Читать онлайн «"Раскопанная Библия". Новый взгляд археологии». Страница 63

Мы не можем быть уверены относительно географической протяженности приготовлений Езекии к восстанию. Вторая книга Хроник сообщает, что он направлял послов к Эфраиму и Манассии, то есть на высокогорные территории побежденного Северного царства, чтобы пригласить израильтян присоединиться к нему в Иерусалиме для празднования Пасхи (2 Пар 30:1, 10, 18). Большинство этих сообщений едва ли историчны, они были написаны с точки зрения анонимного писателя пятого или четвертого века до нашей эры, который представлял Езекию вторым Соломоном, объединившим весь Израиль вокруг Храма в Иерусалиме. Но намек на интерес Езекии к территории бывшего Израильского царства — возможно, не полностью выдуман, потому что Иудея теперь могла претендовать на руководство всей территорией Израиля. Однако, даже если это и так, то претензии — это одно, а достижимые цели — это совсем другое. В конечном счете, восстание Езекии против Ассирии оказалось катастрофическим решением. Несмотря на неопытность, Синаххериб во главе огромной ассирийской армии более чем достаточно проявил свои полководческие таланты. Царь Иудеи Езекия не шел с ним ни в какое сравнение.

Вопреки библейскому сообщению о чудесном избавлении Иерусалима, ассирийские надписи того времени дают совершенно другую картину последствий восстания Езекии. Ассирийский отчет об опустошении сельской местности Иудеи представлен кратко и холодно:

«А Хизкию — иудея, который не склонился под мое ярмо — 46 городов его больших, крепости и малые поселения их окрестностей, которым нет счета, продвижением насыпей и приближением таранов, атакой пехоты и штурмовых лестниц я осадил, взял 200150 человек, от мала до велика, мужчин и женщин, лошадей, мулов, ослов, верблюдов, крупный и мелкий скот без числа из них я вывел и причислил к полону. Самого же его, как птицу в клетке, в Иерусалиме, его царском городе, я запер. Укрепления против него я воздвиг, выход из ворот его города сделал ему запретным. Города его, которые я захватил, отделил я от его страны и Метинти, царю Ашдода, Пади, царю Экрона, и Цилли — Белу, царю Газы, отдал и уменьшил его страну. К уплате прежней дани ежегодную подать их, союзнический дар моему владычеству, я прибавил и наложил на них».

Хотя заявленное число пленных может быть сильно преувеличено, совместная информация из ассирийских надписей и археологических раскопок Иудеи подтверждает интенсивность планомерной осадной кампании и разграбления сначала в богатейшей земледельческой области Иудеи в предгорьях Шефеле, а затем и выше, до самой высокогорной столицы. Разорение иудейских городов можно наблюдать почти на каждом раскопанном холме окраинной части Иудеи. Мрачные археологические останки отлично соотносятся с рассказами ассирийских надписей, например, завоевание известного иудейского города Азеки, который описан как «расположенный на горном хребте, как острое железо, бесчисленные кинжалы высотой до небес». Он был взят приступом, разграблен и разорен.

Это была не бессистемная расправа, призванная только привести в ужас жителей Иудеи и склонить их к покорности. Это была просчитанная кампания экономического уничтожения, в которой были подорваны источники богатства мятежного царства. Город Лахиш, расположенный в наиболее плодородной сельскохозяйственной области, был отдельным, наиболее важным региональным центром царской власти Иудеи. Он был вторым важнейшим городом государства после Иерусалима. На центральную роль, которую он играл в событиях 701 году до н. э., намекает текст Библии (4 Царств 18:14,17, 19:8). Синаххериб своим нападением намеревался добиться его полного уничтожения. Яркое изображение ассирийской осады этого города сохранилось в необычайных подробностях на большом рельефе, который когда‑то украшал дворец Синаххериба в Ниневии, в северном Ираке (Рис. 28). Этот рельеф, около 18 метров в длину и 3 метров в высоту, был открыт в 1840–х годах британским исследователем Остином Генри Лаярдом, и впоследствии переправлен в Лондон, где он находится в экспозиции Британского Музея. Его первоначальное расположение на стене во внутреннем помещении дворца Синаххериба указывает на важность изображенных на нем событий. Короткая надпись раскрывает его тему: «Синаххериб, царь всего, царь Ассирии, сидящий на троне, в то время как добыча из города Лахиш проходила перед ним».

Впечатляющий рельеф о Лахише раскрывает все ужасное течение событий одним кадром. Он показывает Лахиш как крайне укрепленный город. У стен произошла жестокая битва. Ассирийцы построили осадные насыпи, по которым они выдвинули свои тяжело вооруженные тараны под стены крепости. Защитники Лахиша отчаянно отбивались, пытаясь помешать таранам приблизиться к стенам. Они бросали факелы, пытаясь поджечь боевые машины, а ассирийцы поливали тараны водой. Ассирийские лучники, стоя за таранами, засыпали стены стрелами, а иудеи отстреливались. Но вся подготовка города к обороне, а также героическая борьба обороняющихся, была напрасна. Осажденных вывели из города, многие из них были мертвы, их безжизненные тела подняли на копья. Из города была вынесена добыча, в том числе и священные сосуды для религиозных обрядов. Все это время Синаххериб с невозмутимым величием сидел на троне перед своим царским шатром рядом с ассирийским лагерем, наблюдая, как мимо него проводят пленников и проносят награбленное из домов и общественных зданий восставшего сообщества.

Некоторые ученые ставят под сомнение точность деталей этого рельефа, утверждая, что это пристрастная имперская пропаганда, а не достоверное описание того, что произошло в Лахише. Но едва ли можно сомневаться, что на рельеф изображает именно определенный город Лахиш, и именно определенные события 701 года до н. э. Точно изображены не только топография города и местная растительность, но есть даже возможность точно определить наблюдательный пункт, с которого художник делал набросок для рельефа. Более того, археологические раскопки в Лахише дали подробности расположения ворот, характер укреплений и системы осады, которые подтвердили точность рельефа.

Британские раскопки в Лахише 1930–х и возобновление раскопок Давидом Усишкиным при поддержке Тель — Авивского универсетета в 1970–х, показали независимую драматическую картину последних часов этой мощной крепости Иудеи. Ассирийские тараны, те самые которые изображены на рельефе, были опознаны и раскопаны. Это единственный сохранившийся пример подобных осадных орудий на всей бывшей территории Ассирийской империи. Неудивительно, что они были построены на самой уязвимой части холма, где он примыкал к гребню, со всех других сторон склон был слишком крут для того что бы сооружать насыпь или размещать тараны.

Археологические находки внутри города представляют доказательства отчаянных действий защитников. Они построили огромную контр — насыпь прямо напротив ассирийской, но эта последняя попытка защитников помешать ассирийцам пробить стену закончилась неудачей. Город был сожжен дотла. Другие находки предоставляют доказательства жестокой битвы. У подножия городской стены были найдены сотни наконечников стрел. Рядом с местом атаки на стены были обнаружены продырявленные валуны, некоторые из них с остатками сгоревших веревок в дырках, видимо, метаемые защитниками с крепостного вала в попытках разрушить осадные машины. В пещерах на западном склоне холма было обнаружено массовое захоронение около полутора тысяч человек — мужчин, женщин и детей — вперемешку с керамикой конца восьмого века.

Хотя 4–я Книга Царств сосредоточивается на спасительной силе Яхве над Иерусалимом и только кратко упоминает захват «всех укрепленных городов Иудеи» (4 Царств 18:13), другие библейские тексты раскрывают ужасы ассирийского похода для тех иудеев, которым так не повезло стать жертвами ярости Синаххериба на просторах страны. Эти отрывки можно найти не в Девтерономической истории, а в книгах пророков. Два свидетельства современников — пророков Исайи и Михея — рассказывают о страхе и горе, которые парализовали Иудею из‑за наступления Ассирии. Исайя, который был в Иерусалиме во время осады, ярко описал военную кампанию, под удар которой попали области севернее Иерусалима (Ис. 28–32). А Михей, который был родом из Шефелы, из города недалеко от Лахиша, описал онемевших от потрясения бездомных выживших, объясняя, что они сами виноваты в своем несчастье тем, что служили идолам: