Читать онлайн «Лечение алкоголизма». Страница 32

Многие алкоголики обнаруживают, что когда они прекращают пить и решают вывести себя из порочного алкогольного круга, то оказываются в изоляции и теряют важные источники поглаживаний, которыми они пользовались, когда пили. Депрессия, возникающая в результате утраты источников поглаживаний, является типичной для данного этапа проблемой, и необходимо предпринять меры к тому, чтобы обеспечить новые источники поглаживаний. Каждый, кто прежде был алкоголиком и бросил пить (как и каждый, отказывающийся от своей основной игры), в результате оказывается в экзистенциальном вакууме, включающем многочисленные дни и часы, которые необходимо структурировать, но это уже невозможно делать теми же способами, как в то время, пока человек пил. Алкоголики, бросившие пить, нередко пытаются продолжать структурировать время привычным образом, идя после работы в бар и заказывая безалкогольные напитки. Те же, кто осознает проблемы, связанные со структурированием времени старыми способами из своего алкогольного прошлого, могут оказаться в полном тупике, не зная, как найти им удовлетворительную замену.

Терапевт, предлагающий таким людям свою помощь, должен помочь им найти методы структурирования времени, включая эту работу в состав домашних заданий для алкоголиков, вставших на путь трезвой жизни. Для одного такого пациента составлялось расписание видов деятельности на все время бодрствования, сразу на неделю вперед. Другой пациент, для которого пьянство началось с попыток преодолеть свою болезненную застенчивость, боялся и противился общению с друзьями, поэтому его побуждали во время групповых занятий делать по нескольку телефонных звонков, чтобы договариваться с другими людьми о различных мероприятиях и назначать свидания.

Для женатых клиентов, имеющих детей, как правило, во время «медового месяца», следующего за периодом отвыкания, наступает период активного положительного общения с членами семьи. Однако за ним следует период, в течение которого кажется, что другие члены семьи не только ожидают, а чуть ли не желают того, чтобы бывший алкоголик вернулся к прежнему образу жизни. Этот феномен вполне объясним, если помнить о том, что алкоголизм является игрой, требующей участия нескольких игроков. Жена и дети алкоголика часто являются активными участниками этой игры и, когда он прекращает пить, ощущают в своей собственной жизни вакуум, аналогичный тому, что испытывает сам алкоголик. Таким образом, находящийся в кругу семьи алкоголик может подвергаться еще более активным провокациям, толкающим его к выпивке, чем человек, который может оставить свою «игру» вместе с тем социальным кругом, в котором она поощряется. Вдобавок к своему собственному искушению выпить он может испытывать давление со стороны семьи.

Поскольку излечение женатых алкоголиков требует одновременного изменения двух или более людей, принадлежащих к его кругу, иногда даже кажется, что одинокий алкоголик имеет более благоприятные перспективы. Однако эта весьма осложняющая ситуацию алкоголика реальная проблема, как правило, с лихвой окупается той позитивной поддержкой, которую члены семьи способны ему. предоставить. Иногда мне казалось, что по причине описанных выше осложнений тому или иному алкоголику может помочь справиться со своей проблемой уход из семьи или развод; однако я всегда убеждался в том, что когда проблемы прорабатываются вместе с семьей, та оказывается мощнейшим фактором, способствующим здоровью индивида, являясь источником поглаживаний и смысла жизни. Тем не менее иногда семья действительно толкает алкоголика назад к пьянству, и его излечение может потребовать разлучения партнеров.

Люди, достигшие трезвости благодаря применению Антабуса, как правило, хотят прекратить принимать его в течение шести месяцев после отказа от алкоголя. После шести месяцев трезвости, не сопровождающейся желанием выпить, большинство клиентов чувствуют, что им больше нет необходимости принимать Антабус. Они тоскуют по ощущению своей независимости и самостоятельности, которые предполагают, что человек не вынужден полагаться на медицинские препараты. К этому желанию следует относиться осторожно и даже с подозрением. Как только прием Антабуса прекращается, алкоголик почти всегда снова начинает думать о выпивке и может вернуться на путь алкоголизма. В таких случаях я предпочитаю перестраховаться и рекомендую продолжить принимать Антабус еще в течение шести месяцев, чтобы обеспечить в общей сложности необходимый период трезвости длительностью в один год.

Однако мой опыт говорит мне, что невзирая на мои рекомендации, каждый алкоголик через несколько месяцев трезвости снова выпивает. В ситуации продолжающейся групповой терапии такой эпизод не должен приводить к катастрофе, в то же время он может освежить воспоминания клиента, связанные с реалиями алкоголизма. За исключением алкоголиков, пускающихся в тяжелые разрушительные запои, один-два таких рецидива могут иметь некоторое позитивное воспитательное значение. Характер и продолжительность алкогольного эпизода, как правило, являются наглядным показателем того, оказала ли терапия какой-либо эффект. В большинстве случаев такие эпизоды бывают более кратковременными и менее острыми, чем предыдущие, и это свидетельствует об усилении контроля со стороны Взрослого. Столь же тяжелые или более тяжелые запои, как и ранее, говорят о том, что терапия оказалась неэффективной и пациент добился лишь поверхностного «прогресса», не приводящего к реальным изменениям в степени контроля ситуации Взрослым. Индивиды, идущие на поправку, выходят из такого эпизода намного более умудренными; теперь у них появился шанс проанализировать различные аспекты своего алкоголизма в ситуации, когда они обладают значительно большей степенью осознания и контроля; опыт, неизменно оказывающий отрезвляющий эффект. Однако для эффективного излечения необходимо, чтобы прошел целый год трезвости с того момента, как алкоголик хоть раз выпил.

Два важных события в трезвой жизни бывшего алкоголика: решение прекратить прием Антабуса и/или первая «социальная» выпивка после долгого периода трезвости (даже идущая вразрез с рекомендациями терапевта), можно рассматривать как публичное заявление алкоголика в том, что он больше не является алкоголиком, и теперь он «о’кей». Поскольку такое заявление является пощечиной его Врагу (говорящему, что он «не-о’кей»), а также ударом по убеждениям многих вернувшихся к пьянству алкоголиков и общества Анонимных алкоголиков (говорящих, что это невозможно), данные события всегда представляют собой зону опасности.

Терапевт должен вести себя по отношению к этим поворотным пунктам очень искусно, поскольку он не является ни Простаком, слепо принимающим возобновление выпивок за безобидный поступок, ни Преследователем, предрекающим неминуемый крах. Наилучшей установкой является Взрослое «поживем, увидим», подкрепленное обещанием Защиты, независимо от того, что произойдет. В любом случае я считаю намного более предпочтительным, чтобы алкоголик информировал меня о своих намерениях выпить или отказаться от Антабуса, чем узнать, что он натворил, после того как напился, когда пациент звонит мне ни свет ни заря, чтобы рассказать о своих похождениях.

Как нам известно, люди действуют под принуждением своих сценариев. Алкоголизм как сценарий принуждает алкоголика к неконтролируемому пьянству и саморазрушительному поведению. Однако в жизни алкоголика всегда бывают периоды, когда он не пьет или не совершает саморазрушительных поступков.

Эти периоды представляют особый интерес, поскольку они дают основания поднять вопрос об излечении. В период между запоями никто не может сказать, действительно ли человек перестал быть алкоголиком. Лишь время покажет, находится ли его сценарий просто в состоянии спячки, готовясь расцвести в полный рост, или он забыт навсегда.

Контрсценарий — это период в рамках сценария, в течение которого индивид временно не следует наиболее очевидным по своей разрушительности сценарным предписаниям. В этот период алкоголик трезв, доволен жизнью и продуктивен, однако он не отказался от своего сценария, который неизбежно вернется, если только его действительно не преодолеть.

Согласно точке зрения общества Анонимных Алкоголиков, алкоголик никогда не оставит свои сценарии, и любой период трезвости — это не более чем временный контрсценарий. Однако мои наблюдения за алкоголиками говорят о том, что люди, некогда бывшие заядлыми пропойцами и бросившие пить, распадаются на две категории; одни из них оставили свой сценарий алкоголика; другие же лишь проходят контрсценарную фазу алкоголического сценария.

Эрик Берн отмечал, что наиболее убедительным свидетельством сценарных изменений у алкоголика является продолжительный период умеренного, социально приемлемого употребления алкоголя. Однако поскольку многие излечившиеся алкоголики утрачивают интерес к алкоголю, мы не всегда можем воспользоваться данным критерием. В целом, утрата озабоченности алкоголем — интереса к излюбленным алкоголиками формам времяпровождения, а также к соответствующей игре в любой из ее ролей — также является надежным критерием. Радикальные изменения в структурировании времени, выработка новых путей к добыванию поглаживаний и радостное настроение без стимулирования себя алкоголем являются ключевыми показателями сценарных изменений. Кроме того, малозаметные изменения во внешнем облике алкоголика часто также представляют собой надежный показатель, который, однако, подчас с трудом поддается оценке. Алкоголик, находящийся в фазе контрсценария, напряжен, тревожен, «натянут», даже когда улыбается и веселится, как будто он постоянно находится на грани послабления и срыва, чего не может себе позволить из опасений, что власть захватит его сценарий. Излечившийся свободен от этого оттенка нахождения «на грани», а потому выглядит и чувствует себя совершенно иначе (расслабленно и комфортно в присутствии алкоголя), чем алкоголик в фазе контрсценария.