Читать онлайн «Россия и мусульманский мир № 1 / 2012». Страница 1

Есть свойство и признак человеческого общения, без и вне которого рассуждать о диалоге цивилизаций просто нельзя. Это толерантность, или в русском переводе терпимость, выступающая как первоначальное, исходное условие любого плодотворного диалога.

Можно рассматривать диалог как один из способов проявления толерантности (мне самому приходилось писать именно в таком духе). Однако лучше все-таки различать толерантность и диалог: диалог предполагает толерантность, последняя же может и не сопровождаться диалогом. Почему это нужно и важно и какой практический смысл все это имеет, я постараюсь показать. Но с самого начала хочу подчеркнуть, что в понимании роли диалога цивилизаций в современном мире существует определенная неясность. Получило распространение, например, мнение о том, что именно этого рода диалог является универсальным способом решения тех сложных проблем, которые порождает современное социальное развитие, в частности процесс глобализации. Я думаю, что в действительности дело обстоит все же не совсем так. Во-первых, потому, что глобализация при некоторых обстоятельствах может и не нуждаться в диалоге такого рода. Тот тип глобализации, который сегодня реально разыгрывается, никакого межцивилизационного диалога не предполагает. Ибо в действительности происходит экспансия на все регионы мира системы рыночной экономики, современных информационных технологий и сопутствующей им массовой культуры. Та глобализация, которая является сегодня реальным фактом, ведет к нивелированию цивилизационных различий, к гомогенизации человечества в целом. Модернизацию в свое время отождествляли с вестернизацией. Есть соблазн назвать современную глобализацию «американизацией» мира. Но в таком случае межцивилизационный диалог просто бессмысленен, ибо речь идет как раз о создании унифицированной, гомогенной цивилизации, а не о разных цивилизациях, которые могут вступать (или не вступать) в диалог друг с другом. Значит, когда мы говорим о возможности и даже о необходимости диалога цивилизаций, мы имеем в виду не ту глобализацию, которая реально совершается ныне, а ту, которая нам представляется желательной, т.е. глобализацию иного типа, не отменяющую цивилизационных различий, а напротив, их культивирующую. Иными словами, разговор о важности и нужности диалога цивилизаций сегодня предполагает в том числе и возможность изменения направления и характера глобализации.

Во-вторых, не следует думать, что даже в том случае, если глобализации будет придан иной, чем сегодня, т.е. более гуманный, характер и если будет практиковаться диалог разных цивилизаций, то мы с помощью этого диалога сможем решить все современные проблемы. В действительности многие из них не имеют готовых решений. Не содержится решение этих проблем и в наследии существующих сегодня разнообразных цивилизаций. Ибо с ними человечество никогда до сих пор не сталкивалось. Есть основания считать, что сегодня человечество стоит перед каким-то серьезным вызовом, когда возникает вопрос и о будущем человека, и о будущем общества и культуры.

Это прежде всего проблемы, являющиеся результатом новейшего этапа развития науки и техники, возникновения новых информационных технологий (телевидение, использование компьютера, коммуникация с помощью Интернета). Высокий темп обновления знаний, характерный для информационного общества, влечет быструю сменяемость социальных структур и институтов, воплощающих это знание, типов и способов коммуникации. Многие социальные процессы становятся чем-то эфемерным: существующим относительно небольшое время. Интеграция прошлого и будущего в единую цепь событий, образующая индивидуальную биографию и лежащая в основе личности, «Я», оказывается в некоторых случаях непростым делом. Все более усложняющаяся в современном глобализирующемся обществе цепь социальных и технологических опосредований между действием и его результатом делает сложным рациональное планирование действий не только на коллективном, но даже и на индивидуальном уровне. Но дело не только в этом. Любое рациональное действие предполагает не только учет его возможных последствий, но также и соотнесение выбранных средств с существующими в обществе нормами поведения, с коллективными представлениями о дозволенном и недозволенном, с представлениями действующего субъекта о самом себе, о своей биографии, о принятых на себя в прошлом обязательствах, о принадлежности к той или иной коллективной общности, т.е. с тем, что называется индивидуальной идентичностью. Между тем современный западный мир, вступающий в информационное общество и втягивающий посредством процесса глобализации в это общество остальную часть мира, переживает кризис индивидуальной идентичности. Начинается кризис и ряда коллективных идентичностей.

Вот еще один современный вызов нашим представлениям о человеке. Это попытки с помощью воздействия на генную систему изменить саму человеческую телесность, создать более «совершенного» человека, наиболее приспособленного к выполнению тех или иных конкретных функций. Кажется, что современная наука открывает такие возможности. Появились энтузиасты, пропагандирующие новые способы экспериментирования над человеческим телом и связывающие с изменением человеческой телесности осуществление самых дерзновенных мечтаний, реализацию новой генно-технологической утопии. Возникающая в этой связи проблема связана даже не столько с возможностью или невозможностью такого рода экспериментов (как писал Н. Бердяев, особенность утопии не в том, что она не существует, а в том, что она может осуществиться), сколько с тем, что подобного рода вмешательство может привести к необратимым последствиям, сходным с результатами человеческого воздействия на природу, породившими современный экологический кризис: человек может перестать быть человеком. Известный теоретик Ф. Фукуяма пишет о «нашем постчеловеческом будущем». Между тем все существующие сегодня на Земле цивилизации с их представлениями о нравственности предполагают ту человеческую телесность, с теми присущими ей возможностями и ограничениями, с тем распределением способностей между индивидами, которая до сих пор считалась чем-то неотъемлемым от самого понимания человека.

Эти (а также многие другие) исключительно острые, притом не только теоретические, но и практические проблемы, конечно, не могут быть решены только с помощью диалога цивилизаций. Диалог в этом случае совершенно необходим, но это должен быть прежде всего диалог между специалистами разных областей знания, между философами и учеными, между экспертами и обычными людьми. Определенную (но вряд ли решающую роль) в этом случае может сыграть и диалог цивилизаций. Роль последнего в данном случае, таким образом, ограничена.

Где же и каким образом диалог цивилизаций может быть полезен в решении тех проблем, с которыми сталкивается сегодня человечество? В этой связи хочу высказать два соображения.

1. Конечно, цивилизации сами по себе никакого диалога вести не могут. «Диалог цивилизаций» – это метафора. Могут вести диалог лишь конкретные представители разных цивилизаций. Это могут быть индивиды, социальные группы, сообщества, правительственные структуры.

2. Диалог, как правило, ведется не по поводу самих цивилизаций: их систем ценностей, взглядов на мир, религиозных убеждений. Дело в том, что эти смысловые установки как раз и конституируют идентичность цивилизаций и лежат в основе социальной идентичности каждого индивида, приобщенного к данной цивилизации. Поэтому если только цивилизация не распадается, не переживает кризиса собственной идентичности (что все-таки иногда происходит, особенно сегодня), то ядро цивилизации не обсуждается. По поводу этого ядра диалог невозможен. Это ясно видно на примере возможности диалога разных религий, которые исторически всегда входили в ядро конкретных цивилизаций, по крайней мере, с того времени, когда эти религии возникли. Представители разных религий могут вести диалог по поводу конкретных социальных проблем: как эти проблемы могут быть поняты и решены с позиций этих религий. Но они не будут вести диалога о религиозной догматике. Ведь каждая религия исходит из абсолютности и непререкаемости своих догматов. Можно дискутировать по поводу их толкования, чем и занимаются теологи. Но нельзя сомневаться в абсолютной истинности самих догматов. Если только допускается возможность взгляда на догматы с позиций другой религии, данная религия перестает существовать.