Читать онлайн «Как читать книги. Руководство по чтению великих произведений». Страница 27

Мы редко читаем одним способом без применения второго. Книги практически никогда не бывают исключительно научными или художественными.

В величайших книгах часто сочетаются два основных измерения литературы. Диалог Платона «Республика»[29] необходимо читать одновременно как пьесу и как интеллектуальную беседу. «Божественная комедия» Данте — это не только блистательная поэма, но и серьезное философское изыскание. Знание невозможно передать без чувственного и творческого сопровождения; а чувства и образы неизменно пронизаны мыслью.

Тем не менее эти два вида искусства чтения различаются. Будет ошибкой предполагать, что рассматриваемые здесь правила в равной степени применимы к поэзии и к науке. Строго говоря, они касаются только науки или книг, передающих знания. Мне известны два способа компенсации недостатков такого ограниченного взгляда на чтение. Первый призывает нас посвятить одну из последующих глав проблеме чтения художественной литературы.

Когда вы более подробно ознакомитесь с правилами чтения нехудожественных книг, я смогу вкратце в пятнадцатой главе рассказать вам об аналогичных правилах чтения художественной прозы и поэзии. Затем я пойду еще дальше и попробую обобщить все правила, чтобы их можно было применить к любому чтению. Второй способ я вижу в том, чтобы порекомендовать вам книги о правильном чтении поэзии или художественной прозы. Некоторые из них я назову сейчас, а другие — в пятнадцатой главе.

Книги, посвященные оценке или критике поэзии, сами по себе научны. Они транслируют определенные знания, которые иногда называются литературной критикой. В целом эти книги подобны той, что вы сейчас читаете.

Данная книга предназначена для обучения искусству, а точнее — отдельному аспекту того же искусства чтения. И если эта книга поможет вам научиться читать любые научные книги, вы сможете без труда самостоятельно читать их и использовать полученные знания при чтении поэзии или беллетристики.

Одна из классических великих книг на эту тему — «Поэтика» Аристотеля. Из более поздних могу порекомендовать эссе Томаса Элиота[30] и две книги И. Ричардса — «Принципы критики» и «Практическая критика».

Цикл критических эссе Эдгара Аллана По также заслуживает внимания, особенно статья «Принцип поэзии». Томас Гилби в своей аналитической работе «Поэтический опыт» прекрасно освещает предмет и способ поэтического выражения. Уильям Эмпсон в «Семи типах неоднозначности» особенно интересно рассказывает о принципах чтения лирической поэзии. А недавно увидела свет познавательная книга Гордона Геролда «Как читать художественную литературу». Если вы обратитесь к этим источникам, они откроют вам дорогу к другим, наверняка еще более ценным.

В целом вы найдете в этих книгах массу полезной информации — они содержат не только правила, но и множество практических примеров из литературы, поскольку здесь более, чем в науке, нужен проводник, который покажет, как нужно правильно читать, на собственном примере. Марк Ван Дорен недавно опубликовал свою новую книгу с простым названием «Шекспир». Это его личное прочтение шекспировских пьес. В ней нет правил чтения — только пример для подражания. Возможно, вы сами обнаружите правила, которыми он руководствовался, видя их в действии. И наконец, я хотел бы упомянуть еще одну книгу, поскольку в ней содержится аналогия между чтением художественной и научной литературы. «Поэзия и математика» Скотта Бьюкенена проводит параллели между структурой науки и формой художественной литературы.

Возможно, вы не согласитесь с моей точкой зрения и скажете, что я искусственно возвел барьер там, где его нет. Вы можете утверждать, что существует лишь один способ чтения для всех книг или — наоборот — что любую книгу можно читать самыми разными способами.

Я предвидел эти возражения еще в тот момент, когда утверждал, что многие книги имеют несколько измерений, например художественное и научное. Я даже говорил, что большинство книг, особенно великих, можно читать обоими способами. Но это не значит, что два способа чтения следует смешивать или путать между собой. Мы не должны забывать о первоначальной цели чтения или о главном намерении автора при создании книги. Думаю, большинство авторов знают, кем они являются в первую очередь — поэтами или учеными. Безусловно, это знают и все великие писатели. Хороший читатель должен понимать, чего он прежде всего ждет от книги — знаний или наслаждения. Следовательно, выбрав книгу с аналогичным замыслом автора, он может легче добиться поставленной цели. В поисках знаний разумнее читать книги, главная цель которых — обучение. Если необходимы знания в какой-то конкретной сфере, лучше обратиться к книгам соответствующей тематики. Интересуясь астрономией, вряд ли стоит читать историю Рима.

Это не значит, что одну и ту же книгу нельзя читать разными способами и с разными целями. У автора может быть много намерений, хотя, на мой взгляд, одно из них всегда доминирует, диктуя общий характер книги. Книга, как мы уже говорили, может иметь два измерения — основное и второстепенное. Например, «Диалоги» Платона — это в первую очередь философия, и лишь затем — пьеса; «Божественная комедия» в первую очередь поэма, и только потом — философия. Читатель, в свою очередь, может с аналогичной позиции рассматривать любую книгу. При желании он может поменять местами намерения автора и читать «Диалоги» Платона как пьесы, а в «Божественной комедии» видеть прежде всего философский трактат. Здесь уместно будет провести параллели и с другими сферами. Музыкальное произведение, задуманное как образец высокого искусства, можно использовать, чтобы убаюкать младенца. Стул, предназначенный для сидения, можно сделать музейным экспонатом и восхищаться его красотой.

Подобная двойственность целей и перемена позиций главного и второстепенного не влияет на основную мысль. Каким бы способом вы ни читали, какую бы цель ни ставили на первое место, вы должны знать, что делаете, и следовать правилам этой деятельности. Вы не совершите ошибку, если станете читать поэму как философский труд или научное исследование как поэзию. Главное — осознавать, какой именно способ вы применяете и как правильно им пользоваться. Тогда у вас не возникнет сомнений в правильности своего выбора и способа действий. Вы поймете, что правила имеют большое значение.

Однако в данном случае следует остерегаться двух возможных ошибок, которые я называю пуризмом[31] и обскурантизмом[32].

Пуризм в моей трактовке — это ошибочное предположение, будто книгу можно прочесть только одним способом. Но книги изначально неоднородны по своей природе, поскольку человеческий разум, с помощью которого мы читаем или пишем, подвластен чувствам и воображению. Он воздействует на эмоции, порождая многообразие литературных средств и форм.

Обскурантизм — это тоже, на мой взгляд, ошибочное предположение, будто все книги можно прочесть единственным способом. Здесь легко впасть в крайность и стать приверженцем эстетизации, когда человек рассматривает все книги как художественные, пренебрегая другими видами литературы и способами чтения. Вторая, не менее опасная крайность — это интеллектуализация, когда все книги человек рассматривает как учебные и видит в них только источник знаний. Обе ошибки очень метко описал одной-единственной строкой Джон Китс[33]: «В прекрасном — правда, в правде — красота». То, что способно украсить торжественную оду, будет ложной посылкой в качестве принципа критики или ключа к чтению книг.

Я в достаточной мере предупредил вас о том, чего следует ожидать от правил, которые мы подробно рассмотрим в следующих главах. Думаю, вы распорядитесь ими правильно, потому что скоро сами поймете одну простую вещь — они вообще не работают вне собственной ограниченной области применения. Продавец сковородок редко предупреждает о том, что его товар не стоит использовать для охлаждения. Он знает, что вы и сами до этого додумаетесь.

По одному только названию, такому как «Главная улица» или «Мидлтаун», трудно определить, какая из этих книг — учебник по социологии, а какая — художественное произведение. Даже прочитав их, вы можете не избавиться от сомнений до конца. В некоторых современных романах столько социологии, тогда как исследования социологов все чаще пугают обилием беллетристики. Неудивительно, что порой их трудно бывает различить. (Например, недавно объявили, что «Гроздья гнева»[34] планируют включить в обязательную программу факультетов социологии некоторых колледжей.)