Читать онлайн «Психологическое консультирование: учебное пособие». Страница 39

Конфронтация не может использоваться как средство выражения гнева или фрустрации самого консультанта. Возможны разные формы конфронтации: «между тем, что мы думаем и чувствуем, и тем, что говорим и делаем; между нашим видением самих себя и тем, как нас видят другие; между тем, кто мы есть и кем мы хотим быть; между тем, какие мы есть на самом деле, и тем, какими мы себе кажемся; между нашими вербальными и невербальными сигналами» [90] .

Вот некоторые примеры таких несоответствий:

Выделим основные условия вступления в конфронтацию:

• вы желаете сблизиться с клиентом;

• отношения уже построены, и уровень доверия клиента к вам достаточно высок;

• конфронтация должна опираться на подлинную заботу о росте клиента. Конфронтация не должна быть использована для удовлетворения потребностей консультанта.

По результатам исследований оказалось, что конфронтирующие консультанты достигали не большего самораскрытия клиентов, чем спекулятивные. Кроме того, конфронтация помогает клиентам видеть и переживать проблемы, но не добавляет понимания. Неопределенность результатов исследований заставляет консультантов пользоваться ею с осторожностью.

Чувства консультанта и самораскрытие. Консультирование требует не только опыта, мудрости, но и эмоциональной вовлеченности консультанта в процесс. Парадоксальным образом, при этом оно должно служить интересам клиента, а не консультанта.

Посредством выражения своих чувств консультант раскрывается перед клиентом, обнажая свое эмоциональное отношение к людям и событиям, к самому клиенту. Самораскрытие по-разному используется в разных «школах»: не допускается в психоанализе, в гуманистической психологии используется как основной прием для установления рабочих отношений с клиентом, в поведенческой терапии оно нужно для моделирования желательного поведения клиента через подкрепление.

Самораскрытие может быть двояким: выражение реакций на клиента или по отношению к ситуации «здесь-и-теперь»: «Мне грустно и тревожно, когда вы занимаетесь самоуничижением». Второй вариант откровенности – рассказ о своем жизненном опыте, демонстрация его схожести с ситуацией клиента. Раскрываясь, необходимо быть искренним, спонтанным и эмоциональным. Самораскрытие должно применяться в русле переживаний клиента, только тогда, когда оно обосновано заботой и пользой клиента, а не потребностями консультанта. Предполагается, что самораскрытие консультанта облегчит самораскрытие клиента. При этом выявление более глубоких чувств клиента, по мнению Р. Джорджа и Т. Кристиани, будет способствовать глубокой эмпатии [91] .

Чрезмерное, неоправданное откровенничанье переводит фокус внимания на личность консультанта. Поэтому частота и длительность раскрытия своих чувств психологом ограничивается, чтобы не превратиться в злоупотребление вниманием клиента. Более того, когда консультант предается воспоминаниям о событиях прошлого, это больше походит на псевдораскрытие.

Самораскрытие может использоваться на разных стадиях консультирования, в зависимости от характера самораскрытия и чувств консультанта, которыми он делится.

Молчание. Кроме выражения поддержки и уважения, именно молчание может оказывать свое воздействие и изменять поведение клиента, выполняя при этом функцию фрустрации и конфронтации со сверхзависимостью пациента на последних этапах работы. Терапия происходит в постоянной динамике между поддержкой и принятием пациента и его фрустрацией. Если на первой стадии поддержка нужна для установления контакта между пациентом и консультантом, для выражения чувств и эмоций, то по мере того как контакт налаживается и углубляется, развивается механизм сверх-зависимости. Терапевт становится идеальной фигурой: вы такая умная, хорошая, правильная и необыкновенная, хочется просто быть рядом с вами, у вас все хорошо, а у меня – плохо. Е. Т. Соколова считает, что на этой стадии, следуя динамике процесса, психолог должен переходить от позиции поддержки к позиции конфронтации с чувством привязанности, с тем чтобы избежать дальнейшего симбиоза клиента с личностью терапевта [92] .

С этой целью может использоваться и молчание, которое приобретает при этом совсем другие функции и смысл. Молчание терапевта после эмоционального тепла или отказ в этом тепле воспринимается травматично и переживается бурно, в ярости и гневе, вплоть до угрозы суицида. Это, оказывается, так же необходимо, как и проживание стадии привязанности. В результате сепарации клиента, в процессе которой терапевт поощряет клиента к проговариванию своих чувств (не только голосом, но и телом, в терапию включаются элементы телесной терапии, так как проблемы существуют на уровне кожи, телесно) всем телом, позой, местоположением, в результате такого «отлучения от груди» терапевта выстраданная и прожитая вместе с терапевтом травма сепарации теряет свои качества катастрофы и способна породить у человека чувство обновления или новорожденности.

Специальные процедуры и техники консультирования

К ним относятся техники работы, применяемые в разных теоретических направлениях в консультировании и терапии: психодинамической, гуманистической и экзистенциальной, рационально-когнитивной и бихевиористской. Среди них техники и методы, широко используемые консультантами различной теоретической базы, и специфичные, малораспространенные:

• систематическая десенсибилизация;

• анализ сновидений;

• анализ переноса;

• адлерианский анализ стиля жизни;

• парадоксальная интенция;

• техника пустого стула;

• анализ сценариев;

• когнитивная дискуссия и многое другое.

Все они, как правило, подробно рассматриваются в руководствах по тому или иному виду консультирования и психотерапии.

Завершение консультирования

Этот этап консультативных отношений требует отдельного обсуждения, как и первичная встреча, в силу значимости этого события и трудностей, связанных с обучением студентов прохождению этого этапа работы. Если начальное интервью может отрабатываться без препятствий в учебных группах, то завершение рабочих терапевтических отношений требует предварительного создания таких отношений. По понятным причинам это обстоятельство составляет трудно преодолимое препятствие, если мы хотим узнать, как это делать и как это делать правильно в конкретном случае.

В некоторых учебниках (см., к примеру, Джордж, Кристиани, 2002) не уделяется внимания заключительному этапу консультирования, который рассматривается как следствие достижения целей консультирования. Это неоправданное упрощение завершения такого значимого процесса. Не случайно последний этап терапевтических отношений определяется как этап вхождения измененной личности в мир реальных отношений.

Отношения, которые возникают за закрытой дверью психологической консультации, в широком смысле можно рассматривать как обладающие собственным топосом – пространственно-временным континуумом. В этом пространстве социального безвременья, где все возможно и, в то же время, все происходящее обратимо (в отличие от мира реальных отношений), возникает некая лиминарная (пограничная) личность клиента. Консультанты часто говорят об экспериментировании со своим поведением или установками, изменениями мнений и убеждений, пересмотре ценностей и значимых отношений. Все эти результаты означают личностные изменения. Накопление критической массы таких изменений или развитие их в глубину является залогом перехода лиминарной (неустойчивой) личности в более устойчивое состояние, в котором возможно повседневное социальное функционирование человека.

Поэтому завершение консультирования, по мнению И. Ялома, является большим, чем просто действие, означающее конец терапии [93] .

И клиента, и консультанта мотивирует на работу знание того, что отношения консультирования ограничены во времени. Завершение отношений необходимо для того, чтобы клиент мог перенести достигнутые изменения в свою жизнь и осуществить их в реальных отношениях с людьми. Поэтому завершение консультирования означает начало самостоятельности и независимости.