Читать онлайн «ДВАДЦАТЬ ВЕЛИКИХ ОТКРЫТИЙ В ДЕТСКОЙ ПСИХОЛОГИИ». Страница 37

Ладно, с проблемой, откуда берутся главные принципы языка, мы разобрались — они не выбираются, они появляются до рождения. Но как дети решают, какие из пятисот принципов необходимо активизировать? Мы сейчас говорим о малышах. Они даже шнурков себе еще не могут завязать. Откуда у них такая смекалка, которая позволяет определить, какой тумблер нужно включить, а какой — выключить? Хомский дает ответ и на этот вопрос. Дети не принимают решений, по крайней мере, сознательно. За них это делает их мозг. Но все же и он не принимает решения — он реагирует автоматически на язык, поступающий из окружающей среды. Хомский позже предположил, что в мозг детей встроено устройство, выполняющее одну только эту задачу. Это, возможно, механизм освоения языка, определяющий языковые закономерности в окружающей ребенка среде и автоматически устанавливающий в то или иное положение целый набор переключателей, основываясь на том, что определено в отношении этой языковой среды.

Таким образом, еще одним открытием, принесшим Хомскому честь и славу, было его утверждение о том, что в детском мозге содержится механизм овладения языком (МОЯ) — LAD (language acquisition device). LAD — это биологический орган, задачей которого является лишь определение качеств или принципов языка в окружающей среде ребенка. Определив качества языка в окружающей среде, это устройство активировало те же самые качества в голове ребенка. С помощью этой процедуры появлялась родная речь ребенка. И — конец! Вот вам, в двух словах, вся нативистская теория Хомского о развитии языка. Резюме Хомскому удалось произвести революцию в детской психологии, так как он нашел революционный способ объяснения появления речи у детей. Его объяснение основывается на врожденных языковых структурах — «семени» языка, которое содержит в себе все возможные принципы всех языков мира, и механизме овладения языком, который отвечает за выбор определенных принципов. Окружающая среда играет достаточно тривиальную роль в теории Хомского и используется лишь как источник сырых языковых данных, делая их, таким образом, доступными для механизма овладения языком.

Как реагировали психологи Хотя у Хомского были свои почитатели среди коллег в области возрастной психологии, казалось, что большинство из них готовы, скорее, разбить теорию Хомского в пух и прах, чем принять даже самую рудиментарную ее форму. Посетив ряд конференций по психологии детского развития за последние двенадцать лет (или около того), я не думаю, что это преувеличение. На самом деле между приверженцами теории Хомского и признанными специалистами в области психолингвистики существует выраженная враждебность. Исторически более всего саркастическим нападкам подвергалась чрезмерная опора Хомского на врожденность. Хомский слишком быстро отступил к безопасности и надежности нативизма, при первых же признаках недостаточности подкрепления и наказания для освоения языка. Специалисты в области психологии развития быстро обнаружили, что существует множество других способов, которыми дети могут освоить язык, кроме подкрепления и наказания. Начиная примерно с семидесятых годов, психологи всего мира стали приводить многочисленные примеры того, как научение влияет на освоение языка. Если говорить о развитии лексического запаса, то сейчас хорошо известно, что у разговорчивых родителей вырастают разговорчивые дети. Стиль взаимодействия родителей с их детьми также влияет на освоение языка; у родителей с более выраженным директивным стилем вырастают дети, у которых лексический запас беднее.

Вторым объектом критики было заявление Хомского о том, что речь свойственна только людям. Бросая вызов этому заявлению, многие исследователи стали учить шимпанзе, горилл и орангутанов говорить. Если речь — козырь, который принадлежит людям, тогда научить больших обезьян языку было бы практически невозможно. Однако используя язык знаков, многие животные выучили довольно большое (по крайней мере, для обезьян) количество слов — до нескольких сотен. Были случаи, когда обезьяны составляли простые, но совершенно новые предложения. Самыми известными случаями были, когда шимпанзе Уошо, не зная слово «утка», показала знаками «вода» + «птица», и когда горилла Коко показала «спать» + «картинки», обозначая тем самым свои сны (она не знала слова «сон»). Контраргументом Хомского против таких заявлений было утверждение: несмотря на то, что обезьяны могут воспроизводить слова, они не используют их так же, как взрослые люди. Более того, не было никаких признаков того, что обезьяны могут воспроизводить и понимать грамматику. Но даже «не-грамматический» аргумент в настоящее время оспаривается шимпанзе по имени Канзи, у которой обнаружили ограниченное понимание грамматики приблизительно на уровне двухлетнего ребенка. Третьей идеей, подвергшейся критике, была мысль о том, что врожденные структуры языка являются особыми для речи — то есть они не используются для других, неречевых целей. Здесь нападки проводились, по крайней мере, по двум основаниям. Во-первых, теоретически, по аргументации известного психолингвиста Элизабет Бэйтс (Elizabeth Bates), существование биологического органа типа механизма овладения языком просто не имеет смысла, учитывая то, что мы знаем о теории эволюции. Основной принцип теории эволюции утверждает, что биологические органы приобретают новые функции по мере приспособления к новым условиям окружающей среды (на протяжении смены тысяч поколений).

Природа скупа, и из-за ее скупости биологические органы не появляются из ниоткуда. Они осваивают новые функции медленно и постепенно в процессе того, как природа кооптирует ста- fc рые биологические структуры в новые виды активности. Так как у механизма овладения языком Хомского не было эволюционных предшественников, Бэйтс задает вопрос: как такой важный для выживания человечества природный орган, как LAD, смог появиться из ниоткуда? Она называет теорию Хомского «Теорией Большого Взрыва в усвоении языка».

Идея специфической языковой структуры подверглась нападкам также и со стороны эмпириков. Ряд корреляционных исследований показал, что развитие речи идет рука об руку с развитием когнитивных способностей. Например, исследователи обнаружили, что когда дети начинают объединять воображаемые игровые действия, приблизительно в то же время они начинают соединять слова в предложения. Формирование предложений, таким образом, происходит не благодаря функциям некоего специального речевого механизма в мозге, а потому, что появление более общей когнитивной способности позволяет ребенку начать объединять символы по два в один момент времени. Эти исследователи утверждают, что более вероятным, чем нативизм Хомского, сценарием может быть развитие языка и развитие когнитивных функций на основе целостного функционирования здорового мозга. Заключение Полагаю, можно спокойно сообщить, что освоение языка детьми остается загадкой — иголкой в яйце, спрятанном в утке, которая спрятана в зайце. И хотя многим психологам может не нравиться то, что говорит Хомский об освоении языка, совершенно точно, что он дал им пищу для размышления. Несомненно, если мы начнем собирать данные в защиту теории Хомского, или же собирать данные против нее, мы приобретем больше знаний об освоении языка детьми. И область детской психологии лучше всего подходит для этого.

Библиография

Barsky, R. F. (1997). Noam Chomsky: Л life of dissent. Toronto: ECW Press. Crystal, D. (1997). The Cambridge encyclopedia of language. Cambridge, England:

Cambridge University Press. Harris, R. A. (1993). The linguistic wars. New York: Oxford University Press. Hoff, E. (2001). Language development. Belmont, С A: Wadsworth. Maher, J., & Groves, J. (1996). Introducing Chomsky. Cambridge, England: Icon Books.

Вопросы для обсуждения

Является ли утверждение о том, что истоки языка находятся «внутри головы ребенка», а не в окружающей дитя среде, прогрессом в нашем понимании освоения речи детьми?

Что случается с переключателями изменения по родам и переключателями определителей, когда ребенок пытается выучить два языка сразу?

Хомский полагает, что знание синтаксических правил — врожденное. Можно ли предполагать, что система прагматических правил также является врожденной? Объясните.

Если правила грамматики более или менее заданы в ДНК, каким образом они оказались там изначально?

БАЗОВЫЕ МАТЕРИАЛЫ: A FIRST LANGUAGE: THE EARLY STAGES. Brown, R. (1973). Cambridge, MA: Harvard University Press.

Вы когда-нибудь всерьез задумывались о том, что означает быть человеком? Нет, я имею в виду, задумывались ли вы об этом искренне, по-настоящему глубоко? Возможно, нет. Многие молодые люди до сих пор отчаянно пытаются «найти себя» на первых курсах колледжей. Но если бы вы потратили некоторое время на размышление о сущности принадлежности к человеческому роду, думаю, вам трудно было бы точно установить, что же все-таки отделяет нас от других животных. Совершенно точно, что люди — не короли зверей в физическом аспекте. По правде говоря, мы достаточно хрупкие создания. У нас нет густого меха, чтобы защититься от холода. У нас нет острых клыков или когтей, чтобы защитить себя в бою. Мы принадлежим к самым медленным созданиям из царства зверей. И большинство из нас даже не обладает такой силой, чтобы выдержать вес собственного тела на канате. Однако несмотря на все эти недостатки, что-то как-то позволяет нам выживать и даже преуспевать в мире, полном густошерстных, острозубых, быстрых и физически сильных существ.