Читать онлайн «Воспитателю о сексологии». Страница 23

Сексуальное поведение дошкольника лишь отчасти можно описать и понять в терминах биологического развития. Оптимальное его понимание возможно лишь в контексте целостного развития личности и — что особо важно — в контексте отношений и культурных стереотипов. Отвергать детскую сексуальность как таковую — значит затруднять последующее развитие, поскольку оптимальное прохождение каждого последующего этапа развития возможно лишь на основе полного и завершенного прохождения этапа предыдущего.

Семья — первая среда полоролевой социализации. Оценка этого бесспорного факта сопряжена с целым рядом вопросов, в частности о роли отца и матери в воспитании мальчика и девочки, о полоролевом развитии при воспитании ребенка вне семьи. Специально эти вопросы исследовал И. И. Лунин в своей диссертационной работе, некоторые результаты которой мы обсудим.

Воспитание ребенка в семье всегда совершается во многих ситуациях, применительно к которым его и следует рассматривать. Идет ли речь о выборе игрушек, или помощи родителям по дому, или отношении к наказанию, всегда имеют значение и сама ситуация и участвующие в ней лица. Так, мальчики считали, что право наказывать их имеют оба родителя, но «справедливые» наказания приписывали матери. Девочки же отдавали право на наказание преимущественно матери, но считали справедливыми наказания, исходящие от отца. Все мальчики предпочитали игру с танком и отвергали игру с куклой: они были уверены, что отцу их игры с куклами не понравятся, но при этом каждый второй мальчик предполагал, что маме такая игра вполне может понравиться. Девочки предпочитали игру с куклой, вполне при этом допуская для себя и игру с танком; в отличие от мальчиков, отношение обоих родителей к «мужским» играм они воспринимали как спокойное и заинтересованное. Реальное отношение отцов, особенно отцов мальчиков, вполне совпадало с представлениями матерей и детей, когда речь шла о не свойственных полу играх. В других ситуациях представления родителей и детей расходились. Матери положительно относились к любой помощи детей. Отцы не одобряли помощи дочерей в «мужском» труде, но помощь мальчиков мамам в «женском» труде считали вполне допустимой. Правда, самим мальчикам такая помощь нравилась, а отцы считали, что мальчикам это не по душе. Отцы спокойнее матерей относились к агрессии детей в адрес младших и гостей, придавали меньше значения конфликтам ребенка и гостя, чаще отзывались на просьбы детей помочь им в игре, более жестко относились к вопросам о происхождении детей. Матери же были внимательнее отцов к физическим жалобам ребенка, находили больше различий между мальчиками и девочками. Интересно, что чем более выраженными и важными представлялись родителям половые различия, тем больше они смущались в ответах детям на вопросы, связанные с полом.

Исследование И. И. Лунина строилось на «стереопическом» принципе: выяснялись отношения и установки каждого члена семьи к той или иной ситуации. Несмотря на невозможность для каждого члена семьи увидеть себя полностью «глазами других», семьи детей без полоролевых отклонений все же обладали определенной структурной уравновешенностью: позиции любого члена семьи не становились диктатом для других. Отцу, например, может не нравиться, когда маленькая дочь помогает ему в столярных работах, мать может не соглашаться с отцом, а девочка — все же пользоваться его инструментами.

В семьях детей с полоролевыми отклонениями эта структурная уравновешенность была более или менее существенно нарушена. Оценки и позиции ребенка и родителей были весьма несходными и отдаленными, указывая на дефицит понимания между родителями и детьми. Родители и другие взрослые в семье обращали внимание на ребенка не столько как на личность, сколько как на обладателя смущающих их полоролевых особенностей. И. И. Лунин связывает это с ролевыми особенностями семьи. Мы полагаем, что имеет значение и стиль поведения самого ребенка: несоответствие поведения стандартам пола может смутить и самую гармоничную семью, тем более это смущение велико в семьях с теми или иными проявлениями ролевых и полоролевых трудностей у взрослых.

Если роль семьи так велика, а это не вызывает сомнений практически ни у кого, то как протекает полоролевое формирование воспитывающихся вне семьи детей? В исследовании И. И. Лунина это были воспитанники дошкольного детского дома, находившиеся вне семьи не менее 4 лет. Они выявили больше различий между полами, чем домашние дети. Мальчики и девочки выглядели гораздо более нормативными, но неосознаваемые установки могли очень противоречить этим нормативам. Так, все считали, что драться нельзя, но мальчики все же дрались (больше между собой, меньше с девочками) и в делом были агрессивнее девочек. Все дети были очень чувствительны к любым проявлениям ласки, исходящим от другого человека. Заметим, что это хорошо согласуется с данными опросов Д. Н. Исаева и Н. В. Александровой, указывающими на значение эмоциональных привязанностей в полоролевой идентификации. Формирование полоролевых стереотипов трудовой деятельности у воспитывающихся вне дома детей довольно своеобразно. Ко взрослому «мужскому» труду мальчики относились негативно или неопределенно — они говорили, что «это нельзя, этого не хочется, так не бывает». Правда, при косвенных подходах они выявляли положительное отношение к такому труду. Сходным было и отношение девочек к «мужскому» труду. Зато «женский» труд и мальчики, и девочки оценивали положительно. И. И. Лунин объясняет это женским составом сотрудников таких учреждений и известными ограничениями «мужских» видов труда из-за опасений травматизма.

Главное значение имеет то, что в семье полоролевые ориентации детей направляются родителями, тогда как в детском доме основной полотипизирующей средой являются сверстники, каждый из которых испытывает дефицит эмоционального контакта со взрослыми, эффект «родительской депривации». Иными словами, для растущих в семье детей среда сверстников образует необходимые условия для закрепления и отработки полоролевых стереотипов, а для растущих вне семьи как бы заменяет родителей, формируя эти стереотипы. Справедливо допустить, что к этим трудностям первых этапов полоролевого формирования и восходит особо высокая в последующей жизни потребность в эмоциональном тепле и партнерстве, контрастирующая с широтой и гибкостью полоролевого репертуара, меньшими по сравнению с воспитывающимися дома и затрудняющими построение партнерских отношений и адаптацию к ним.

Различна и осведомленность детей о половых различиях. Поскольку до настоящего времени в программах воспитания дошкольников нет даже упоминаний о половом воспитании, воспитывающиеся в детских домах дети оказываются менее информированными, а следовательно, и проявляющими больше любопытства к отношениям людей разного пола, устройству тела, обнажению, телесным функциям.

Все это требует учета при прогнозировании дальнейшей адаптации детей, в дошкольном возрасте воспитывающихся вне семьи. Имеет значение не только преодоление феминизации персонала детских учреждений, но и то обстоятельство, что для половой идентификации ребенку необходим взрослый, с которым он постоянно взаимодействует и который реагирует на ребенка как на представителя пола, побуждая его к выработке полоролевых стереотипов общения. Это требует большей индивидуализации воспитания и подготовки воспитателей к тому, чтобы они могли не только осуществлять общевоспитательные функции, но и заменять одного из родителей (в оптимальном случае и обоих, что возможно при смешанном по полу составе работающих в детском учреждении) в формировании полоролевого поведения.

Сразу скажем, что степень трудности многих неожиданных ситуаций знакомства детей с отношениями полов во многом определяется готовностью взрослых к таким ситуациям и умением если уж не извлечь из них пользу, то по крайней мере предупредить нежелательные последствия. Таких потенциально трудных ситуаций в детской жизни множество.

Время от времени ребенок может столкнуться с обнаженными взрослыми. Растерянность его тем больше, чем острее и ярче проявляется смущение самих взрослых. В семьях, где едва ли не всякое обнажение под запретом, могут быть чрезвычайно смущены обе стороны. Ребенок испытывает непонимание, удивление, иногда и страх: он никогда не думал, что мама или папа могут выглядеть так. Застигнутые врасплох взрослые нередко выражают негодование или порицание в адрес ребенка. Возникающая при этом эмоциональная напряженность способна помешать доверительному контакту взрослого и ребенка, для которого обнаженность отныне будет ассоциироваться с постыдностью.

Но слишком открытое, свободное отношение родителей к обнажению не всегда хорошо. Во-первых, даже дети, знающие о различиях полов, могут смущаться выраженностью вторичных половых признаков у родителей, порой пугаться их или испытывать чувство собственной неполноценности. Эти реакции очень индивидуальны. Во-вторых, ни одна семья не живет в изолированной от всех крепости; если в культуре обнажение родителей перед детьми не принято, то непосредственно-наивная гордость малыша перед сверстниками в детском саду или на улице тем, что у него дома «показывают все», после короткого триумфа может вызвать у окружающих отчуждение. Мне пришлось столкнуться с тем, что родители одной из групп детского сада требовали «убрать» такого ребенка. Даже если родителям обычаи круга, в котором они живут, кажутся чересчур строгими и консервативными, чтобы им следовать, или, наоборот, чересчур свободными, всегда имеет смысл избавить ребенка от метания между двух огней.