Читать онлайн «Бог как иллюзия». Страница 7

Сакрани объяснил, что «личность пророка, да будет мир ему, почитается в мусульманском мире исключительно высоко; любовь и почтение к нему трудно выразить словами. Они превышают любовь к родителям, к супругам, к детям. Это часть веры. Также в исламе существует запрет на изображение пророка». Но это, по замечанию Мюллера, подразумевает, что:

Ценности ислама должны главенствовать над ценностями остальных — и последователи ислама именно так и полагают, аналогично тому, как сторонники любой другой религии верят, что только им известен истинный путь, свет и правда. Если людям хочется любить жившего в VII веке проповедника больше, чем собственные семьи, это их дело, но другим вовсе не обязательно принимать это всерьёз…

Беда только в том, что, если вы не принимаете это всерьёз и не ведёте себя соответствующим образом, вам угрожают физической расправой в масштабе, которого ни одна из религий не знала со времён Средневековья. Остаётся удивляться, зачем нужно подобное насилие, учитывая, как пишет Мюллер, что «если ваши клоуны хоть в чём-то правы, карикатуристы всё равно попадут в ад — разве этого не достаточно? А тем временем, если вы так печётесь о вреде, наносимом репутации мусульман, почитайте отчёты “Международной амнистии” о Сирии и Саудовской Аравии».

Многие заметили контраст между истерической «обидой», выказанной мусульманами, и готовностью, с какой арабские средства массовой информации печатают стереотипные антиеврейские карикатуры. На проводимой в Пакистане демонстрации против датских рисунков было сделано фото женщины в чёрной парандже, несущей плакат с надписью «Боже, благослови Гитлера».

В ответ на весь этот нелепый скандал порядочные либеральные газеты осудили насилие, сделали дежурные заявления о свободе слова и в то же время выразили «уважение» и «симпатию» глубокой «обиде» и «страданиям», причинённым мусульманам. Эти «обида» и «страдания», не забывайте, не были болью или насилием, причинёнными какому-либо человеку; всего лишь несколько капель чернил в газете, о которой никто за пределами Дании и не услышал бы, если бы не преднамеренная кампания подстрекательства к насилию.

Я не сторонник оскорбления или причинения страданий ради страданий. Но меня поражает и удивляет непропорционально привилегированное положение религии в наших, во всех других отношениях светских, обществах. Политикам всех мастей приходится мириться с неуважительными изображениями собственных физиономий, и никто не устраивает по этому поводу погромов. Так что же особенное заключено в религии, что мы отдаём ей такое необычно почтительное уважение? Как сказал Г. Л. Менкен: «Мы должны уважать религию ближнего, но только таким же образом и настолько же, насколько мы уважаем его мнение о том, что его жена — красавица, а его дети — вундеркинды».

Продемонстрировав, как религиям достаётся непомерное, заранее обеспеченное уважение, я хочу в этой связи пообещать следующее касательно моей книги. Я не буду стараться никого намеренно оскорбить, но и не собираюсь надевать белые перчатки и выказывать более почтения религии, чем сделал бы это в отношении любых других предметов исследования.

Ветхозаветный бог является, возможно, самым неприятным персонажем всей художественной литературы: гордящийся своей ревностью ревнивец; мелочный, несправедливый, злопамятный деспот; мстительный, кровожадный убийца-шовинист; нетерпимый к гомосексуалистам, женоненавистник, расист, убийца детей, народов, братьев, жестокий мегаломан, садомазохист, капризный, злобный обидчик. У тех из нас, кто познакомился с ним в раннем детстве, восприимчивость к его ужасным деяниям притупилась. Но новичок, особенно не утративший свежести впечатлений, способен увидеть картину во всех подробностях. Каким-то образом получилось, что сын Уинстона Черчилля Рэндольф сумел остаться в неведении о содержании Священного Писания до тех пор, пока оказавшиеся вместе с ним в военном лагере Ивлин Во и другой однополчанин, тщетно пытаясь как-то от него отделаться, не поспорили с молодым Черчиллем, что он не сможет одолеть Библию за пару недель. «К сожалению, результат оказался не таким, как мы ожидали. Он никогда раньше не видел ни строчки из Библии и пришёл в ужасное возбуждение — беспрерывно зачитывал нам вслух цитаты, восклицая: “Могу поспорить, вы и не подозревали, что в Библии такое может быть!” Или просто хлопал себя по бокам и фыркал: “Боже, какое же дерьмо этот бог!”»22 Томас Джефферсон, будучи гораздо лучше начитанным, придерживался аналогичного мнения: «Христианский бог — ужасно неприятное создание: жестокий, мстительный, капризный и несправедливый».

Но нечестно нападать на такую лёгкую жертву. Правомерность гипотезы бога не стоит оценивать на основе качеств ни её самого неприятного воплощения — Яхве, ни его пресной противоположности — «доброго, кроткого и безропотного Иисуса». (По справедливости нужно признать, что этот бесхарактерный образ обязан своим существованием больше викторианским христианам, нежели самому Христу. Что может быть тошнотворнее, чем стишок г-жи С. Ф. Александер: «Деткам нужно Иисуса любить, / Как он, послушными, добрыми быть»?) Я не собираюсь нападать на личные качества Яхве, или Иисуса, или Аллаха, или любого другого отдельного божества, такого как Ваал, Зевс или Один. Вместо этого дадим гипотезе бога более чёткое определение: «Существует сверхчеловеческий, сверхъестественный разум, который намеренно задумал и сотворил Вселенную и всё, что в ней находится, включая нас». В данной книге я отстаиваю другую точку зрения: «Любой творческий разум, достаточно сложный, чтобы что-либо замыслить, может появиться только в результате длительного процесса постепенной эволюции». Творческие мыслящие существа, будучи продуктами эволюции, неизбежно появляются во Вселенной на более позднем этапе и, следовательно, не могут быть её создателями. Согласно данному определению, бог — это иллюзия, и, как станет ясно из последующих глав, довольно пагубная.

Поскольку гипотеза бога проистекает из местных традиций или личных откровений, неудивительно, что существует огромное количество её разновидностей. Историки религий описывают её развитие от примитивного родового анимизма к многобожию греков, римлян и скандинавов, а также единобожию иудеев и его производных — христианству и исламу.

Трудно сказать, почему переход от многобожия к единобожию сам по себе считается прогрессивным, позитивным событием. Но это широко распространённое мнение, о котором Ибн Варрак (автор книги «Почему я не мусульманин») остроумно заметил, что следующим этапом на пути развития единобожия будет отказ ещё от одного бога и переход к атеизму. Католическая энциклопедия отметает многобожие и атеизм одним беззаботным взмахом руки: «Формальный догматический атеизм является самоопровержимым и никогда не привлекал de facto значительного числа логически мыслящих сторонников. И, как ни велико может оказаться влияние многобожия на воображение масс, разум философа оно удовлетворить не в состоянии».23

До недавнего времени превосходство единобожия в ущерб многобожеским религиям было официально закреплено в законодательстве о благотворительности Англии и Шотландии: пожертвования, нацеленные на пропаганду единобожеской религии, освобождались от налогообложения, что позволяло весьма легко распоряжаться этими суммами по сравнению с пожертвованиями светским благотворительным учреждениям, вынужденным по закону подвергаться тщательным проверкам. Я до сих пор лелею надежду убедить членов почтенной индуистской общины Великобритании выступить с гражданским иском и бросить вызов высокомерной дискриминации многобожия.

Куда как лучше, конечно, было бы совсем запретить пропаганду религии в качестве повода для благотворительности. Общество бы от этого получило огромную пользу, особенно в Соединённых Штатах, где поглощаемые церквями, умащивающие головы и без того достаточно умасленных телевизионных проповедников суммы не облагаемых налогами пожертвований достигают поистине бессовестных размеров. Однажды некто с уместным именем Орал Робертс заявил телезрителям, что господь умертвит его, если они — паства — не пожертвуют ему 8 миллионов долларов. Невероятно, но они пожертвовали. И это доход без вычета налогов! Робертс по-прежнему процветает и основал Университет Орала Робертса в городе Тулса, штат Оклахома. Заказчиком зданий, оцениваемых в 250 миллионов долларов, оказался сам господь, выразивший своё пожелание в следующих словах: «Воспитай студентов, чтобы они слышали мой глас и шли туда, где тускл мой свет, где слаб мой голос, где неизвестна моя целительная сила, — даже на край Земли. Их труды превзойдут твои, и этим я возрадуюсь».