Читать онлайн «Мужчина в отрыве». Страница 22

В 2002 г. в журнале New Scientist вышла статья Джули Уэйкфилд. В ней она рассказывает, как в 1980 г. Майк Хауэлл, ихтиолог из Сэм-фордского университета, штат Алабама, обнаружил у самок гамбузий, обитающих в реках штата Флорида, подхвостовые (анальные) плавники столь же крупные, как и у самцов (крупные подхвостовые плавники нужны им для оплодотворения). Хауэлл начал разбираться в причинах и обнаружил, что выше по течению находился целлюлозно-бумажный комбинат. За год до появления статьи Хауэлл со своими коллегами исследовал самок рыб, собранных в другой загрязненной реке, на берегу которой также стоял целлюлозно-бумажный комбинат. В теле рыб были обнаружены следы андрогенов, в частности — андростендион, предшественник тестостерона и анаболического стероида — того самого, популярного у культуристов. В данном случае стиролы присутствовали в стоках комбината — древесной пульпе, которая, попадая в воду, входила в реакцию с бактериями. В результате этого река заражалась андростендионом. И тогда Хауэлл с коллегами предположили, что, возможно, схожие биологические процессы (обусловленные техногенной деятельностью человека) могут заражать окружающую среду андрогенами в еще большей концентрации. В своей статье Уэйкфилд развила мысль Хауэлла, отметив, что стоит опасаться не только андрогенов, но и антиандрогенов — то есть химикатов, которые тормозят нормальную активность мужских гормонов. Антиандрогены способны приостановить выработку тестостерона, заблокировав его коммуникацию с клетками, которые запускают работу ключевых генов. Или же антиандрогены могут симулировать выработку тестостерона, внося сумятицу в работу этих генов. «Это очень тревожный сигнал, — продолжает Уйэкфилд, — потому что тестостерон играет важнейшую роль для нормального развития мужских половых органов»263.

Науке не известно о пагубных последствиях накопления в организме эндокринных деструкторов. Майкл Скиннер, заведующий лабораторией при Вашингтонском университете, смог выяснить в общих чертах, каким образом биологические команды передаются последующим поколениям. Для этого в 2005 г. он провел специальный эксперимент над беременными крысами. Суть эксперимента состояла в следующем: предстояло выяснить, как отразится на половой принадлежности зародыша введение фунгицида матери. И хотя у мужского потомства был отмечен пониженный уровень сперматозоидов и фертильности, никаких изменений в половой принадлежности зародышей не произошло. Потом, совершенно случайно, когда одна из сотрудниц лаборатории скрестила «внуков и внучек» подопытных крыс, на свет появилось четвертое поколение. Скиннер предложил обследовать и их тоже. Результаты оказались ошеломляющими. У третьего поколения самцов, как и у их «дедушек», наблюдалось пониженное количество сперматозоидов, но на четвертом поколении ученые обнаружили нечто новое.

Как поясняет Дженин Интерланди в Smithsonian Magazine, введение в организм «прапрабабушки» токсинов меняет строение молекул так называемых метальных групп, которые покрывают собой ДНК клеток генеративной линии, определяющих, будет ли рожденное потомство обладать яйцеклетками или семенем. Метильные группы, «налипая на ДНК, словно репей на свитер», как выразилась Дженин, нарушили ее функционирование, что отразилось и на следующем потомстве. Скиннер высказал предположение, что в будущем можно будет проводить исследование паттернов метилирования, чтобы определить, не является ли та или иная болезнь пациентов следствием токсикации их родственников в предыдущих поколениях. В Агентстве по охране окружающей среды посчитали данное исследование не актуальным при оценке рисков для здоровья человека, подверженного вредному воздействию большого количества токсинов, хотя работа, несомненно, интересная. Мы не сомневаемся, что дальнейшие исследования помогут приоткрыть завесу тайны над генетической наследственностью, связанной с токсинами264.

Подводя черту под вышесказанным, хочется еще раз подчеркнуть: необходимо, чтобы независимые исследовательские группы продолжали изучать как краткосрочные, так и долговременные последствия от выбрасываемых в окружающую среду токсичных химикатов, которые, возможно, накапливаются в организме. На фоне отсутствия серьезных научных исследований этого вопроса возросший уровень хронических заболеваний и фатальных исходов вызывает большое беспокойство. Например, по сравнению с 1960 г. количество больных раком яичек возросло в два раза265, и все больше мальчиков рождается с дефектом гипоспадия — неправильное развитие полового члена, когда внешнее отверстие уретры открывается не на головке полового органа, а на его стволе.

В Дании число больных раком яичек за период 1940-1980 гг. увеличилось в три раза266. Датский ученый Нильс Скаккебак обнаружил, что проблемы с репродуктивной системой мужчин (рак яичек, патологии развития гениталий и низкое количество сперматозоидов) усугубляются синхронно. Вместе со своими коллегами ученый предполагает, что патология яичек напрямую связана с синдромом тестикулярной дисгенезии, развивающейся у ребенка, когда он еще находится в утробе матери. Если гормональные деструкторы нарушили нормальную работу клеток, отвечающих за семя, в дальнейшем у человека может появиться предрасположенность к бесплодию и раку267. Научно доказано, что ребенок в утробе матери особенно подвержен вредному воздействию химикатов, потому что как раз в этот период формируются половой орган и нейронные системы268.

Мехран Алаи, ученый при Министерстве окружающей среды Канады, пишет, что в Северной Америке уровень ПБДЭ (полибромистого дифенилэфира) в организме удваивается с периодичностью в два-пять лет. У кормящих женщин Америки и Канады уровень ПБДЭ в молоке в 40 раз выше, чем у шведских, потому что там правительство вплотную взялось за проблему эндокринных деструкторов269. В Великобритании концентрация ПБДЭ в домашнем помещении (в воздухе и пылевых частицах) за последние годы увеличилась, но воздействие этого явления на организм человека еще недостаточно изучено270. Брюс Ланпиер и его коллеги из Университета Саймона Фрейзера обнаружили, что подверженность сильному воздействию ПБДЭ в утробе матери значительно снижает уровень IQ — по своей пагубности это сравнимо с интоксикацией свинцом271.

Настоящая эпидемия ожирения осложняет проблему: тучный человек быстрее накапливает токсины. Как объясняет Уэйкфилд в своей статье, большинство этих вредных веществ не выводятся организмом, а, напротив, встраиваются в жировые клетки. Если происходит разрыв жировой ткани, токсины попадают в кровь. «Никто не знает, как подействует на человека этот “коктейль” из химикатов, которые начнут взаимодействовать друг с другом», — продолжает Уэйкфилд272. Все это — очень тревожный сигнал как для потребителей, которые могут отказаться от покупки подозрительной продукции, так и для чиновников от здравоохранения, которые должны заботиться о своих гражданах.

Очарование» — именно этим словом описывает Джон Толкиен, автор «Властелина колец», состояние полного погружения в выдуманные миры: «Вы думаете, что физически присутствуете в выдуманном мире, и это состояние похоже на Сон... Но... этот сон сплетается не вашим, а чужим воображением. Возможно, этот весьма тревожный факт ускользнул из поля вашего зрения»274. Толкиен понимал, что можно затеряться среди сказок и всяких волшебных историй. Но если представить себе, насколько проще сгинуть в виртуальном мире, где вам рассказывают сказки, подкрепляя их визуальном рядом (ведь это не просто книга или поведанная вслух история), то слова Толкиена действительно настораживают.

Размеренное чтение не способно настолько «засосать» нас в выдуманный мир, как это происходит во время компьютерных игр. В книгах отсутствует система вознаграждения, если не считать удовлетворения от распутывания детективной истории или понимания скрытого смысла прекрасной притчи. Переход от одной главе к другой ничем не напоминает прохождение уровней в компьютерных играх, когда повышается ваш статус, вы получаете бонусы и т.п. Ну и, наконец, дочитав книгу до конца, вы не испытываете оргазма, в отличие от просмотра порно (если только вы не читаете эротические романы вроде «Пятьдесят оттенков серого»).