Читать онлайн «Двое во едину плоть: Любовь, секс и религия». Страница 16

Протоиерей Иоанн Мейендорф

Представим интересующие нас выборки из статьи русского богослова и церковного историка, ректора Свято-Владимирской семинарии в Нью-Йорке протоиерея Иоанна Мейендорфа (+1992) «Семья и регулирование рождаемости»[81].

О. Иоанн напоминает, что деторождение и воспитание детей – величайшая радость и истинно Божие благословение. Христианский брак не может существовать без чистого и горячего желания обоих родителей иметь детей. Брак, в котором дети нежелательны, основан на поврежденной, эгоистической и похотливой любви. Давая жизнь другим, человек подражает творческому акту Бога, а отказываясь от этого, перестает быть «образом и подобием Божиим». Христианское отношение к браку подразумевает, что деторождение естественно и свято, является неизбежной частью христианского брака. Дать новую жизнь – привилегия человека, дарованная ему Богом, привилегия, от которой он не имеет права отказываться, если хочет сохранить «образ и подобие Божие», предоставленные ему при творении.

И все же для христиан брак является самоцелью, союзом двух существ в любви, отражающим союз между Христом и Церковью. «Нигде – ни в Евангелии, ни у апостола Павла, ни в святоотеческой литературе – мы не найдем оправдания брака детьми. В своей великолепной 20-й гомилии на Послание к Ефесянам святой Иоанн Златоуст определяет брак как «союз» и «тайну» и лишь изредка упоминает о деторождении»[82].

«В вопросе о половой жизни и браке в западном мышлении до последнего времени почти всецело господствовало учение Блаженного Августина (+430). Августин рассматривал половую жизнь и естественный половой инстинкт человека как источник, через который вина первородного греха Адама передавалась его потомкам. Поэтому брак считался греховным, а половая жизнь могла быть оправдана лишь через деторождение. Следовательно, если деторождение искусственно предотвращается, сексуальные отношения становятся по существу своему греховными даже в законном браке»[83].

По мнению о. Иоанна, если в восточной монашеской литературе половая жизнь иногда и отождествляется с грехом, то в целом Предание Церкви прочно придерживается решений Гангрского церковного Собора (ок. 340 года), который категорически отверг учение, осуждающее брак. Половой инстинкт в его извращенной и падшей форме часто сливается с грехом. Но все же он не является тем источником, через который греховность распространяется на все поколения человечества. «Если половая жизнь равнозначна греху, если только деторождение может искупить эту вину, то брак и продолжение рода по сравнению с целибатом то же, что жалкий суррогат по сравнению с подлинным христианским идеалом. В этом смысле супружеские отношения практически не имеют положительного христианского значения»[84].

Православная Церковь за всю свою историю никогда не связывала себя определенными высказываниями по вопросам интимных отношений в браке. Но это вовсе не значит, что проблема контроля над зачатием и деторождением совершенно безразлична для православных и не имеет отношения к их жизни. В спорах о сексуальных отношениях и о планировании семьи есть множество аспектов. «Например, чтобы «жизнь», даруемая родителями их детям, носила вполне человеческий характер, она не должна ограничиваться физическим существованием; следует включить в нее и родительскую заботу, и образование, и достаточное материальное обеспечение. Готовясь к рождению детей, родители должны быть готовы к исполнению и этих обязанностей. Однако бывают экономические, социальные и психологические ситуации, в которых ясно, что никаких гарантий дать нельзя. Иногда мы почти с полной уверенностью можем сказать, что следующему поколению придется пережить и голод, и психологическую нищету»[85].

Именно в таких ситуациях важное значение имеет вопрос о формах планирования рождаемости. Является ли воздержание единственно приемлемым выходом? Новый Завет, как и церковное Предание, считает воздержание приемлемой формой планирования семьи. Наряду с этим стоит поставить «вопрос, имеющий серьезную богословскую основу: можно ли считать все «естественное» «хорошим»? Ведь еще апостол Павел говорил, что воздержание может вести к «разжиганию». Способна ли наука сделать контроль над деторождением таким же естественным, как контроль над питанием, жилищем, здоровьем?»[86]

По мнению о. Иоанна, вопрос о контроле над зачатием и о его приемлемых формах может быть решен в строго индивидуальном порядке каждой христианской семьей. Только сами супруги-христиане, серьезно относящиеся к своей вере, могут принять единственно правильное решение, избегая чрезмерной заботы о материальном обеспечении и видя в детях радость и дар Божий.

И все же, как ни подойди к этой теме, стоит признать, что пока брак, как величайшая тайна и даже святыня, существует в мире падшем и болезненном, он будет нуждаться в покровительстве юридических законов и формальностей. «Считая брак таинством Царства Божия, Евангелие и Церковь не создают тем самым какой-то особенной мистической реальности, не имеющей точек соприкосновения с окружающим нас миром. Христианская вера является истиной не только о Боге и Его Царстве, но и о человеке. Христианское учение о браке накладывает на человека радостную ответственность; оно открывает законное удовлетворение для души и тела; оно указывает путь истины; оно дает человеку невыразимую радость созидания новой жизни, приближает его к Создателю, сотворившему первого человека»[87].

Протоиерей Николай Балашов

В книге «И сотворил Бог мужчину и женщину»[88] отец Николай напоминает, что молодые люди и девушки, сколь бы религиозными они ни были, не перестают ощущать заложенное Творцом в их природе стремление к близости. Им трудно принять мнение, что их тела всего лишь «сосуд греха», даже если им усердно внушают именно такую ригористическую точку зрения. Половое влечение обусловлено не только «зовом плоти», за ним стоит потребность в личном общении, жажда преодоления одиночества, желание любить и быть любимыми. Правда, последнее желание часто преобладает над первым и даже вытесняет его.

«Мы не должны закрывать глаза на то, что в падшем мире отношения полов могут извращаться, переставая быть выражением богоданной любви и вырождаясь в проявление греховного пристрастия падшего человека к своему «я». Однако православная святоотеческая традиция никогда не считала половую близость следствием грехопадения, но воспринимала ее как часть изначального замысла Божия о человеке, хотя и омраченного в падшем человечестве греховным эгоизмом»[89].

Отец Николай указывает, что в «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви» содержатся напоминания, что «человеческое тело является дивным созданием Божиим», а «телесные отношения мужчины и женщины благословлены Богом в браке, где они становятся источником продолжения человеческого рода и выражают целомудренную любовь, полную общность, «единомыслие душ и телес» супругов, о котором Церковь молится в чине брачного венчания»[90].

Процитируем важное для нашей темы уточнение: «Один из примеров неправославного отношения к человеку можно видеть, когда в падшем человеке все провозглашается прекрасным, в том числе и его животные инстинкты, которым предлагается дать полную свободу – то есть освободить их от контроля духа. И тогда человек нравственно деградирует и становится хуже животного. С другой стороны, есть совершенно противоположная крайность, когда вся человеческая телесность признается каким-то изначально злым вместилищем греха. Но ведь человеческое тело не только вместилище греха – оно может быть и вместилищем святости»[91].

Говоря о «планировании семьи», о. Николай пишет, что мы можем и должны говорить об ответственном отношении к рождению и воспитанию детей. Конечно, одной из возможностей может стать воздержание от половых отношений на определенное время. Но надо понимать, что, несмотря на восхваление воздержания отцами Церкви, оно, как и всякая добродетель, должно достигаться с рассуждением и не без чувства меры. А эта мера для каждого своя. Нельзя забывать, что «сфера интимных отношений супругов весьма деликатная, и всякое вмешательство в нее «требует соблюдения особого целомудрия и особой пастырской осторожности», как указывал Священный Синод Русской Православной Церкви в Определении от 28 декабря 1998 года. Вместе с тем Синод твердо указал на «недопустимость принуждения или склонения пасомых, вопреки их воле, к… отказу от супружеской жизни в браке»[92]. Часто многие люди «недооценивают значение супружеской близости, возможно, по причине собственной очень высокой аскетической настроенности»[93].