Читать онлайн «Невидимый мир ангелов». Страница 3

А потому если кто-либо (хоть, для примера, Толстой) допустил веру в Бога – в какой бы то ни было степени, то тем самым, безусловно, обязан допустить и возможность «чудес». Если же он (как и Толстой), веруя, как бы то ни было, отрицает чудеса, то этим он доказывает лишь собственное недомыслие. И только! Неверующий же в самом крайнем случае должен сказать о всяких других мирах и их законах: «Не знаю». Больше того: он как ничего не знающий о них может допустить даже не один сверхъестественный мир, а любое множество их, но не смеет, по логике, отрицать и единый мир, и единое сверхъестественное явление. Поступая же иначе, он обнаружит лишь свою собственную дерзость и неразумие.

Таким путем мы убрали с пути веры еще один камень: из неподобия нельзя делать вывода о небытии чего-нибудь; поэтому чудес не бойся!

Митрополит Вениамин (Федченков). О вере, неверии и сомнении. М., 2002

Много дивных красот рассеяно перед нашими взорами щедродательной десницей Вышнего. Поля, луга, желтеющие нивы, испещренные изумрудными цветами, одетыми так, как и Соломон не одевался во всей славе своей, дремучие леса с их несмолкаемыми трелями пернатых, дикие горы, ущелья и скалы, застывшие как бы в своей величавой задумчивости, море безбрежное, синее, со своими пенящимися бурливыми волнами, тихий ручеек, мирно и нежно журчащий где-либо в зеленой долине, звонкая песнь жаворонка, уносящаяся ввысь, небо тысячеокое, звездное, все это – и в поле каждая былинка, и в небе каждая звезда, – все мироздание полно таких неизъяснимых красот, что правда, по признанию одного учителя Церкви, не выдержал бы ум, не вместило бы сердце, если бы мы, рождаясь сразу взрослыми и сознательными, вдруг увидали бы все эти красоты; правда, понятен становится и восторженный гимн Царя-псалмопевца в честь Творца всей этой красоты: «Как многочисленны дела Твои, Господи! Все соделал Ты премудро; земля полна произведений Твоих» (Пс. 103, 24).

Но… что суть все эти видимые красоты в сравнении с невидимыми! Что суть эти видимые красоты, как не отблеск, как не тени от незримого очами? Есть, возлюбленные, за этим видимым нами звездным небом, есть другое небо – небо небес, куда восхищен был некогда великий апостол языков и где слышал и видел он то, «ихже око не виде и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша». Небо это также усеяно звездами, но такими, которых мы и представить теперь себе не можем, звездами, никогда не спадающими, присно сияющими, утренними звездами, как написано в Писании: «при общем ликовании утренних звезд утверждены были основания земли и положен краеугольный камень ее» (Иов 38, 76). Эти утренние звезды – Ангелы Господни.

Есть два мира – видимый и невидимый. Первый мир легко познаваем. Явления видимого мира доступны наблюдению и самому точному изучению. Поднебесные высоты, наземный мир и подземный – все это исследовано и исследуется человеческим умом. Завоевания и открытия человеческого ума в этой области поразительны.

Но уже и в этом, ясном для ума, мире есть тайны. Такой тайной является существенная сторона почти каждого явления. Мы, например, никогда не поймем, как земные соки превращаются в траву, цветы, деревья и плоды, как одни и те же соки в различных породах деревьев дают различные плоды; как в человеческом организме принятая пища превращается в кровь, мускулы, кости, нервы и т. д. Эта существенная сторона явлений видимого мира – несомненна, но таинственна и непостижима.

Если и видимый мир – таинственен, в своей сущности непостижим, то сколько глубочайших тайн ум человеческий встретит, прикоснувшись к миру невидимому! Мир невидимый, духовный прикрыт такой завесой, которую человек никогда не приподнимет. Любознательность человеческая, пытливость ума во все времена направлялась к небу, к невидимому миру, стараясь, насколько возможно, проникнуть, уяснить таинственную, но несомненную область бытия; но земной светильник – ум человека – оказывался слабым, и тусклое мерцание его не освещало необъятного, духовного мира. Мир невидимый – мир веры, мир внутреннего сердечного признания.

Сокрыт и непостижим мир веры, но у разума есть глубокие основания и есть явно наглядные факты, на которых покоится вера в невидимый мир, которыми на все времена утверждается непоколебимое признание бытия невидимого, непостижимого, но, несомненно, существующего мира.

Как в мире видимом мы хотя и не постигаем таинственной существенной стороны явлений, но признаем несомненность их бытия, так и в области невидимого мира ум человека принимает как несомненную истину бытие духовного мира, хотя и не постигает его лицом к лицу. Человек признает бытие святых Ангелов, окружающих Престол Божий и непрестанно прославляющих Творца мира; Ангелов, воздействующих на человека, охраняющих его от зла, направляющих на путь добра и спасения, а с другой стороны – злых духов, виновников зла в мире.

Какие же основания для признания невидимого мира среди видимой вещественной природы? Откуда мы черпаем основания допускать, что среди видимых нами предметов в воздушном материальном пространстве, хорошо изученном и исследованном, есть еще другой, духовный мир, который мы не видим и видеть не можем? Эти основания разум приобретает, наблюдая над человеком, его духовно-телесным составом и деятельностью. Изучая самого себя, человек находит в себе душу и тело. Тело видимо и познаваемо, душа же невидима и в своей сущности непостижима. Что такое дух? В какой части тела находится душа и как она действует на тело, а тело на душу? Как окружающий материальный мир, отражаясь в теле, переходит в душу – в виде чистой мысли, чувства? Мы всего этого не знаем и не узнаем. Эта существенная сторона жизни человека так же сокрыта, как сокрыта таинственно существенная сторона явлений видимого мира.

Но наш ум стоит перед несомненным фактом – существованием души, мыслящей, познающей, чувствующей, действующей через телесные органы, через окружающую природу на людей и на мир, имеющей нематериальную природу и особые законы жизни и деятельности. Бытие этого таинственного духа настолько несомненно, что люди всех времен и мест признавали душу как жизнь самостоятельную, отдельную от тела. Если бы мы свели все мировоззрение к одному, то оно выразилось бы в следующей форме: есть душа; она находится в теле; она разумна, свободна и бессмертна.

Факт пребывания духа в теле человека, в материи, дает основание признать бытие и пребывание духовного мира и в необъятной материальной вселенной. Для человеческого ума становится совершенно ясным и вполне допустимым, что в мире материальном может невидимо пребывать духовный мир, мир существ свободных, разумных и бессмертных; а также совершенно ясным и допустимым и то, что эти невидимые духовные существа, подобно душе, могут воздействовать через окружающую материальную природу как на людей, так и на саму природу. Что такое эти духи? Где они? Как они пребывают в материальном мире? Как они живут и действуют? Эта таинственно-существенная сторона непостижима для ума человека, как она непостижима в человеке и в видимой природе; но это не отнимает у разума права признать мир невидимый, сознательный, живущий и действующий в материальном мире, ибо он признает как факт бытие души в материи, ее деятельность через материю, тело человека.

Непостижим невидимый мир в своем бытии, непостижим и способ воздействия и влияния невидимого мира на людей; но само действие есть тот явно наглядный факт, который «понуждает» ум человека признать бытие таинственного, невидимого мира и его влияние на человека. Действия эти очевидны для всех, кто хотя сколько-нибудь следит за своей внутренней жизнью, за возникающими настроениями, мыслями и чувствами.

Укажем на эти факты, на эти очевидные явления нашей душевной жизни.

Всякому человеку неоднократно случалось испытывать действие невидимых духовных сил, переживать те душевные состояния, которые вызывались добрыми Ангелами или злыми духами. Кому из нас не приходилось переживать мрачные часы греха, воспламенения страстей гнева, злобы и ярости? Бывают минуты, когда человек всецело, весь охватывается грехом; настолько порабощается греху, что не в состоянии противостоять ему, да он и не хочет бороться: нет к тому ни силы, ни охоты. Грех доставляет наслаждение. Вот, например, человеком возобладало чувство мести; он весь горит от ярости, придумывает способы гибели врага, в уме видит эту гибель и… торжествует. Иной охвачен страстью, безумной, неудержимой страстью. Услужливое воображение, рисуя картины греха, еще более воспламеняет душу нечистым огнем. Страсть усиливается, охватывает душу и тело, и человек всем своим составом опускается в бездну греховную и валяется в нравственной грязи. И сладко ему жечь себя огнями страстей; он не только не старается освободиться от этой грязи, но охотно и свободно пребывает в ней и оттолкнул бы всякую добрую мысль, так как такая мысль помешала бы наслаждаться грехом. К этому настроению присоединяется влияние товарищества и окружающей обстановки, влекущих в ту же область греха и постыдного служения страсти…