Читать онлайн «История религии. В поисках пути, истины и жизни. Том 6. На пороге Нового Завета. От эпохи Александра Македонского до проповеди Иоанна Крестителя». Страница 71

Чем-то фарисеи напоминают русских старообрядцев с их напряженным ожиданием конца света, с их стойкостью в вере и с их национальной и религиозной узостью Но при всех теневых сторонах это движение оказало важную услугу ветхозаветной Церкви.

Фарисеи не дали погаснуть духу благочестия в народе, предотвратили его вырождение в светскую нацию, управляемую светскими царями. Благодаря им Библия не превратилась в фетиш, а осталась подлинной книгой жизни.

Синагоги и школы оказались со временем целиком в руках фарисеев. Именно им народ был обязан всем лучшим, что выросло в его недрах на пороге Нового Завета.

Воздавая должное фарисеям, их не следует, однако, идеализировать. В этом течении слишком большое место занимали казуистика и ритуализм, которые подрезали крылья свободному пророческому вдохновению.

Если обособленность фарисеев была лишь частичной (они оставались членами иудейской Общины), то иной путь избрало третье направление в иудаизме ессейское [14]. Полагая, что власть имущие и весь народ сбились с истинного пути, и ожидая скорого суда Божия, они порвали с Хасмонеями и с Храмом, образовав своего рода «церковь внутри Церкви». Тем самым углубился раскол в иудаизме, начатый еще самарянами, побежденными, но не сдавшимися, которые настаивали, что именно они — подлинный Израиль.

То, что было прежде известно о ессеях, или эссенах, вызывало массу недоумении. Эта секта с трудом укладывалась в рамки традиционного представления об иудаизме. Монастырский устав, форменная белая одежда, общность имущества — ничего этого не знала история Израиля. Флавий называет ессеев «философской школой», Плиний Старший — «вечным племенем», которое постоянно растет «благодаря появлению толпы утомленных жизнью пришельцев» [15]. Филон определяет число сектантов в четыре тысячи человек или несколько больше.

Древние историки говорят, что у них не было ни денег, ни рабов: трудились все. Идеалом была строгая набожность. Чтение и толкование Библии стояло в центре жизни ессеев. «Они философствуют, писал Филон, — по большей части с помощью символического толкования». Эти слова свидетельствуют о связи братства с традицией апокалиптиков.

Современников поражал высокий нравственный дух ессеев. По словам Филона, их «любовь к добродетели проявляется в отвращении к стяжательству, равнодушии к славе и наслаждениям, в выдержке, стойкости, малых потребностях, умеренности, скромности, постоянстве». Иосиф говорит, что они славились «своей привязанностью друг к другу».

Происхождение и история этого полумонашеского ордена долго оставались загадкой. Только в середине XX века находки в пустыне на побережье Мертвого моря пролили новый свет на ессейское движение. Большинство историков признало, что кожаные манускрипты и развалины поселков, обнаруженные в районе Кумрана, принадлежали ессейским общинам.

В пещерах сохранились сотни рукописей (см. [перечень основных кумранских текстов). Это были копии библейских книг, апокрифы — уже известные и открытые впервые, астрологические, пророческие и назидательные трактаты. Особое внимание привлекли Устав ордена и толкования Библии, написанные его членами. Из их содержания выяснилось, что ессеи были крайним крылом оппозиции против Хасмонеев,

своего рода форпостом людей, готовых ежеминутно встретить Грядущего.

Как ни парадоксально, обилие документов не дало, однако, ясного ответа на вопрос: когда и кем была основана кумранская секта. Авторы рукописей либо ради осторожности, либо из любви к аллегориям зашифровали почти все имена. К тому же многие тексты дошли до нас в виде разрозненных фрагментов, чтение которых представляет огромную трудность. Поэтому дискуссии вокруг Кумрана не утихают вот уже более четверти века.

Плиний называл ессеев «самым удивительным в мире племенем». Изумление перед ними сквозит не только в книгах римского ученого, но и во всех сообщениях современников об этой секте. В наши дни особый интерес к ней вызван параллелями, которые обнаружили между Кумраном и христианством.

Еще задолго до находок в пещерах у Мертвого моря высказывалось предположение, что Иисус был близок к ессеям и что христианство зародилось в их ордене. Когда прочли главные кумранские манускрипты, эта гипотеза, казалось бы, нашла подтверждение. Общность имущества, братские трапезы, ночные бдения, мессианские толкования Библии и, наконец, вера в скорую гибель мира — все это роднит ессеев и первохристиан. У тех и других сходная терминология. Слово мевакер, надзиратель, соответствует христианскому «епископ». Кумранцы, как и ученики Иисусовы, называли себя «бедняками», «сынами света», «общиной Нового Завета». В одной из их книг встречается известное евангельское выражение «нищие духом». Символика двух миров света и тьмы — характерна и для ессейских и для новозаветных авторов [16].

Первые последователи Христа в Галилее едва ли, однако, принадлежали к кумранскому ордену. В отличие от его членов, они часто посещали Храм и не отделяли себя стеной от иудейства в целом. С ессеями связан был, вероятно, только апостол Иоанн. Сохранилось предание о его безбрачии, которое в еврейской среде было только у ессеев. Иоанновы писания по стилю очень близки к ессейским [17]. Объясняется это тем, что апостол сначала был учеником Крестителя, который, как мы увидим, мог иметь контакты с Кумраном.

Гораздо труднее понять, откуда ессейская фразеология проникла в Послания апостола Павла, этого потомственного фарисея, ученика Гамалиила. Разгадка здесь может крыться в обстоятельствах обращения Павла. Известно, что его первыми наставниками в Евангелии были христиане Дамаска, которые в прошлом скорее всего принадлежали к ессеям [18].

Примечательно, что еще сильнее отголоски ессейства чувствуются в литературе, возникшей позднее Нового Завета: «Дидахе» и «Пастыре» [19]. Это, по-видимому, означает, что в раннюю Церковь влилось немало людей из кумранской секты и они оказали влияние на идеи, символику и обычаи первохристиан.

Но при всем том рукописи из пещер показали, насколько глубока была и пропасть, отделявшая учение Кумрана от Евангелия.

Если еще можно было одновременно считать себя христианином и фарисеем, то ессей, принявший Благовестие Христово, должен был коренным образом изменить взгляды, порвать со своим орденом и его устоями.

Исследование кумранских свитков навело историков на след вождя или даже основателя секты. Имя его остается тайной; в текстах он фигурирует как Священник, Избранник, Взыскующий Торы, Единственный Учитель, а чаще всего как Учитель Праведности. Этот последний титул заимствован из Книги пророка Иоиля, который обещал, что в конце времен Бог пошлет Израилю Морэ хасэдек — Учителя Праведности, или Праведного Наставника (См. выше, гл. XIV).

Почему Маккавейские книги молчат о нем — понять нетрудно. Учитель принадлежал к лагерю, враждебному авторам этих произведений, и они могли намеренно игнорировать его деятельность. Но в высшей степени странно, что об этом человеке ничего не говорят ни Филон, ни Иосиф, хорошо знакомые с ессеями и благожелательно к ним настроенные [20]. Ведь Учитель, бесспорно, был выдающейся личностью, и память о нем жила долго.

Первые исследователи свитков Кумрана пытались доказать, что «евангельский Иисус есть двойник ессейского Наставника». Одни из них были готовы считать Учителя Праведности Самим Основателем христианства, другие же — Его прототипом [21].

Первая гипотеза отпала, когда выяснилось, что Учитель жил до прихода в Иудею римлян (63 г. до н. э.). Вторая — утверждала, будто кумранский Наставник был «распятым Мессией», или, как иногда выражались, «Христом до Христа». Однако дальнейшее изучение рукописей и новые открытия показали всю необоснованность этой теории.

Последователи Учителя Праведности называли себя «сынами Садока». Некоторые историки видят в этом указание на имя самого реформатора, но скорее всего в данном случае речь шла о первосвященнике Садоке, потомки которого считались полномочными наследниками архиерейского трона. Не исключено, что Учитель принадлежал к этому роду; во всяком случае, он, как и все руководители ордена, происходил из духовенства. Его антагониста и соперника ессеи называли «нечестивым священником». По-видимому, это был кто-то из Хасмонеев.

Из текстов явствует, что Наставник полагал своей главной целью возвещать скорое пришествие Христа. Он утверждал, что Бог «открыл ему все тайны слов рабов Своих — пророков» [22]. Отвергая авторитет фарисейских толкователей, он считал, что сам владеет даром находить в Писании признаки, указывающие на близость мессианской эры. Учитель сознавал себя человеком, посвященным в замыслы Провидения.