Читать онлайн «Шизо и Цикло.Присмотрись,кто рядом с тобой.Психологический определитель». Страница 32

В психиатрии есть такое понятие – философская интоксикация. Это нормальное состояние юного ума, на который в один прекрасный день обрушиваются все проклятые вопросы мироздания. Что есть мир и человек в нем? Было ли у мира начало и будет ли у него конец? Конечна ли Вселенная? Есть ли жизнь по ту сторону смерти? Подобный возрастной кризис переживают многие, и плох тот ум, который хотя бы раз не попытался объять необъятное. Но с течением времени жизнь входит в накатанную колею, и высокие абстракции вытесняются на периферию сознания. Реальный мир с его весомой и зримой вещностью начинает заявлять о себе все более властно. Излишне затянувшуюся философскую интоксикацию некоторые психиатры считают одним из ранних симптомов латентной шизофрении.

Но кто определит необходимую дозу? У Эйнштейна философская интоксикация началась лет с шести и продолжалась до конца жизни. Отчетливый шизорадикал в психике величайшего физика почти не вызывает сомнений, но человечество от этого только выиграло. Надо сказать, что без шизотимиков и ярких шизоидов величественный храм мировой культуры вообще изрядно бы потускнел. Возможно, он даже не был бы закончен. Гениальные философы Спиноза, Кант и Фихте были классическими астениками и типичными шизотимиками. Несомненным шизотимиком был Гегель, а Ницше – ярким шизоидом. А Паскаль, сказавший: «Вечное безмолвие этих бесконечных пространств более всего на свете пугает меня»? А великий Ньютон с его «длинноруким мозгом», кончивший шизофреническим психозом и толкованием «Апокалипсиса»?

Галерея шизоидных типов разнообразна. Среди них мы находим фанатиков от религии и политики вроде Кальвина, Робеспьера или Лойолы и мыслителей-пророков, как Тейяр де Шарден, написавший блестящую книгу «Феномен человека». Бесспорными шизоидами были физики Поль Дирак и Лев Ландау и гениальный австрийский философ XX века Людвиг Витгенштейн. А вот у Лермонтова, Скрябина, Шумана и Суворова был отчетливо шизоидный почерк...

Мы уже писали о нашем соотечественнике, полубезумном и поразительно одаренном поэте Велимире Хлебникове, напоминавшем большую нахохлившуюся птицу, что-то бормочущую себе под нос еле слышным шепотом. Не имея ни своего угла, ни денег, он бесконечно скитался по стране, а все его имущество состояло из старой наволочки, набитой стихами. Поэт Дмитрий Петровский, сопровождавший Хлебникова в одном из таких странствий, рассказывал, как однажды он тяжело заболел и вдруг увидел, что Хлебников поднимается, чтобы продолжать путь.

«– Постой, а я? – спросил Петровский. – Ведь я могу тут умереть! – Ну что ж, степь отпоет, – ответил Хлебников».

В третьей главе мы достаточно подробно писали о том, почему среди величайших революционеров в науке и ниспровергателей основ так много людей этого психофизиологического типа. Коротко повторим самое главное.

Классический шизоид – это человек кривой логики, склонный к бестрепетному сопоставлению далековатых понятий. Его ассоциации причудливы, неожиданны и поражают воображение. В запутанном и неясном он чувствует себя как рыба в воде. Он смотрит на мир через очки своих схем, и очевидная рассогласованность собственных умозрительных построений с общепринятым его ничуть не беспокоит. Он негативистичен, упрям и всегда знает, как надо. Давления среды для него не существует. Даже в мелочах он никогда не испытывает потребности быть «как все». Коротко говоря, шизоид по самой своей природе не умеет мыслить стереотипно, и если это счастливое свойство соединяется с интеллектуальной одаренностью, на выходе может получиться продукт исключительно высокого качества.

Возвращаясь к стигматам В. П. Эфроимсона, отметим еще один любопытный феномен – присутствие у одного человека сразу нескольких факторов, способствующих повышенной умственной активности. Например, некоторые гипоманиакальные гении имели еще и подагрическую стимуляцию – Лютер, Линней, Пушкин, Гёте, Диккенс, Дизель. Частота гиперурикемии в нормальной популяции, как мы помним, составляет не более четырех человек на тысячу и частота гипоманиакальности точно такая же, поэтому вероятность случайного совпадения этих признаков не превышает четырех случаев на миллион, тогда как среди выдающихся деятелей истории, науки и культуры таковых не менее десятка. Другими словами, обнаружение десяти «бистигматиков» среди четырехсот великих уже более чем в тысячу раз превышает ожидаемые по статистике цифры, что совершенно невероятно, если бы это было всего лишь простой случайностью. А ведь кроме двойного механизма существует и тройной – Дарвин, например, или Пушкин...

Остается сказать, что мало болеть подагрой или обладать неустойчивой психикой, чтобы сделаться гением. Мы надеемся, что это достаточно очевидно и без подробных объяснений. Высокая психическая активность и феноменальная работоспособность – это, конечно, замечательно, но сами по себе они вряд ли в состоянии обеспечить исключительный результат. Нужны талант, одаренность, вдохновение – называйте эти вещи как хотите. Можно поднять температуру в паровозной топке до максимальных цифр, но если угля в тендере чуть да маленько, пламя погаснет очень быстро. В жизни нередко так и бывает – блестящий и многообещающий дебют очень скоро сходит на нет и заканчивается ничем. Кто-то удачно сравнил таких вундеркиндов с падающими звездами, которые светят столь же ярко, сколь и недолго.

С другой стороны, любые биологические «допинги», любая самая яркая индивидуальность могут быть легко загублены при неправильном обучении и воспитании. Психофизиология – не панацея, нелепо было бы отрицать огромную роль социальных факторов во всем их многообразии. Вопреки распространенному убеждению, даже очень одаренным людям бывает нелегко состояться. Блестящие способности и умение преодолевать трудности далеко не всегда шествуют рука об руку. Потенциальная гениальность может остаться нереализованной – подобным примерам несть числа. Отсюда понятно, какую исключительно важную роль приобретают воспитание и обучение.

1. Башкирова Г. Б. Наедине с собой / Г. Б. Башкирова. – М.: Мол. гвардия, 1975.

2. Васильев Л. Л. Таинственные явления человеческой психики / Л. Л. Васильева. – М. : Госполитиздат, 1963.

3. Выготский Л. С. Педагогическая психология / Л. С. Выготский. – М.: Педагогика, 1991.

4. Ганнушкин П. Б. Избранные труды / П. Б. Ганушкин. – М.: Медицина, 1964.

5. Дольник В. Р. Непослушное дитя биосферы/ В. Р. Дольник. – СПб. : ЧеРо-на-Неве : Паритет, 2003.

6. Леей В. Л. Охота за мыслью / В. Л. Леви. – М. : Мол. гвардия, 1971.

7. Леви В. Л Я и Мы / В. Л. Леви. – М. : Мол. гвардия, 1969.

8. Общая психология : учебник для вузов. – Саратов : Науч. книга, 2003.

9. Общая психология : курс лекций для первой ступени педагогического образования / сост. Е. И. Рогов. – М. : Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 1998.

10. Психология : учебник / под ред. А. А. Крылова. – М.: Проспект, 2000.

Физкультура и спорт, 1964.

12. Тарле Е. В. Сочинения : в 12 т. / Е. В. Тарле. Т. VII. – М.: Изд-во АН СССР, 1959.

13. Теплое Б. М. Избранные труды : в 2 т. Т. I / Б. М. Теплов. Т. I. – М.: Педагогика, 1985.

14. Шеповальников А. Н. Как заказать сновидение / А. Н. Шеповальников. – Л. : Лениздат, 1987.

15. Шергпок Л. Непознанное в психике человека/Л. Шерток. – М.: Прогресс, 1982.

16. Эфроимсон В. П. Загадка гениальности / В. П. Эфроимсон. – М.: Знание, 1991.

Другой я, второй я (лат.). – Ред.

Преимущественно, по преимуществу (франц.) – Ред.

Из предшествующего (лат.), на основании ранее известного; заранее. – Ред.

Ужасный ребенок (франц.); человек, шокирующий окружающих своим поведением. – Ред.

За и против (лат.). – Ред.