Читать онлайн «Язык и религия. Лекции по филологии и истории религий». Страница 1

В этой книге рассмотрены взаимосвязи языка и религии. Для филолога сочетание «Язык и религия» – одна из тем «внешней» лингвистики[1], в ряду таких, как «Язык и общество», «Язык и другие семиотики», «Язык и сознание», «Язык и культура» и т.п. «Внешняя» лингвистика стремится понять семиотическую (знаковую), социальную и психологическую природу языка, увидеть своеобразие языка и языкового общения в различных сферах человеческой жизни. «Внешняя» лингвистика легко перерастает в философию языка и в «просто» философию, потому что язык находится в самом основании человеческого в человеке. Теория языка выходит за пределы языкознания и имеет общегуманитарное значение.

Разумеется, «внешние» связи религии и других явлений истории и культуры («религия и мораль», «религия и искусство», «религия и право», «религия и школа» и т.д.) интересны и важны для понимания всего человеческого. Однако в сочетании «религия и язык» есть особенно глубокая проблема, причем это проблема не «внешняя», а «внутренняя», затрагивающая неосознаваемые, поэтому стихийные и влиятельные механизмы человеческой психологии и культуры. Познавательная ценность темы «Язык и религия» связана с особой, «внутренней» и фундаментальной, ролью языка и религии в самом феномене человека.

С точки зрения семиотики (науки о знаках), язык и религия – это две самобытные знаковые системы, обладающие своим содержанием и своим способом передачи этого содержания. План содержания языка и план содержания религии – это два разных образа мира (две картины, две модели мира), поэтому в терминах семиотики язык и религия – это две моделирующие семиотические системы. С точки зрения философии, язык и религия – это две формы общественного сознания в ряду таких других форм отображения мира в сознании людей, как искусство, философия, мораль, право, повседневное (или обыденное) сознание, науки и технологии и др. По характеру своего содержания язык и религия занимают в ряду других форм общественного сознания крайние точки: это полярные противоположности. Язык заключает в себе самую простую, элементарную картину мира; религия – самую сложную, при этом в содержание религии входят компоненты разной психической природы (чувственно-наглядной, логической, эмоциональной, интуитивной, трансцендентной). Язык выступает как предпосылка и универсальная форма, оболочка всех других форм общественного сознания; религия – как универсальное содержание, исторически первый источник, из которого развилось все последующее содержание общественного сознания. Можно сказать, что язык – это универсальное средство, техника общения; религия – это универсальные смыслы, транслируемые в общении, заветные смыслы, самые важные для человека и общества.

Несмотря на полярную противоположность планов содержания языка и религии, между ними существуют сложные взаимосвязи – в силу их глубокой укорененности в сознании человека, укорененности, восходящей к истокам человеческого в человеке.

Религиозно-конфессиональные факторы играли (и играют!) выдающуюся роль в судьбах языков и, шире, в истории человеческой коммуникации. Это понятно, если принять во внимание только что сказанное: религия – это заветные для человечества смыслы.

Труднее увидеть и объяснить обратную зависимость – религии от языка. Конечно, эта зависимость не такая прямая и определенная, как конфессиональный фактор в истории литературных языков. Однако парадоксальным образом «заветные смыслы» оказывались как бы неотделимыми от тех слов, на которых они впервые были сказаны. Это создавало внутреннюю и «множественную», едва ли не с каждым словом связанную, зависимость «заветных смыслов» от своей языковой формы. Поэтому в истории религий вопросы языка часто приобретали жизненную важность. Перевод Писания на новые языки нередко приводил не к распространению учения, а к его видоизменению. Потребность в новых переводах или новых толкованиях могла оказаться и проявлением и фактором различных еретических и диссидентских движений.

Драматизм и парадоксальность связи языка и религии в том, что язык, будучи «всего лишь» коммуникативной техникой, оказывался способным быть предпосылкой (одной из предпосылок) и формой проявления религиозных противоречий, что, в конечном счете, вело к изменениям в содержании «заветных смыслов».

В основе этой связи языка и религии лежит не случайность или недоразумение архаического сознания. Дело в том, что религия – это область повышенного внимания к слову.

Религия мыслится верующими как с в я з ь между высшей и вечной сущностью (Абсолютом, Богом, богами) и людьми. Эта связь состоит в том, что Абсолют с о о б щ и л людям самое главное знание и между Абсолютом и людьми установился своего рода д о г о в о р: люди стремятся жить, руководствуясь главным знанием, полученным от Бога, и надеясь на его помощь, поддержку, награду свыше, в том числе в некоторых религиях – надеясь на иную, вечную жизнь. В самых разных религиях в круг ключевых значений входят понятия, связанные с передачей информации: Откровение, слово Бога, заповедь, завет, пророчество, благая весть, вестник, посланник, пророк, Священное Знание (Писание, Предание), Символ Веры, истолкование священного Слова, проповедь, молитва… История религий состоит в движении и изменении некоторой специальной информации – в ее территориальном распространении или сокращении, в ее той или иной трансляции – передаче, пересказе, переводе, перетолковании, разъяснении. Именно в сфере религии впервые, но во весь рост встала проблема п о н и м а н и я – т.е. та проблема, ради которой существует филология.

Во взаимоотношениях языка и религии есть своя логика, свои парадоксы и драматизм, заключенные в соединении понятий «стихия» и «культура» – стихия культуры. Стихия – от той глубины человеческого, в которую уходят корни языка и религии. Культура – потому что в религии и языке коренятся все начала человеческой культуры.

В этой книге будут показаны основные языковые коллизии в истории религии и основные классы или виды событий и процессов в истории языков и языковой коммуникации, обусловленные конфессионально-религиозными факторами. Думается, тема книги представляет вполне самостоятельный общекультурный и образовательный интерес. Для филологов пособие может стать введением в религиеведение. Гуманитариев разных специальностей книга познакомит не только с филологическими проблемами в истории религий, но и с целями и методами филологии – этой общечеловеческой «службы понимания» (С.С. Аверинцев).

Книга адресуется широкому кругу гуманитарно ориентированных читателей и поэтому написана так, чтобы быть доступной для вузовских специальных курсов по истории религии.

В пособии довольно много библиографических ссылок. Одни из них связаны с новизной обсуждаемых вопросов, еще не ставших «общим местом». Другие отсылают к иному, углубленному чтению. Библиографические ссылки в тексте книги даны в сокращенном виде: в скобках указывается фамилия автора работы (или первые слова названия коллективного труда, сборника), год издания (если это словарь, например В.И. Даля, то следующая цифра – том), а затем – страница или страницы, на которые дается ссылка. Если цитируется несколько работ одного автора, вышедших в один год, они обозначаются буквами а, б, в и т.д., которые ставятся после года издания в квадратных скобках, например: 1988[а]. Полное библиографическое описание цитируемых или упоминаемых работ приводится в разделе «Литература». При этом звездочкой (*) отмечена учебная и справочная литература, двумя звездочками (**) – классические труды. Работы одного автора приводятся не по алфавиту, а в хронологической последовательности. При ссылках на некоторые классические работы указан год их первой публикации (в квадратных скобках, перед годом современного переиздания или перевода). Библиографический список ограничен лингвистической и религиеведческой литературой, поэтому ссылки на другие, в особенности редкие или труднодоступные работы, даны в полном виде в основном тексте книги, по ходу изложения.

В цитатах сохраняются авторские графические выделения; многоточие в угловых скобках указывает на купюру в цитируемых текстах; многоточия без скобок принадлежат авторам цитируемых текстов.

Греческие написания переданы средствами латинской графики, старославянские, церковнославянские и древнерусские – средствами современной русской графики.

Стихия культуры – под этим девизом рукопись «Язык и религия» участвовала в Открытом конкурсе учебных книг, проведенном Программой Белорусского фонда Сороса «Обновление гуманитарного образования». Автор признательна организаторам конкурса за поддержку.