Читать онлайн «Беды развода и пути их преодоления. В помощь родителям и консультантам по вопросам воспитания.». Страница 12

Конечно, на практике все происходит иначе, по той причине, что возникновение нового супружества представляет собой трудную жизненную ситуацию не только для детей, но и для взрослых. В восьмидесятых годах был опубликован целый ряд теоретических обзорных работ[40] об опыте матерей и отцов[41] в этой области. Мне хочется обратиться к проблемам матерей, отцов и их новых супругов, с которыми я хорошо знаком по моей консультативной работе. Именно эти проблемы значительно снижают, а то и вовсе уничтожают способность взрослых помочь детям в этой объективно тяжелой ситуации.

Как часто бывает, что разведенные матери не уверены в том, что действительно любят этого нового мужчину и хотели бы всю жизнь прожить с ним вместе! Как часто спрашивают они в сомнении, а любит ли он меня, сложатся ли наши отношения или они снова разрушатся, как это уже случилось однажды? Имею ли я право идти на такой риск в отношении моих детей, да и по отношению к себе самой?

Говорят, человек учится на опыте, а это значит, что из горького опыта, скорее всего, рождается только страх. И здесь возникает соблазн предоставить решить этот вопрос детям: «Если он найдет общий язык с детьми, то!..». Тогда все выглядит так, будто мать совершает свой поступок не только ради себя, но и, прежде всего, ради детей. Да и не являются ли хорошие отношения между новым партнером и детьми непременным условием того, чтобы совместная жизнь вообще была возможна? Кроме того, если мужчина с любовью заботится о детях, то легче поверить в серьезность его намерений. И наконец, многие разведенные матери склонны собственную любовь ставить в зависимость от того, может ли новый избранник вообще «обращаться с детьми». Часто создается впечатление, будто у мужчины, проявляющего привязанность к детям, вообще нет необходимости завоевывать любовь матери как женщины – словно одно лишь умение обращаться с детьми делает этого мужчину уже достаточно эротически привлекательным.

Но если мать сделала это, то первое слабое место для развития дальнейших трудностей уже образовано. Поскольку, как я уже говорил, вероятность, что дети с первого момента испытают симпатию к новому партнеру матери, намного меньше ожидания, что они встретят его отчужденно. Хотя ребенок часто бывает соблазнен этой ролью своего рода судьи, но она для него, тем не менее, чрезвычайно обременительна. И если мать в этом вопросе будет целиком полагаться на детей, то ее с каждым новым другом будут преследовать одни и те же проблемы. Тогда она встанет перед выбором: либо навсегда остаться одной, за что так или иначе, пусть даже бессознательно, ненависть падет на тех же детей, либо со вторым или с третьим кандидатом она изменит свою стратегию и станет открыто действовать «против воли детей». Но для ребенка гораздо труднее оказаться лишенным власти, которую он уже однажды имел, чем не иметь ее вообще: лишение власти внушает дополнительный страх, ребенок спрашивает себя, что же случилось, что изменилось в его отношениях с мамой, и, скорее всего, он воспримет этот поворот как потерю любви матери.

Для того чтобы не дать детям возможности отклонить нового партнера как отчима, некоторые матери прибегают к одной уловке: они представляют его вначале в какой-либо «безопасной» роли: в качестве «няни» или «одного знакомого». Но эти уловки, конечно же, – ложь, а ложь редко остается неотмщенной. Мужчину, который вероломно забрался к ним сердце в качестве «товарища», дети, как правило, заметив, что на самом деле здесь речь идет о матери, а не о них, в огорчении отталкивают от себя. Мало того, они не прощают матери того, что она их обманула. «Как же можно вообще и дальше доверять этим двоим?» Подобные маневры увенчиваются успехом лишь в одном случае: если дети сами были готовы без проблем принять нового друга матери, а значит и в самой уловке не было надобности.

Многие разведенные матери и матери-одиночки, прибегающие к подобным уловкам и перекладывающие на детей решение вопроса их будущего партнерства, проявляют тем самым удивительную регрессию в отношениях с собственными детьми. Здесь происходит, собственно, обмен позициями: дети решают вопрос о «женитьбе», а мать прибегает к «невинной лжи» из страха, что дети могут «рассердиться»... Но начинается это много раньше, а именно с чувства вины перед детьми уже при первом свидании, когда мать говорит, что встречается с подругой или идет заниматься гимнастикой в спортивный клуб. Такое поведение, собственно, характерно для детей-подростков или к нему прибегают при совершении супружеских измен. Richter (1989) предполагает, что причины этих регрессий намного глубже реальной заботы о том, как дети воспримут любовные отношения матери. Возможно, здесь у матери активизируется старое, давно вытесненное (сексуальное) чувство вины, испытываемое в детстве по отношению к собственным родителям, и оно теперь бессознательно переносится на детей. То есть они воспринимают свои новые отношения (и связанное с ними удовольствие) как нечто, что в принципе запрещено.

Вернемся к проблемам, возникающим в новой семье, – они вращаются вокруг ревности и конфликтов лояльности. Любое напряжение или ссора между детьми и новым партнером матери вызывают в ней бурю чувств.

• Верность ребенку, чьи страхи ей хорошо понятны (выражаясь языком психоанализа, она может идентифицировать себя с ним), неизбежно приводит к конфликтам с супругом.

• Как следствие, у нее появляется страх потерять мужа и растет ярость к детям, которые подвергают опасности ее надежды на любовь и счастливую жизнь.

• Возникает и ярость к мужу, который «не умеет обращаться с детьми», что в ее глазах отнимает у него часть его привлекательности, а это не может не отразиться на сексуальных отношениях.

• Обычным результатом подобных конфликтов лояльности становится чувство вины по отношению к детям, а порой и к мужу.

• Чувство вины влечет за собой чувство собственной никчемности и образует мощный фундамент для возникновения агрессивности, при помощи которой осуществляется защита – минимум, в настоящий момент – против этих невыносимых чувств.

И наконец, если дети и новый супруг, напротив, хорошо понимают друг друга, это еще не гарантия хорошего самочувствия матери, поскольку не исключено, что в этом случае она станет ревновать детей и почувствует себя ненужной. Более того, может случиться, что мать будет даже недовольна слишком внимательным и товарищеским отношением ее партнера к детям, в то время как на нее ложатся все неприятные задачи воспитания. Под бременем повседневных нагрузок она будет желать, чтобы он, оставаясь ей верным, проявлял побольше авторитета по отношению к детям, иными словами, чтобы он перенял все отцовские функции. И это может случиться в то время, когда дети еще не созрели для того, чтобы признать за ним этот авторитет и эти функции.

Матери может также показаться, что она в столь короткое время потеряла большую часть своего значения для нового партнера. Кроме того, восхищение детей новым другом может заставить ее почувствовать, что она, может быть, как мать и как женщина не в состоянии дать своим детям все то, в чем они так нуждаются.

Проблемы нового партнера разведенной или одинокой матери тесно связаны с чувствами и ожиданиями самой матери: одни из них, можно сказать, повторяют ее проблемы, другие же им прямо противоположны.

Он тоже не всегда уверен в своей любви и в любви своей избранницы. Он тоже задумывается над тем, станет ли это партнерство длительным и как отнесутся к нему ее дети.

Многие мужчины испытывают такое чувство, будто хороший контакт с детьми, возникший уже с первой встречи, должен стать как бы доказательством их мужской привлекательности, своего рода пробой потенции. Одни рассчитывают получить это доказательство путем завоевания привязанности детей, другие же – путем борьбы за признание их собственного авторитета. Если отношение к детям действительно подлежит такой «сексуализации», то оно чаще всего терпит неудачу. В одних случаях потому, что мужчина таким образом теряет свою позицию ответственного взрослого и сам как бы перевоплощается в ребенка, ожесточенно и боязливо борющегося за признание и любовь. В других случаях он преобразует свой страх в агрессивную борьбу за власть.

С сексуальным чувством вины корреспондирует – при всей заботе о детях – амбивалентное желание любовных отношений, в которых не были бы помехой эти дети. Тогда мужчина неизбежно попадает в регрессивную ситуацию «поддержания отношений за чьей-то спиной» (здесь – отношений с матерью за спиной детей). Это повышает амбивалентность его чувств к детям, что осложняет развитие добрых отношений.

Конфликты лояльности заставляют страдать также и (потенциальных) отчимов. Чью сторону он должен занять, когда мать и дети ссорятся? Если он станет на сторону матери, то ухудшит отношения с детьми; если же он возьмет под защиту детей, то, возможно, разочарует мать в ее ожидании верности, но и при этом нет гарантии, что дети примут его поддержку и вознаградят его.