Читать онлайн «Сравнительное Богословие Книга 6». Страница 46

В приведённой нами последней цитате видны параллели между частямиВосьмеричного пути буддистов и процессом «болезни — смерти — воскресения» древних шаманов

.[390] Если их разбить на последовательность, и провести параллели с буддийскими частямиВосьмеричного пути, то получим следующие приблизительные соответствия:

· Первая часть (ступени 1–2) связаны с нравственным поведением — соответствует "шаманская болезнь" (психотический кризис)

[391].

· Вторая часть (ступени 3–6) связны с подчинением сознания

[392] — соответствует инициационная мистерия смерти-возрождения.

· Третья часть (ступени 7–8) связаны с мудростью, приходящей в результате практического очищения сознания

[393] — соответствует состояние посвящённого шамана.

Приведём ещё одно подтверждение объективности

[394] возникновения шаманской болезни, которая приводит к посвящению-инициации по сравнению с тем, что на ведическом Востоке инициируют с помощью первой частиВосьмеричного пути — по сути являющейся нейролингвистическим программированием (социальное насилие) психики ученика. Шаманская болезнь — в большей мере эгрегориальное (а не социально обусловленное) явление:

«Субъектом "шаманской болезни" становится чувствительный к воздействию трансперсонально-бессознательной сферы человек, у которого проникновение образов бессознательного в сознательное

[395] оказывается наиболее интенсивным в пубертатный период

[396], что вполне естественно (интересно, что в Китае именно отроки — тун считались естественными медиумами и прорицателями). Вторжение образов как перинатального

[397], так и архетипического аспектов бессознательного

[398] приводит к трансперсональному кризису — "шаманской болезни" — парапсихотическому состоянию. Содержание глубинных пластов психики является будущему шаману в образах, опосредованных его культурной традицией, — голосах и явлениях духов, божеств и т. п., маркирующих те или иные слои и пространства психического опыта.

Переживания посвящения оказываются своего рода глубинной психотерапевтической процедурой, в ходе которой трансперсональный кризис разрешается через завершенность перинатального переживания, кульминирующего в рождении (возрождении), а сфера трансперсонального

[399] находит свободный доступ на уровень самосознания шамана, гармонически сочетаясь с ним и оказываясь в границах способности шамана к самоконтролю, что благоприятствует высокой степени реализации потенций его личности и интегрированное психики. Это достигается именно через опыт страданий (расчленения

[400]), смерти, обновления и воскресения-возрождения».

Последняя выделенная жирным фраза — ещё одно свидетельство о как бы втором (эгрегориальном) рождении

[401] (перинатальном переживании) в ходе инициации-посвящении. Ясно, что при этом врождённый психотип трансформируется в возрождённый и о втором нельзя сказать, что он во всех случаях предусмотрен Божией судьбой инициируемому человеку — разве что как необходимость этапа древнего развития. Это могло быть предусмотрено Свыше как позитив, соответствующий мере понимания древних людей в древнем шаманизме, но только не позже.

Последнее, что в этом разделе заслуживает внимание — основная причина, которая приводит к возможности инициации человека эгрегором с помощью учителей. В шаманизме переход от религиозной убеждённости к эгрегориальному возрождению а также — к подтверждению позиций веры (о перерождениях) эгрегориальными галлюцинациями, связан с понятием «промежуточного состояния»:

«Если мы вспомним, что в индо-тибетской тантрической традиции существовал определенный тип психотехники (йоги), направленной на переживание практикующим этого "промежуточного состояния" между смертью и новым рождением, а само это состояние рассматривалось как определенный уровень развертывания индивидуального сознания, содержание которого обусловлено предыдущим опытом и верованиями умершего ("каждый после смерти видит то, во что он верит”).

Не исключены шаманистские корни этой йоги промежуточного состояния, хотя цели шаманского и тантрического вхождения в него совершенно различны: шаман на этом уровне развертывания психики, воспринимаемом им в качестве объективной реальности, ищет похищенную душу больного или провожает душу умершего; а йогин стремится к обретению просветления, которое как уникальный шанс спастись, согласно этой традиции, получает на мгновение любой умерший, но не умеет, как правило, этим шансом воспользоваться

[402]. Однако в любом случае мы встречаемся здесь со своеобразным путешествием в различных слоях бессознательного

[403]».

Без твёрдой веры (религиозных убеждений — что является прерогативой воли и сознания человека), всегда предшествующей инициации и психотехникам — передача психики эгрегору в качестве «зомби» в принципе невозможна. Сознание и воля могут и должны противостоять эгрегориальному вмешательству у человека, а изменение нравственности позволяет отстраиваться от влияния всех без исключения довлеющих над волей эгрегоров.

Мировоззренческая основа буддийских психотехник сформулирована в ЧетырёхБлагородных истинах, суть которых мы рассматривали выше. В этом разделе мы вернёмся к их рассмотрению, прибегнув к помощи уже цитированной нами книги Е.А.Торчинова «Религии мира: опыт запредельного», глава 3 «Расцвет психотехники в буддизме». В предыдущей главе 2 «Наука психотехники: индуистская йога» автор пишет об индуистской основе всех восточных психотехник

:[404]

«Собственно, для обоснования предложенной нами концепции

[405] достаточно было бы проанализировать религии Индии

[406], однако тогда возникло бы подозрение, что данная концепция применима только к данной региональной форме религии и не работает в других случаях (хотя при таком возражении был бы правомерен вопрос, каким образом религии Индии, будучи именно религиями, могут иметь особую, отличную от других религий природу). Поэтому мы предпочли обосновывать наши взгляды на более широком религиеведческом материале.

И тем не менее буддизм одновременно и индийская религия, несущая в себе все специфические особенности индийской культуры, ее шкалу ценностей (в формировании которой буддизм принял весьма существенное участие) и ценностные ориентации. И где бы буддизм ни распространялся, он всегда репрезентировал именно индийскую духовную культуру и ее традицию. Как бы ни трансформировался буддизм под влиянием культур иных народов (например, под воздействием китайской культуры на Дальнем Востоке), он всегда сохранял сложившееся в Индии доктринальное ядро, бывшее основой самотождественности буддизма во всех его региональных формах. И потому рассмотрение буддизма как религии Индии вполне оправданно, правомерно и естественно.

Теперь перейдем к вопросу о месте психотехники в системе религиозных традиций, сложившихся на индийском субконтиненте. Прежде всего сразу же отметим, что индийская психотехника ориентирована сугубо на самые глубинные трансперсональные состояния сознания и практически не интересуется уровнем перинатально-архетипическим (своеобразным исключением является тантра). Поэтому индийским религиям не свойственны мотивы смерти-возрождения, характерные для традиций с психотехнической ориентацией на перинатально-архетипический уровень

[407] (элементы символики, связанной с этим уровнем, сохранились в индуистской космологии — образ Хираньягарбхи, Золотого Зародыша вселенной, — и в очень опосредованной религиозно-философской рефлексией форме — в буддийском понятии «татхагатагарбха» — Зародыш или Лоно Будды). Есть в санскрите и специальный термин для обозначения психотехники. Это йога».