Читать онлайн «ЦРУ и контроль над разумом». Страница 66

Автор Джон Маркс

Меррей не испытывал восторга по поводу проводившихся экспериментов. «От некоторых из них просто воротит», — говорил он.

Разработанная им методология в дальнейшем легла в основу методики PAS (Personality Assessment System). См., в частности, статью Джона Винна и Дж. Гиттингера «An Introduction to the Personality Assessment System» // The Journal of Clinical Psychology, Monographs Supplement, № 30, April 1973. — Науч. ред.

Более подробно случай наркотерапии и наркогипноза описывается в главе 3.

Хотя регулярные проверки сотрудников ЦРУ на полиграфе, по-видимому, не позволили выявить агентов противника среди руководящего состава, они почти наверняка оказывают сдерживающее влияние на гомосексуалистов, а также на тех, кто мог бы в корыстных целях воспользоваться большими наличными суммами, раздаваемыми из вошедших в поговорку «черных сумок».

Имеющиеся документы не позволяют установить, финансировало ли ЦРУ в конечном итоге эту программу или вышеупомянутую программу применения электрошока.

ЦРУ отказалось сообщить дополнительные сведения о советских программах управления поведением.

Это подразделение ЦРУ, ответственное за поставку технических новинок, фальшивых документов, средств тайнописи, маскировочных средств и оружия, носило несколько наименований (Technical Services Division, Office of Technical Services); в настоящей книге будет использоваться наименование TSS (Technical Services Staff — Техническая служба).

Стремление Вендта выяснить, могут ли неоднократные инъекции героина влиять на поведение допрашиваемого, четко заявлено в документе ЦРУ от 1952 г., где утверждается: наркотик «может принести пользу в том случае, если не давать его пристрастившемуся к нему человеку». Интерес Вендта сохранялся в течение длительного времени после прекращения экспериментов. Женщина, освобождавшая сейф после его смерти, последовавшей в 1977 г., сообщила в рочестерскую газету «Демократ и кроникл» («Democrat and Chronicle»), что обнаружила там некоторое количество белого порошка, шприцы и большое число других медикаментов.

Будучи опытными конспираторами, оперативники ЦРУ так и не дали понять Вендту, что им известна его тайна, а Вендт также не собирался сообщать о ней. В конце «странствия» он сказал консультанту, что «не чувствовал бы себя патриотом», если бы ему пришлось поделиться своей тайной, ибо команда ARTICHOKE была «некомпетентна», то есть не обладала полномочиями, для применения наркотиков.

Гомер писал, что у древних греков существовало такое вещество — непенте — «лекарство, усыпляющее боль и гнев, позволяющее забыть любую печаль».

Сотрудники, работавшие в программе ARTICHOKE (в том числе и Морзе Аллен), не владели ни одним иностранным языком. Аллен полагал, что исследования по программе ARTICHOKE тормозились трудностями общения с «подопытными кроликами» («морскими свинками»).

Ответ был утвердительным. Дело в том, что советский агент Гарольд Филби («Kim»), исполнявший роль связного между британской разведкой и ЦРУ, видимо, проинформировал своих шефов об Албании и других странах Восточной Европы. Почти наверняка русские узнали о планах ЦРУ относительно свержения коммунистического правления в странах Восточной Европы и в самом Советском Союзе.

Можно предположить, что сведения о таких планах только увеличили враждебность со стороны Советского Союза.

В 1950-е гг. Бостонский психиатрический госпиталь был переименован в Массачусетский центр психического здоровья; это название он носит и до настоящего времени.

trip — странствие, путешествие. На сленге наркоманов последовательность галлюцинаторных образов и переживаний. — Науч. ред.

Произносится как «MIK-ULTRA». Диграф MK означает, что это проект TSS. ULTRA, возможно, соотносится с наиболее секретной программой англо-американской разведки периода Второй мировой войны — программой ULTRA, которая касалась дешифровки немецких военных кодов. Хотя в настоящее время часто выдвигается требование, чтобы акронимы, присваиваемые разведывательным программам, не несли никаких смысловых нагрузок, опыт военных лет отражается в деятельности таких людей, как Аллен Даллес.

TSS не пренебрегала и другими наркотиками. Рассматривались сотни вариантов — от кокаина до никотина; особое внимание обращалось на специализированные препараты. В одном из меморандумов 1952 г. говорится о крайней оперативной потребности в средстве, «вызывающем равнодушие и летаргию». В другом упоминается об открытии средства, ускоряющем действие алкоголя, получившем название «алкогольный усилитель».

Подобно тому, как это произошло с Альбертом Гофманном, Абрамсон однажды нечаянно принял некоторую дозу ЛСД, вероятно глотнув воды из содержащего препарат бачка. Он почувствовал себя плохо, но с помощью жены установил причину. По рассказу Джона Лилли, специалиста по дельфинам и деятельности мозга, которому об этом случае рассказала жена Абрамсона, тот немедленно успокоенно произнес: «Ничего серьезного; это просто психоз на почве ЛСД. Лягу спать — и все пройдет».

Армейские исследователи, как обычно отстававшие от ЦРУ лет на пять, заинтересовались использованием ЛСД при допросах в процессе полевых испытаний, проходивших под названием «Операция “третий шанс”». Армейские специалисты испытали наркотик в Европе на девяти иностранцах и одном американце, чернокожем солдате по имени Джеймс Торнуэлл, обвиненном в краже секретных документов.

Торнуэлл испытывал сильный стресс, а допрашивающие угрожали «продлить это состояние на неопределенный срок, даже довести его до состояния безумия», как об этом сообщается в одном из армейских документов. В настоящее время Торнуэлл предъявил правительству США иск на 30 млн. долл. Как это нередко случается в Вашингтоне, где такие происшествия никого не удивляют, хотя и представляются совершенно невероятными для людей посторонних, Терри Лензнер, партнер фирмы, предъявившей правительству этот иск, является одновременно адвокатом Сида Готлиба, просмотревшего 77-дневное «странствие» в Лексингтоне и даже еще более опасные эксперименты с ЛСД.

Один из документов ЦРУ 1975 г. проясняет вопрос, как могли военные источники сделать такую грубую ошибку в оценке поставок ЛСД от фирмы «Сандоз» (и, вероятно, предыдущее неточное сообщение, согласно которому русские приобрели 50 млн. доз ЛСД). Согласно документу, американский военный атташе в Швейцарии не знал разницы между миллиграммом (одной тысячной доли грамма) и килограммом (тысячью граммами). Он ошибся в миллион раз.

Военные службы безопасности поддерживали работу с ЛСД таких известных исследователей, как Амадео Мараззи из Института психиатрии Университета Миннесоты и Миссури, Генри Бичера из Гарварда и Массачусетского главного госпиталя, Чарльза Сэвиджа, когда он работал в Институте медицинских исследований ВМС, Джеймса Дилла из Вашингтонского университета, Джералда Клеи из Медицинской школы Мэрилендского университета, Нейла Берча из Бейлорского университета, который позднее проводил эксперименты для ЦРУ, и Пола Хоха и Джеймса Кэттелла из Психиатрического института штата Нью-Йорк*, который в 1953 г. насильственно произвел инъекции производных мескалина нью-йоркскому теннисисту-профессионалу Гарольду Блауеру, что явилось причиной смерти последнего.

Военным, проводившим расследование этого случая, Кэттелл сказал: «Мы не знали, вводим ли мы ему собачью мочу или что-нибудь иное».

* Не путать с его известными однофамильцами психологами Джеймсом М. Кеттеллом (1860–1944) и тем более Раймондом Б. Кеттеллом (1905–1998). Здесь речь идет о психиатре Джеймсе П. Кеттелле, авторе статьи «The Influence of Mescaline on Psichodinamic Material» // Journal of Nervous and Mental Diseases, № 119, 1954, рр. 233–244. — Науч. ред.

Сотрудникам TSS было давно известно, что ЛСД может быть весьма опасен. В 1952 г. Генри Бичер из Гарвардской медицинской школы, который регулярно информировал ЦРУ о своих беседах с европейскими коллегами, сообщил о случае, происшедшем в Швейцарии, когда после приема ЛСД женщина-врач впала в глубокую депрессию и через три недели покончила жизнь самоубийством.