Читать онлайн «Деконцентрация». Страница 27

В большом объеме современных социотехнологий можно выделить технологии «Большого скачка». Термин «Большой скачок» широко распространился после попытки коммунистического Китая резко увеличить объем производства за относительно короткое время. Предполагалось одновременное приложение усилий множества различных мелких и средних хозяйствующих субъектов для резкого увеличения промышленного производства. Сама попытка не увенчалась в то время успехом, хотя последующие успехи Китая довольно прозрачно соотносятся с этой попыткой.

Технология Большого скачка может быть реализована лишь как ряд прерывных акций такого типа, но не как попытка начать новое непрерывное развитие. В последнем случае провоцируются интенсивные деструктивные процессы. Ряд одновременных усилий Большого скачка («калейдоскопическая картинка 1») должны сменяться фазой установления новых связей, а затем их новым разрушением в новой «калейдоскопической картинке 2». Только так прерывается разрушительное действие социальной инерции. Управление калейдоскопическим (антипроцессуальным!) развитием требует совершенно иной идеологии управления, основанной на принципе мгновенного изменения набора связей между отдельными управляемыми единицами и центрами управления, а значит, и совершенно иного типа управленческого мышления. Эта тема была бы интересна для локального социально-экономического эксперимента в рамках изолированных экспериментальных социальных структур, но она, конечно, относится к будущему.

Калейдоскоп означает и иное кодирование информации — не последовательное а параллельное. Поскольку внутри картинки нет движения, нет процесса, вся содержащаяся в ней информация подается сразу, без развертывания во времени. Картинка исчезает и сменятся другой лишь тогда, когда полностью исчерпывается все, что в ней заключено, причем сразу, и это изменение не порождает новый процесс — нет преемственности между предыдущим и последующим. Цветомузыка процессуальна, абстрактная живопись калейдоскопична.

Смена калейдоскопической картинки иллюстрирует принцип акаузальной синхронистической зависимости. Синхронизмы не описываются в языке причинно-следственных отношений. Здесь не может быть применен логический оператор «если …, то». Закон достаточного основания во всех его четырех модификациях не работает.

Интересной иллюстрацией применения принципа калейдоскопа к описанию синхронизмов может служить причинная механика А.Н.Козырева. В его текстах дается определение причинно-следственному переходу (ход времени есть переход причины в следствие, при этом причина и следствие разделены пространственным промежутком и временным интервалом). Следовательно, рассмотрение ведется с некоторой метапозиции, надстроенной над законами причинности. Неудивительно, что впоследствии мы сталкиваемся с синхронистической акаузальной зависимостью, которая имплицитно заключалась в предпосылках теории. Значит, над причинно-следственной механикой надстроено иное рассмотрение. И его мы обнаруживаем в понятиях плотности времени и тезиса о мгновенном «появлении» времени во всей Вселенной (подтвержденного экспериментом). Т. е., помимо причинно-следственной механики мира, в нем присутствует еще и сверхкаузальное синхронистическое, построенное по принципу калейдоскопа управление. Здесь мы также сталкиваемся с положениями теории, присутствующими лишь в фоне и неявно определяющими ход мысли. Эти положения эксплицируются через несколько шагов построения теории.

Любое событие в рамках причинно обусловленной вселенной, порождает еще и дополнительный синхронистический результат, который меняет всю калейдоскопическую картинку. Причем синхронистические изменения происходят мгновенно, в то время, как волна обычных изменений докатывается лишь через какое-то время, зависящее от граничной скорости перемещения материальных тел.

Мы описали извне как работает деконцентративное мышление, сочетая в себе операции объемного мышления и приниципа калейдоскопа. Но это описание извне. Для того, чтобы оно стало таким же ясным, как и описание собственно мыслительных актов, необходимо проникнуть внутрь этого процесса, т. е. пройти всю школу дКВ от начальных упражнений до настоящего места в тексте.

Калейдоскоп является эстетическим оправданием множественного и механического подходов. Эстетическим оправданием, в котором просматривается грядущая реабилитация редукционизма. Современный антиредукционистский крен представляется оправданным и возникает иллюзия, что редукционистский и механистический период в развитии науки представлял ее примитивную и недоразвитую стадию, да и вообще был возможен лишь благодаря специфической дефективности исследователей. Однако редукцонизм возник тогда, когда организованное знание включало в себя и символические и холистические моменты. Еще Коперник мыслит холистически и символически, а Галилей уже использует редукционистский подход. Если бы редукционистский принцип означал только деградацию знания по сравнению со знанием Средних веков и Ренессанса, то трудно было бы представить себе, как в рамках деградации могла бы возникнуть современная организмическая парадигма, захватывающая и физику, и биологию, и психологию, и культурологию.

Редукциониская процедура подобно калейдоскопу или кинематографической ленте расчленяет непрерывный процесс на ряд статичных картинок, умерщвляя процесс. От каждой отдельной картинки возможны произвольные движения в разные стороны, а не только в ту, которая была предопределена живой целостностью процесса. А дальше естественным становится перенос процедуры умервщления и последующего расширения возможностей не только на темпоральные, но на пространственные целостности. Живой организм расчленяется на отдельные части исследовательской процедурой, умерщвляется, собирается заново и начинает использоваться подобно тому как умерщвляется, восстанавливается и начинает эксплуатироваться превращенный в зомби бывший живой человек в магических африканских ритуалах. Тем самым редукционизм начинает использовать силы смерти для получения новых реальностей. Эти реальности лишены жизни и лишь имитируют ее в своих механических подобиях организмов и их частей, но взамен получают разнообразие, недостижимое при использовании одних лишь сил жизни. Сделать подконтрольной смерть — в этом пафос редукционизма, который становится понятным при введении принципа калейдоскопа.

Мы рассмотрели различные применения техники деконцентрации и возможные направления дальнейшей разработки. Вкратце подытожим наши результаты.

ДКВ является инструментом формирования и разрушения целостностей.

ДКВ позволяет вычленять перцептивный фон в качестве самостоятельной единицы. Отсюда следуют направления, связанные с формированием новых процедур мышления и возможности отражения этих процедур в логике и разработка методов выявления слабых и скрытых признаков.

ДКВ позволяет формировать новые целостности из разрозненных фрагментов, используя фон в качестве объекта-связи. Тем самым дКВ становится одним из основных психотехнических инструментов психонетики.

ДКВ позволяет расчленять целостности на отдельные независимые друг от друга фрагменты. Отражающий эту технику принцип калейдоскопа реабилитирует редукционистский подход и находит ему достойное место среди других подходов.

Представляя собой не последовательный перебор элементов, а их одновременное восприятие, дКВ позволяет непосредственно, а не аналитически выявлять синхронизмы, создавая тем самым основы для описания акаузальных синхронистических зависимостей. Одним из видимых использований этого может стать специфическая акаузальная аналитика.

ДКВ является основой разработки проблематики фонового мышления.

Разработка ДКВ позволяет конструктивно поставить задачу формирования объемного сознания.

дКВ имеет свои проекции и на культурную сферу, пресекая постмодернистские претензии на некую итоговую глобальность.

Т.о., дКВ — не только частный психотехнический прием, но и основа отдельной психотехнологической линии.

См. работы Гримака “Резервы человеческой психики”, М.,Изд-во полит. лит.,1987, и “Моделирование состояний человека в гипнозе”, М., 1978.

В.И.Белопольский. О механизмах стабильности видимого мира при ограничении поля зрения. В сб. «Движение глаз и зрительное восприятие» под ред. Б.Ф.Ломова, М., «Наука», 1978.