Читать онлайн «Фантастическая картотека». Страница 2

Алина Межуева из Бердянска высказала очень любопытную мысль о "коде красоты", ее фантазию хочется не только переска зать, но даже дополнить.

Станислав Леи в романе "Голос неба" исследовал возможность существования космического "кода", подталкивающего через модулированное космическое излучение земную эволюцию. В конце концов оказывается, что обнаруженный "сигнал является программой, а не сообщением", он адресован всему космосу, а не каким-либо существам, он - последний нейтринный аккорд погибающего в мировом пожаре прошлого космоса, завещание уже не существующей космической цивилизации. Однако польский фантаст не предусмотрел, что автором "Письма" со старого Неба на новую Землю могли быть мы сами...

Взгляните на звездный полог неба, предлагает А. Межуева.

Сколько красоты наверху и по сторонам! Как разнообразна и прихотлива игра природных форм. И человек впитывает все это...

А все разнообразие сложено из элементарных частиц. Из десятка-другого "кирпичиков" составлены сотни устойчивых и мириады неустойчивых "кирпичиков" следующего уровня: из кварков, лептонов и глюонов сложены элементарные частицы, из элементарных частиц - атомы, из атомов - простые молекулы, из простых молекул - сложные, в том числе нуклеотиды нуклеиновых кислот ДНК и РНК в составе дезоксирибозы (сахар) и четырех азотистых оснований (аденин, гуанин, тимин, цитозин) в различной последовательности. В ДНК и РНК сосредоточена вся информация об организме, и благодаря самоудвоению молекулы ДНК генетическая информация передается рождающейся клетке, по командам генетического кода происходит постоянное самообновление и развитие белковых тел. А все без исключения белки организма формируются из двадцати аминокислот, каждой из которых соответствует вполне определенная последовательность трех нуклеотидов в полинуклеотидной цепи.

Как видим, алгоритм возведения многоэтажного здания жизни вроде бы несложен. Все дело в организации укладки "кирпичиков", причем планировка каждого надстраивающегося этажа достаточно жестко определяется свойствами "стройматериалов" нижележащего уровня.

Но вот загадка! Если на самом нижнем этаже просуммировать объемы, массы и энергии строительных деталей, то получим полный нуль.

Спрашивается: как из нуля могла расцвести впечатляющая красота мироздания?

В огненном начале Вселенной согласно современным физическим представлениям не было ни пространства, ни вещества, ни энергии, но была какая-то исходная "эксцентричность" типа спонтанной флуктуации. Идею подобной "первофлуктуации" или первоначального отклонения от некоего "равновесного состояния" разрабатывал почти сто лет назад австрийский физик Людвиг Больцман на основе знаний своего времени, преодолевая вывод из вто337 22 Фантастика-86 рого начала термодинамики о неотвратимом росте беспорядка (энтропии) в мире и неизбежности оцепенения, "тепловой смерти".

Современная физика, перейдя от пространственной бесконечности "вширь" к временной бездонности "вглубь", решает, в сущности, ту же проблему - как вечная неисчерпаемость жизни попирает оцепенелый нуль смерти.

Мы можем представить себе мир без нас и вообще без вещества. Но мы не можем представить себе ни Ничто, ни Вечность. Это предельные понятия для возможностей самосознания, любой формы разума. Но мы все же можем представить себе первичный "эксцентриситет", дисбаланс. Неравновесие служит источником самодвижения, "спонтанейного развития".

Над этим вопросом сейчас и бьется современная космологическая теория "раздувающейся Вселенной". Согласно этой теории первофлуктуация могла привести к самым разнообразным "вселенным" с различными наборами измерений пространства и времени, с различной конструкцией исходных "кирпичиков" и т. д.

Может ли человеческий разум вычислить "эксцентрические" миры?

В современной науке ныне возобладал антропологический принцип: мироздание построено словно специально для того, чтобы человеку в нем жилось уютно, со всеми удобствами. Человек - смысл существования космоса, его дитя, носитель мирового кода жизни. Космос как бы машина для вынянчивания, рождения и жизнеобеспечения человека.

Предположим, человеку будущего удалось подтолкнуть первофлуктуацию в нужную для себя сторону и тем самым задать антропологический "мотив" всему процессу эволюции. Тогда материя самоорганизуется, самопрограммируется по заданному коду. За супертриллионную долю секунды огненный вихрь Единого "раздувает" пространство Вселенной из точечного объема почти до нынешних размеров, образуются элементарные частицы, затем атомы, звезды, галактики, разнообразные молекулы. Саморазвитие идет "эксцентрично" с первоначальной заданности через непрерывную и преемственную эстафету усложняющихся на каждом этаже и все более самозапечатлевающихся целостностей.

Идущая против энтропии жизнь "эксцентрична", асимметрична - белки живого содержат лишь "левые" аминокислоты, вращают плоскость поляризации проходящего через них света в левую сторону, а нуклеиновые кислоты содержат сахара только "правые".

"Эксцентричностью" отличаются и высшие формы организации живого вплоть до асимметрии левого и правого полушарий человеческого мозга. В неживой же природе, характеризуемой ростом энтропии, существуют и синтезируются равные количества и левых и правых изомеров. Жизнь не возникла бы в зеркально-симметричной среде, где "левое" и "правое" равноценно.

Первооткрыватель зеркальной изомерии органических молекул Луи Пастер полагал, что "эксцентричность" будущей живой материи возникла на стадии химической, предбиологической эволюции под действием некоего космического фактора. Современная наука пока не может сказать, каким способом в зеркально-симметричной энтропийной неживой природе могла возникнуть абсолютно несимметричная по отношению к "правому" и "левому" антиэнтропийная жизнь. В свете антропологического принципа "эксцентричность" живого вещества восприняла несимметричность живого Единого, являющуюся одним из устоев общемирового кода.

Жизнь испытывала влияние среды и сама преобразовывала среду, но жизнь прежде всего организовывала и программировала саму себя. Человеческое общество, человеческий разум тоже возникли, вероятно, не без влияния космических факторов. Например, убавь Солнце десять миллионов лет назад свой пыл, вряд ли выжили бы наши предки.

"Железная необходимость" появления людей на Земле была закодирована в самом первораздвоении единого, в мировом коде.

Если бы в мире действовали только стихийные природные силы, высказывает мысль А. Межуева, то такой хрупкий феномен, как человеческое общество, вообще не имел бы никаких шансов возникнуть. Пожалуй, что вся Вселенная нацелена на создание нас, землян, и вся запрограммированная мощь космоса направлена на то, чтобы в этом со всех сторон взрывающемся бытии человек вынянчился в уютной земной колыбели.

Потребности людей возвышаются в беге технического прогресса, но претерпят качественный скачок при переходе к космической фазе существования. На этой фазе, весьма вероятно, человечество захочет "омолодиться" и заново испытать первозданную свежесть жизни, наслаждение красотой. И тогда, быть может, оно запрограммирует "стирание" с информационной ленты бытия миллиардолетней поднадоевшей памяти о прошлой жизни в ставшем тесном мире, закодирует себя на новый жизненный цикл действительности и страдательности под новым Небом на новой Земле.

Впрочем, наши догадки зашли слишком далеко. Перед человечеством стоят проблемы "не ошибаться" в научно-техническом процессе, быть осмотрительным...

Человек-микрокосмос как бы ваяет космос, делая его своим родным, наилучшим из возможных миров. Но вряд ли справедливо предположить, что "железная необходимость" безошибочно усовершенствует жизнь общества, что один из вариантов не может быть тяжелым для человечества...

Мир прекрасен, пока ты в экстазе своего вселенского творческого могущества вкладываешь в него свой идеал, свой "код красоты"!

Люди не боги; лишь стремлением к совершенству, к красоте человечество помогает космосу еамосуществовать в совершенной, идеальной красоте.

Письма читателей молодогвардейского сборника "Фантастика" далеко не всегда претендуют на то, чтобы называться oчерками или статьями, но это своеобразный показатель не только интереса к глобальным проблемам науки, они дают представление и о высоком уровне (выразимся осторожно!) прогностического фантазирования. Тут мы встречаем и интересные наблюдения, факты, и абстрактное осмысление их, и поиск новых, неординарных идей и гипотез.