов общественной жизни»[61], а следовательно, не приобретает статус полноценной науки, не обладает возможностями и инструментарием для поиска истины и реализации прочих функций науки, а значит, не способна формулировать целеполагающие установки и стратегии развития страны.