Читать онлайн «Монахи войны. История военно-монашеских орденов от возникновения до XVIII века». Страница 41

В отличие от них иоанниты держали множество больниц, раздавали еду и принимали паломников, больных и неимущих. Кроме того, в средневековой Англии было почти 200 лепрозориев, и, пожалуй, двадцатью из них управляла прецептория Бертон-Лазарс, где проживали магистр и восемь братьев, а также прокаженные братья. Обычно дома, посвященные святому Лазарю или Марии Магдалине, принадлежали ордену Святого Лазаря, но не все они установлены. Его лондонский дом находился в Сент-Джайлз-за-городом. Прецептор «Магдалины» в Локо, графство Дербишир, непосредственно подчинялся Буаньи. У ордена Святого Фомы была штаб-квартира в Чипсайде с магистром и 20 братьями, не считая больниц в Донкастере и Беркхамстеде[87].

Тамплиеров критиковали еще в дни святого Бернара и Гуго де Пейна. В конце XII века немец Оттон из монастыря Святого Власия обвинил и тамплиеров, и госпитальеров в том, что они заключили тайное соглашение с мусульманами, и по прошествии времени военно-религиозные ордена стали подвергаться критике со всех сторон. В 1250 году английский летописец Матвей Парижский написал, что тамплиеры и госпитальеры получают такие огромные доходы «просто за защиту Святой земли», что им грозит опасность попасть в ад; еще он предположил, что они нарочно отговаривали от новых Крестовых походов, потому что в случае успеха они бы лишились работы. В 1258 году тевтонских рыцарей обвинили в том, что они пытались помешать обращению пруссов в христианство, или в продаже в рабство обращенных, хотя эти обвинения почти наверняка исходили от их польских соседей, настроенных к ним враждебно. В 1260-х годах францисканец Роджер Бэкон утверждал, что агрессивная позиция этого ордена мешает проповеди Евангелия, в 1289 году такое же обвинение выдвинул и против тамплиеров архидьякон Вальтер Мап. Видимо, ни одна из этих отповедей не причинила орденам никакого вреда. Они слишком крепко срослись с истеблишментом Римско-католической церкви.

Однако с падением Акры все изменилось. Братья всегда утверждали, что лишь одни они способны спасти Святую землю, и теперь их совершенно несправедливо обвиняют в том, что они не справились с задачей, которую сами же возложили на себя. Папа Николай IV публично заявил, что распри между тамплиерами и госпитальерами внесли свой вклад в это несчастье, и предложил слить оба ордена. По крайней мере один христианский король обратил жадный взор на их огромные богатства.

Много лет о тамплиерах, страдавших манией секретности, ходили странные слухи. Враждебно настроенный разум был слишком готов поверить в мрачные обвинения; «подозрения среди мыслей – словно летучие мыши среди птиц, они всегда летают во мраке», и братья оказались в миазмах ядовитых сплетен. Во Франции Бедные Рыцари страдали особой самоуверенностью и высокомерием. Их магистр Жак де Моле был крестным отцом сына Филиппа IV, и, хотя в 1287 году Филипп объявил о конфискации всей собственности тамплиеров, приобретенной после 1258 года, решение это он не провел в жизнь. Они поддерживали его в борьбе с папой Бонифацием VIII и подтвердили тайный договор о союзе в 1303 году, а в 1306 году король три дня укрывался во французском Тампле (Храме), прячась от разъяренной черни. Это убежище было и королевской сокровищницей. Возможно, вынужденное пребывание Филиппа у тамплиеров разбудило в нем жадность; он уже организовал подлый погром евреев, захватив их собственность, а кроме того, вынуждал ломбардцев давать ему займы. Да, у него были причины оценить богатства братьев, ведь он занимал крупные суммы (на особых условиях), включая и приданое для своей дочери Изабеллы, «французской волчицы», отданной за будущего Эдуарда II. Парижский Тампль представлял собой нечто вроде европейского валютного рынка. Прецептории были надежнейшими банками, а кредитные условия выгодно отличались от еврейских и ломбардских, притом что обменные бумаги тамплиеров принимались везде. Видимо, братья предпочитали деньги земельной собственности; около 1250 года Матвей Парижский оценил собственность госпитальеров в 19 тысяч усадеб, а Бедных Рыцарей – в 9 тысяч. Однако последние были несомненно богаче. У всех орденов были собратья-миряне, которые вели обычную жизнь, но проводили некоторое время в обителях и приходили на помощь братьям в критических ситуациях. Уставы тамплиеров и госпитальеров содержали оговорки о женатых собратьях, которые имели право жить в прецепториях вместе с женами в отдельных помещениях, хотя на практике такое встречалось очень редко. Все собратья получали выгодные привилегии, и в Европе было несколько тысяч почетных тамплиеров, многие из них богатые люди.

Французский король Филипп Красивый был знаменит своей привлекательной внешностью, но в его бледно-голубых глазах под густыми белокурыми волосами отражалась холодная бесчеловечность. Скрытный по натуре, он был загадкой для своих придворных. Он стремился к тому, чтобы Франция заняла место Священной Римской империи, а для этого ему нужны были послушные папы и деньги.

Некоторые авторы высказывали планы возвращения Святой земли; самый практичный появился в 1305 году, его составил арагонский доминиканец Раймунд Луллий: европейские короли должны объединить ресурсы под началом одного «короля-военачальника», который организует кампанию, а военные ордена следует объединить в один орден «рыцарей Иерусалимских». Этот план рассматривался очень серьезно, и папа обдумывал назначение брата Фулька де Вильяре, магистра иоаннитов, главой этого нового братства. Еще раньше появился проект Пьера Дюбуа, изложенный в трактате De recuperatione Terrae Sanctae («О возвращении Святой земли) около 1300 года, где автор также отстаивал объединение военных орденов; в секретном приложении объяснялось, каким образом король может получить контроль над всей церковью через кардиналов. Филипп торжественно предложил Риму следующее: он сам станет королем-военачальником, французские короли будут назначаться наследственными магистрами Иерусалимских рыцарей, избытки доходов всех орденов перейдут в распоряжение короля-военачальника, а новый магистр будет иметь четыре голоса на конклавах, избирающих папу. Братья, однако, категорически противились любым предложениям о слиянии орденов.

Падение империи открыло путь для возникновения национальных монархий; никогда уже понтифик не мог низлагать принцев, собирать Европу на Крестовый поход, когда вздумается, или защищать священников от разгневанного короля. Поражение Бонифация VIII от рук Филиппа Красивого ознаменовало окончательное падение папских претензий на власть. Они поссорились из-за налога на духовенство, и конфликт закончился смертью Бонифация после того, как его захватили французские войска. Климент V, бывший архиепископ Бордо, который стал папой в 1305 году, перевел папский двор в Авиньон, где он оставался больше 70 лет в «вавилонском пленении». Этот новый наместник Христа, слабый, нездоровый, до ужаса боялся своего бывшего суверена, который обеспечил его избрание огромными взятками.

Решение уничтожить тамплиеров, вероятно, принял советник Филиппа IV Гийом Ногаре, юрист, чьих родителей сожгли на костре как еретиков-альбигойцев. Он недолюбливал римских пап и стал главным инструментом короля в борьбе с Бонифацием. Он также отвечал за королевские финансы. Предположение, будто Филипп боялся государственного переворота со стороны тамплиеров, беспочвенно; ударные войска ордена находились на Кипре. Ногаре нуждался в «доказательствах». Его первым осведомителем стал некий Скин де Флориан из Безье. Этот ренегат, когда-то приор тамплиеров в Монфоконе, был изгнан за нарушения устава и, пытаясь добиться «справедливости», совершил как минимум одно убийство. В 1305 году Скин предложил продать королю Арагона Хайме «тайну» своих бывших братьев, обвинив их в кощунстве и чудовищных пороках. Это не произвело впечатления на короля, но агенты Франции увидели, чем Скин может оказаться им полезным, и попросили его дать показания в суде. На следующий год королевские чиновники набрали двенадцать шпионов, которые вступили в орден. К 1307 году у Ногаре скопилось достаточно, так сказать, материала, чтобы положить его в основу обвинения.

Климент был слаб и доверчив, но не бесчестен. Крестовый поход еще был на повестке дня, и 6 июня 1306 года папа со всей искренностью написал магистрам Храма и Госпиталя: «Мы желали бы посоветоваться с вами о Крестовом походе вместе с королями Кипра и Армении». Магистр тамплиеров Жак де Моле ответил подробным меморандумом, заявив, что лично посетит Климента, чтобы все досконально обсудить; несомненно, он надеялся опередить госпитальеров и выбить руководство походом для себя. Он высадился в Марселе в начале 1307 года с 60 братьями-рыцарями и с большой помпой отправился в Париж. В багаже у них было двенадцать вьюков золота и серебра, включая 150 тысяч золотых флоринов; потом они пожалеют о такой показухе. Король Филипп тепло встретил их, но великий прецептор Франции чувствовал: что-то носится в воздухе. Однако, встретившись с папой в Пуатье и попросив его создать комиссию для расследования и развеивания неприятных слухов об ордене, Жак вернулся в парижский Тампль. В четверг 12 октября 1307 года, ночью, туда ворвались солдаты Филиппа, чтобы арестовать Моле и 60 братьев. Некоторых бросили в королевские тюрьмы, а прочих в собственные темницы Тампля. К утру пятницы 13 октября было арестовано 15 тысяч человек: рыцари, капелланы, сержанты, собратья и маркитанты – даже батраки на фермах ордена. Пожалуй, полноправными членами было не более 500 человек, и менее 200 – рыцарями. Уже в субботу народные проповедники разоблачали Бедных Рыцарей перед испуганными толпами по всей Франции.