Читать онлайн «Популярная психологическая энциклопедия». Страница 13

Он родился 17 сентября 1935 года в городке Ла-Хунта (штат Колорадо) в небогатом, но добропорядочном семействе. В 1943 году вместе с семьей переехал жить на молочную ферму своего деда, где взрослел так же, как и миллионы подростков из американской глубинки: работал на ферме, увлекался борьбой и боксом, играл в бейсбол за школьную команду. И по собственным воспоминаниям, мечтал когда-нибудь вырваться из затхлого колорадского захолустья.

Вскоре такой случай представился. Кизи поступил на факультет журналистики Орегонского университета. Хорошо учился, занимался спортом (даже стал чемпионом университета по борьбе) и буквально заболел литературой. Эта страсть привела его на литературные курсы Стэнфордского университета.

Семейство Кизи никогда не обладало даже средним, по американским меркам, достатком, поэтому Кену приходилось полагаться только на свои силы. Чтобы элементарно просуществовать, он нанялся санитаром в психиатрическую клинику, а заодно согласился стать и добровольным испытуемым (75 долларов в день!) в государственной программе исследований воздействия на психику ЛСД, мескалина и псилобицина – сильнейших галлюциногенных наркотиков. «Психоделический опыт» заставил его иначе взглянуть на пациентов психушки – в конце концов, они были такими же кроликами, как и он сам, разрешившими модифицировать свое сознание, – не говоря уже об ученых, которые добросовестно выполняли заказ явно тронутых чиновников.

Душный сумасшедший дом – такими увидел свою страну и весь мир молодой Кен Кизи. И написал великую и бунтарскую книгу – своего рода американскую «Палату номер шесть».

Книга пришлась удивительно ко времени. На Америку накатывались «ревущие 60-е», и Кизи стал первым писателем, сумевшим примирить стареющих битников с идущими им на смену хиппи. И те и другие признали его своим. Легендарный Боб Дилан назвал «Полет над гнездом кукушки» наибольшим слагаемым своего мировоззрения, Джимми Хендрикс заявил, что книга Кизи – единственное, что он смог дочитать до конца, а Тимоти Лири – «верховный гуру» 60-х – просто подошел к Кену и предложил свою дружбу.

Сюжет романа прост. «Полет над гнездом кукушки» – история простого парня, который, будучи не в ладах с законом, предпочитает «свалять дурака» и отсидеться в психушке. История заканчивается трагически: поведение героя – в сущности, совершенно нормальное и естественное – психиатры находят неадекватным и угрожающим и подвергают героя лоботомии, которая и в самом деле разрушает его личность.

Многими этот сюжет был воспринят как метафора противостояния здоровой личности и ненормального, репрессивного общества. Но даже если воспринять сюжет буквально, то и это невольно заставляет задаться непростыми вопросами. Где проходит грань между нормой и патологией? На каком основании эксперты ставят психиатрический диагноз и всегда ли этот диагноз бесспорен? Что считать критерием излечения от душевного недуга, то есть когда пациент психиатрической клиники вправе выйти на волю? Застрахован ли здоровый человек от психиатрического произвола?

Ответы на эти вопросы (увы, неутешительные) предложил профессор Стэнфордского университета Дэвид Розенхэн. Под впечатлением романа Кизи он решился на отчаянный эксперимент, результаты которого опубликовал в журнале Science.

Розенхэн и еще семь человек образовали группу, в которую входили три психолога, педиатр, психиатр, художник и домохозяйка. Члены этой группы появлялись поочередно в 12 психиатрических клиниках пяти штатов США. Все члены группы были нормальными людьми и никогда в жизни не обнаруживали никаких психических расстройств. Каждый участник получал следующую инструкцию: обратившись в клинику, он должен был сообщить, что иногда слышит незнакомый голос, принадлежащий человеку одного с ним пола и произносящий какие-то невнятные слова. Затем ему следовало, изменив только свое имя, без утайки рассказать все, что касается его реальной жизни со всеми ее радостями и горестями. По мнению Розенхэна, в этих рассказах не могло быть ничего похожего на патологию.

Как бы то ни было, участников группы приняли в одиннадцать клиник (из двенадцати!) с диагнозом «шизофрения».

Быть может, случившееся объясняется ошибкой медицинского персонала или тем, что они хотели проверить диагноз?

С момента поступления в клинику и на протяжении всего пребывания в ней псевдопациенты вели себя совершенно нормально и не упоминали больше о «голосах» в надежде быстро выписаться. Однако такого внезапного улучшения в их состоянии не заметил ни один из медицинских работников. Только после многочисленных попыток участникам эксперимента удалось убедить персонал в том, что они находятся в здравом рассудке, и вернуться домой. Участники провели в клинике в среднем по три недели (один из исследователей, которого держали в клинике семь с половиной недель, вынужден был бежать из нее, так и не убедив «опекунов», что он здоров и телом и душой).

Когда Розенхэн ознакомил сотрудников психиатрических клиник с этими результатами, они возмутились, отказываясь верить, что подобное могло случиться.

Тогда Розенхэн предупредил медицинский персонал, ознакомленный с результатами его первого эксперимента, что в ближайшие три месяца им следует ожидать «псевдопациентов». Из почти двух сотен человек, принятых за это время в клинику, больше половины вызвали подозрения у психиатров. А между тем в клинику за это время не обратилось ни одного «псевдопациента»!

Таким образом, следовало признать очевидность того факта, что нет ни малейшей уверенности в том, кого следует считать нормальным, а кого ненормальным человеком. Тогда на чем же основана уверенность психиатров? По мнению Розенхэна, большей частью на предвзятости восприятия или на ошибочной интерпретации симптомов.

Социальные последствия этого опыта, по сути спровоцированного романом Кизи, превзошли самые немыслимые фантазии. По всей стране из психиатрических лечебниц тысячами стали выписывать пациентов. И это при том, что большинство из них в самом деле нуждались в лечении! Армия юродивых и убогих, не умеющих приспособиться к социальной действительности, выплеснулась на улицы американских городов, впервые со времен Великой депрессии вызвав новую эпидемию попрошайничества и бродяжничества.

На Западе же под влиянием романа Кизи и скандальных разоблачений Розенхэна развернулось целое антипсихиатрическое движение, поставившее своей целью ликвидацию психиатрии как таковой. Идеологом нового движения выступил шотландский психиатр Рональд Лэйнг. В 1965 году он основал психотерапевтическую коммуну Кингсли Холл. Разного рода коммуны в ту пору были не редкость, а идеи бунтарства витали в воздухе. Своеобразными манифестами эпохи и были книга Кизи и песня «Странные люди» не менее странного поэта и певца Джима Моррисона. В них представал новый современный герой – «странный» человек, не укладывавшийся в рамки консервативного мышления и морали. Книга Лэйнга «Расколотое Я» не только прекрасно вписалась в этот ряд, но и подвела под него теоретическую базу.

Посвящена она естественной для психиатра теме – безумию. Но парадокс состоял в том, что для Лэйнга, как, похоже, и для Кизи, безумие – это неотъемлемый атрибут современного общества. Весь мир представляет собой своего рода Бедлам. Порядки в нем насаждаются кучкой маниакальных тиранов, которые сами больше похожи на параноиков. «Нормальным» гражданином этого извращенного мира является конформист, который безропотно и бездумно принимает директивные предписания. Но не таков подлинно нормальный человек. Для него естественно проявлять свои мысли и чувства, даже если они не укладываются в рамки искусственных норм. Такие люди неизбежно сталкиваются с непониманием, в результате чего оказываются заперты в психиатрических лечебницах. Против такого подхода вслед за Кизи и протестовал Лэйнг. Он призвал отказаться не только от унижающего личность «психиатрического жаргона» (сегодня на политкорректном Западе назвать шизофреника шизофреником – такое же «оскорбление», как назвать чернокожего негром), но и от традиционной практики лечения, считая ее не гуманной, а, наоборот, карательной. По Лэйнгу, шизофреник не столько нуждается в помощи, сколько сам способен ее оказать закомплексованным конформистам. Сегодня, наблюдая, как едва ли не ежедневно кликушествуют на телеэкране недолеченные психопаты, приходится признать, что антипсихиатрическая революция фактически свершилась. Профессиональные психиатры робко помалкивают – иначе недолго попасть в каратели.

АНТРОПОМОРФИЗМ – перенесение человеческих свойств на животных и даже на неодушевленные предметы. При этом, например, животным неоправданно приписываются сугубо человеческие способности. Антропоморфизм представляет собой архаичную форму мироощущения, характерную для примитивного, первобытного мышления. Тем не менее его рецидивы постоянно наблюдаются до сего дня, причем не только в обывательском сознании, но и в отдельных научных изысканиях.