Читать онлайн «Религиозно-философские основы истории». Страница 5

Исходя из мировой значимости русской Империи и столь высокого понимания роли Церкви в государстве, государственно-правовая система Л.А. Тихомирова носит подчеркнуто этический характер, как духовное основание для государства, общества и права.

По всей видимости, интерес Л.А. Тихомирова к философии истории и религии возник задолго до того, как он освободился от публицистической деятельности. Свои статьи по церковным вопросам Л.А. Тихомиров иногда печатал в духовных журналах. В 1907 году он опубликовал размышления об Апокалипсисе под названием «Апокалипсическое учение о судьбах и конце мира» (январская книжка «Миссионерского обозрения»); в том же году в журнале «Христианин» поместил статью «О семи апокалипсических Церквах». Уже в этих двух работах легко узнать идеи, положенные в основу эсхатологических размышлений десятого отдела «Религиозно-философских основ истории».

После окончания редакторства «Московских ведомостей»[31] Л.А. Тихомиров поселяется в Сергиевом Посаде (там он и умер 10 октября 1923 г.) и снова возвращается к теоретической работе: пишет свой второй (после «Монархической государственности») капитальный труд — «Религиозно-философские основы истории», состоящий из десяти разделов. Начало работы было положено в 1913 году, завершена она в 1918-м.

Близость к Московской Духовной академии ведет к знакомству с ее преподавателями — А.И. Введенским, М.Д. Муретовым, на работы которых он ссылается в своей новой книге. Определенную связь религиозно-исторического сочинения Тихомирова можно увидеть и с деятельностью «Кружка ищущих христианского просвещения в духе Православной Христовой Церкви» Михаила Александровича Новоселова. В новоселовской «Религиозно-философской библиотеке» были опубликованы две работы Л.А. Тихомирова: «Личность, общество и Церковь» (1904) и «Христианская любовь и альтруизм» (1905). В 1916—1918 годах философ прочел несколько докладов в аудитории «Религиозно-философской библиотеки» (на квартире М.А. Новоселова, напротив храма Христа Спасителя). Темы докладов Тихомирова — «О гностицизме», «О Логосе и Филоне Александрийском», «О философии Каббалы», «О философии Веданты», «О магометанском мистицизме» — соответствуют многим главам книги «Религиозно-философские основы истории». А в рукописи книги есть ссылки на работы двух участников «Кружка ищущих христианского просвещения в духе Православной Христовой Церкви» — В.А. Кожевникова и С.Н. Булгакова. Вполне возможно, что публикование «Религиозно-философских основ истории» предполагалось осуществить в новоселовской серии «Религиозно-философской библиотеки».

Основой книги Тихомирова явилась мысль о борьбе в человеческом мире двух мировоззрений: дуалистического и монистического. Дуалистическое мировоззрение признает существующим два бытия — Бытие Божие и сотворенное Богом бытие тварное. Монистическое мировоззрение утверждает — в противоположность — единство всего существующего, проповедуя идею самосущной природы. На протяжении всей человеческой истории эти идеи ведут между собой непримиримую духовную борьбу, сами никогда не умирая, никогда не смешиваясь между собой, несмотря на многочисленные попытки их синкретизировать.

Анализу истории этой духовной борьбы и посвящена книга Л.А. Тихомирова. Она тем более современна, что говорит не только о прошлом и настоящем периоде этой борьбы, но и дает анализ человеческой истории в ее последние эсхатологические времена. Уникальна книга Тихомирова еще и тем, что в ней впервые на русском языке человеческая история в полном объеме проанализирована с религиозной точки зрения. В философской работе Тихомирова показано логическое развитие в человеческих обществах религиозных движений, взаимная связь и преемственность религиозных идей разных времен, которые то исчезают с исторической сцены, то, надевая новые личины, появляются вновь. «Царство мира соделывается Царством Господа, — пишет Л.А. Тихомиров. — Все созданное приходит к той гармонии, в которой было создано».

Идеи Л.А. Тихомирова оказались не востребованными в начале XX столетия. «Никто не хотел, — как писал В.А. Маевский, — серьезно вдуматься в трезвый голос предостережения, тем более что и пророк-то был выходец из революционного Назарета»[32].

В мае 1917 года Л.А. Тихомиров с величайшем сожалением сделал в дневнике следующую запись, подводящую как бы итог его общественной жизни: «Я ухожу с сознанием, что искренне хотел блага народу, России, человечеству. Я служил этому благу честно и старательно. Но мои идеи, мои представления об этом благе отвергнуты и покинуты народом, Россией и человечеством. Я не могу признать их правыми в идеалах, я не могу отказаться от своих идеалов. Но они имеют право жить, как считают лучшим для себя. Я не могу и даже не хочу, не имею права им мешать устраиваться, как им угодно, хотя бы и гораздо хуже, чем они могли бы устроиться. И точно — я отрезанный ломоть от жизни. Жизнь уже не для меня. Для меня во всей силе осталась одна задача единственная: позаботиться о спасении души своей. Да поможет мне Бог в этом, и да будет во всем Его воля. Не остави меня, Господи Боже мой, не отступи от меня, вонми в помощь мою, Господи спасения моего»[33].

С этим своеобразным христианским реализмом (для атеиста, вероятно, он выглядит глубочайшим пессимизмом и констатацией жизненной неудачи) Л.А. Тихомиров прожил после революции оставшиеся ему несколько лет жизни в очень сложных материальных условиях.[34]

В исследованиях о Л.А. Тихомирове часто любят, говоря об утопичности его мысли, ссылаться на то, что современность не признала его своим и не сделала кумиром, как она сделала их из Милюкова, Керенского, Ленина и т. п. политических деятелей и политических идеологов. Можно ли сказать, что дело жизни этих деятелей прочно воплотилось в исторических реалиях России и что оно не было отвергнуто ею, как многие другие политико-философские доктрины? Мне кажется, что и кадетская либеральная, и коммунистическая идеи остаются по сей день способными лишь к временному, частичному и непоследовательному воплощению на просторах нашего Отечества, что вызывает естественные сомнения в их исторической правомерностью. Что же касается политических кумиров периода революции, то их некогда непререкаемое величие у кого совершенно уничтожилось (как у Керенского), а у кого заметно поблекло от времени, которое (время) при демократическом строе имеет очень короткую память и много новых кумиров.

Когда-то знаменитый Э.Ренан сказал, что для того, чтобы стать признанным, надо походить некоторое время в порицаемых и поносимых. Л.А. Тихомиров также постепенно перешел из разряда непризнанных, безвестных и ругаемых в советские времена в разряд классиков русского консерватизма. С той лишь пока досадной разницей, что изучен он гораздо хуже многих других классиков.

Книга «Религиозно-философские основы истории»[35], печатаемая нами, освещает некоторые новые, историософские темы в творчестве такого крупного деятеля в области русской государственно-правовой мысли, как Лев Александрович Тихомиров, для которого любовь к своему Отечеству была непреходящей ценностью всей его жизни.

Настоящее издание впервые печатается с большими дополнениями и выписками, которые Л.А. Тихомиров делал для написания самого текста «Религиозно-философских основ истории».

«Отцы и деды, — писал он в завет последующим поколениям, — стяжали нашу землю великим трудом, великим страданием, великим подвигом. Не погубите же ее своими низменными эгоистическими стремлениями и раздорами, личными или классовыми. Поддержите Родину в ее совокупной целости, а иначе на развалинах ее приготовите могилы и для своих собственных эгоистических интересов»[36].

В философском познании мы стремимся уяснить себе внутренний смысл процесса нашего изучения, и эта задача в отношении истории человечества приводит нас к привнесению религиозной точки зрения в область наблюдения исторических событий. Историческая наука даст нам сведения о том, каким путем и под влиянием каких внешних условий развивалось человечество. Но одно внешнее познание внешнего хода явлений не способно удовлетворить наших запросов в отношении такой эволюции, в которой проявляется человеческий дух, сознание, личность. К вопросу о смысле такого процесса неизбежно [приводят] те же запросы, которые являются перед нами в отношении нашей личной жизни. Человек спрашивает себя: зачем он явился на свет, с чем уйдет из него, что связывает начало жизни, ее течение и ее конец? Эти вопросы становятся пред нами и при размышлении о коллективной жизни людей. Жизнь личная и жизнь коллективная так тесно между собою связаны, что мы не можем их понимать без освещения жизни личной общественными условиями и общественных условий — свойствами личности.