Читать онлайн «По лабиринтам авангарда». Страница 13

Итак, в искусстве рубежа XIX — XX вв. зрели предпосылки для становления многих крупных «измов» последующих десятилетий, для фовизма, экспрессионизма, кубизма, абстрактного искусства и сюрреализма.

Нет сомнения, что «путь в XX в.» был противоречив. Модерн частично принадлежал и прошлому и будущему. То, что он дал будущему, неоднократно «переживалось» и использовалось. Реминисценции стиля модерн в XX в. обнаруживаются неоднократно, хотя авангард порой и боролся с ними. Так или иначе, Ар нуво остается на горизонте современной художественной культуры.

Первым «измом» XX столетия стал фовизм. Он долго подготавливался и быстро закончился, получив крещение в парижском Осеннем салоне 1905 г., сошел «на нет» в 1908 г. Все его инициаторы, начав работать самостоятельно, на какое-то время объединились, но вскоре разошлись, стали развивать индивидуальные манеры. То, что их живопись, стилистически сформировавшаяся на рубеже веков, не удивила друг друга, свидетельствует о том, что реформы, на которые решились художники, были подготовлены и ожидаемы. Более того, фовистская манера быстро распространилась по многим странам, за пределами Франции, а именно в Германии, России, скандинавских государствах. Фовизм стал течением, определившим переход от подготовки авангарда к собственно авангарду.

Как многие названия в истории авангарда, слово «фовисты», что значит «дикие», возникло случайно. В газете «Жиль блаз» от 17 октября 1905 г. Луи Воксель поместил свои впечатления об одном из залов Гран Пале. Среди картин Анри Матисса, Андре Дерена, Мориса де Вламинка, Отона Фриеза, Анри Мангена, Жана Пюи и Луи Вольта был помещен торс работы скульптора-неоклассициста Альбера Марке. По этому поводу Воксель сказал, что это «Донателло среди диких зверей», противопоставив стилизацию под манеру итальянского мастера Возрождения новой, яркой по цвету живописи. 4 ноября «Иллюстрасьон» поместила репродукции некоторых работ «фовистов» с комментариями Л. Вокселя, К. Моклера, Г. Жеффруа и Тьебо-Сиссон. Они писали о школе «колористов», вспомнив и картины Ж. Руо, которые висели в соседнем помещении, и живопись П. Сезанна, А. Руссо и Ш. Герена. Реакция критиков была неоднозначной. Они осознали значительность увиденного, но оценку дать не смогли. Матисс вслед за Вокселем назвал этот зал Салона «залом диких». Основное ядро фовистов не так уж сразу приняло новое имя, да и учтем, что подлинного родства между ними было все же не так уж и много, что особенно ясно, если сопоставить творчество Матисса и Руо, Марке и Дерена, Дюфи и Вламинка. Группа увеличивалась. К основной группе присоединились голландский художник Кес ван Донген, французы Р. Дюфи, Ш. Комуэн, М. Марино, А. Марке, Ж. Брак. Конечно, не все таланты были равновелики; менее обещающими оказались Манген, Пюи, Вольта, Комуэн и Марино. Все же другие мастера и особенно Матисс стали ведущими художниками раннего авангарда, подавая многим пример своей смелостью, решительностью и энергией. Вламинк прямо говорил: «Что такое фовизм? Это—я, мой стиль определенного периода, моя революционная и свободная манера, мой отказ от академизма, мой синий, мой красный, мой желтый, без смешивания». Примерно также могли сказать и другие. Но во времена фовизма художники были скупы на высказывания, отдельные суждения относятся к последующим годам. У них не имелось программы, да и цельной школы они не составили.

Все они уже выставлялись и до 1905 .г. , преимущественно у Берты Вейль, в галереях Друэ и Воллара, у «Независимых».

В 1905 г. Матиссу и Вольта было 36 лет, Мангену — 31, Марке — 30, Пюи и Вламинку — 29, Дюфи и ван Донгену — 28, Фриезу и Комуэну — 26, Дерену — 25 и Браку — 23. Матисс был не только старше всех, но и пользовался безусловным авторитетом и почитался как «самый современный живописец». По мере знакомства художники выясняли сходство своих эстетических воззрений и близость художественных исканий.

В 1892 г. в Школе декоративного искусства встретились Матисс и Марке, затем они перешли в мастерскую символиста Гюстава Моро. Моро полагал, что «натура сама по себе не очень важна». Своим ученикам он давал развиваться свободно и особенно покровительствовал колористам, сам в своих эскизных набросках используя яркие краски, свободную фактуру, неожиданные сочетания цветов. В этой мастерской оказались и работали до смерти своего учителя в 1898 г. Руо, Манген, Пюи, Комуэн, Вламинк, Дерен и Пюи творили преимущественно в местечке Шату близ столицы, создав некую «мифическую школу Шату». Вламинк говорил впоследствии: «От случайной встречи моей с Дереном родился фовизм». Дерен и Вламинк, которые родились в Шату, встретились в 1900 г. случайно, и оказалось, что у них имеются общие художественные симпатии, преимущественно к живописи Винсента Ван Гога. Так состоялся «первый разговор фовизма». Многие из группы Шату и мастерской Моро работали некоторое время в ателье Э. Карьера, где и перезнакомились. Матисс говорил потом, что живопись Вламинка и Дерена его «не удивила», а сам он полагал, что работал в новой манере с 1908 г. Художники из Гавра Дюфи, Фриез и Брак учились в 1902 г. в мастерской академиста Бонна, из которой вышли вскоре в полном составе. Будущие фовисты работали преимущественно небольшими группками, нередко по двое. Так, Матисс и Марке — в Париже, Матисс и Дерен — в Коллиуре, Марке и Дюфи — в Гавре, Вламинк и ван Донген — на Монмартре, Фриез и Брак — в Антверпене.

Фовисты решительно отвергли приемы живописи XIX в. Дерен в письме к Вламинку в 1901 г. писал: «Я уверен, что реалистический период живописи кончился. Собственно говоря, живопись только начинается...» Касаясь истоков нового стиля, стоит отметить, что, хотя художники прекрасно знали Лувр, делая там часто копии в неестественных синих и зеленых тонах, они предпочитали искусство близких, непосредственных предшественников, из которых стоит выделить импрессионистов, неоимпрессионистов, Ван Гога, Гогена, Сезанна, Редона, художников-символистов группы «Наби». Привлекал также Э. Делакруа — основатель «экстатической» живописи во французской традиции с «кипящими» романтическими красками и свободной фактурой. Да и то внимание к нему было инспирированно книгой П. Синьяка «От Делакруа до неоимпрессионизма». Импрессионисты, конечно, почитались как первые мастера, открывшие красоту мира. Но они казались все же слишком традиционными. Почти все фовисты прошли в начале 1900-х гг. увлечение письмом точками, пуантилью, которую впервые стали использовать неоимпрессионисты Ж. Сера, П. Синьяк и А. Э. Кросс. Опыт Сера их привлек меньше, тот слишком «мельчил» точки, больше привлекали картины Синьяка и Кросса, которые выкладывали мазками мозаики цветного конфетти на полотне. У фовистов эти точки увеличивались, получая характер ярких пятен. И если у неоимпрессионистов пуантиль была выражением синтеза краски, света и пространства, то у будущих новаторов — она знак экспрессии, эквивалент не только реальности, но и чувств по отношению к реальности. Оставляя местами белый грунтованный холст незаписанным, живописцы тем самым добавляли в картину цвет и фактурность, в чем следовали Сезанну, картины которого в последний период творчества обычно не записывались целиком. Нередко у красочных пятен появлялись жирные, контурные линии, слегка «оплавленные», как у мастеров стиля модерн. Краски активно сопрягаются, составляя эффект «взрывчатости». Тут особо много значил пример Ван Гога, выставка работ которого была открыта в 1901 г. у Бернхейма-жён. Волнистые, клубящиеся мазки, столкновение контрастных цветов, напряженная экзальтация и свободные деформации явились целым откровением. Гоген, посмертная выставка которого была открыта в 1904 г., учил экзотизму, слитности форм. Сезанн был учителем всех фовистов. Его признание как «отца современного искусства» начинается с той поры. Он давал цельные пластические формы, показывал, как можно сопрягать композиционные ритмы с самостоятельным бытием тяжелых красочных масс.

Одилон Редон привлекал иррадиацией красок, их магическим светом. В той или иной степени все фовисты испытали влияние «Наби» с ее тягой к декоративному панно, идиллиям и аллегориям, углубленному и сложному пониманию конструкций цвета. На заре фовизма «Наби» завершало свое существование, окончательно распавшись к 1903 г., но уроки этих мастеров не прошли бесследно. Особо почитаем был М. Дени.

Наконец, стоит добавить, что художники-фовисты увлекались примитивом в самом широком значении этого слова. Они вспомнили о детском рисунке. Вламинк в своей «Автобиографии» призывал смотреть на мир глазами ребенка. То же говорил и Матисс. С 1904 г. художники стали коллекционировать негритянскую скульптуру. Первым ее значение, видимо, открыл Дерен. Она привлекала его упрощением форм, контрастностью света и тени. В Париже она была тогда сравнительно дешева. Отметим, что многим фовистам удалось на рубеже веков приобрести картины и рисунки любимых ими мастеров, включая Сезанна, Ван Гога, Редона. Взгляд их также, согласно традиции, сложившейся со времен Эдуарда Мане и импрессионистов, был устремлен на Восток; традиционно почиталась японская ксилография с ее чистотой линий и ясностью колористических отношений. Большим, чем во времена модерна, было увлечение исламским искусством с орнаментальной цветностью и, отдельно, буддийской иконографией, учившей выбору чувственных поз в трактовке человеческого тела.