Читать онлайн «Атланты, боги и великаны». Страница 24

Следующий шаг был сделан потом. Появление Энкиду - это новая ипостась Энки-Инки-Энки-Имду. Энки-Имду был оторван от своих занятий каналами и дамбами, чтобы послужить образцовым спутником новой восходящей звезды Гильгамеша. Он стал типичным жителем гор, даже отчасти степняком, наивным, сильным, верным рабом, спутником, а по рождению - Гильгамеша. Так развивались события после того, как великий Инка фригийцев почил в бозе, а Атлантида исчезла.

Энкиду, обновленный герой, утратил прежние обязанности и занятия, утратил и свой образ, стал покорным слугой, почти тенью Гильгамеша. Но по законам уже литературы он стал живым, обрел свою вторую - литературную судьбу в аккадском эпосе.

Сказанное об Энки-Инке еще не является доказательством параллели, параллель можно построить только по нескольким точкам. Попробуем это сделать.

Вспомним о родственнике Инки. Это Нээф-Туна. Если нам пока не известно это имя из шумерского цикла, то доказательством подлинности событий и их древности могли бы служить указания в иных источниках того же региона. Такие указания налицо. В Средиземноморье, где, несомненно, плавал Нээф-Туна, а именно в Италии, в Риме, его могли, пожалуй, знать под именем Нептуна, Нептун - один из древнейших римских богов, его культ, по преданию, ввел сам Ромул, а ранее Ромула не было и города Рима. Нептун почитался в основном людьми, отправлявшимися в дальние морские странствия. Недаром он был отождествлен с Посейдоном - еще за три века или ранее того до нашей эры. В провинциях Римской империи с Нептуном отождествлялись местные боги покровительствующие морякам. Стремление приписать Ромулу культ Нептуна очевидно - ведь древнейший культ иначе и некому приписывать. Перед Ромулом зияет пропасть в истории Рима. Плутарх поступает просто: он пересказывает ряд легенд об основании Вечного города и в их числе самую распространенную версию о Ромуле и его брате-близнеце Реме.

Вполне логично, что рождение культа легендарного Нептуна, бога славного и древнего, приписывается легендарному же Ромулу, давшему жизнь Риму, Вечному городу. Тут все концы сошлись с концами и одна легенда помогает другой. Нас, однако, интересует история.

* * *

Трудно закрыть глаза на совпадение имен и саму направленность деятельности фризского Нээф-Туны и римского Нептуна. Поэтому нужно повнимательнее присмотреться к древнейшим истокам мифов и выделить то общее ядро, из которого возникли интересующие нас образы. Это ядро нужно искать в том же регионе, в окрестности великого Среднего моря, как оно названо во фризской книге, включая и Месопотамию, что мы уже сделали.

Вполне естественно сближать, если позволяет этимология, два имени. Имя римского бога должно отражать сферу его владычества. По аналогии с именем фризской книги выделим в имени Нептуна вторую часть: Тун. Что она означает? Так же, как и вторая часть фризского имени - Туна, она может быть объяснена на основе авестийской параллели. В древнем памятнике иранцев Авеста осталось созвучное слово. Оно означает: "река".

Связь с тем же иранским корнем осталась, как полагают лингвисты, в названиях многих рек - от Британии до Европы. Например, Дунай, Дон, Двина. Вода, море, озеро обозначались в Урарту сходным словом (Мещанинов И.И. Халдоведение. История древнего Вана. Баку, 1927. С. 242). Бесспорно, это одно из древнейших слов: при его написании использовалась ассирийская клинопись. Это корневое слово древних ванов-урартийцев дает слово "туини" "морской".

Теперь нетрудно сопоставить авестийское и ванское звучание. Но если два таких древних самостоятельных источника дают сходный результат, то можно заключить: исходное слово относится к временам еще более далеким. Это исходное слово, по всей видимости, мы и найдем во второй части имени Нээф-Туны и Нептуна. Возможно возражение: при чем тут "река", если речь идет действительно о великом мореплавателе выходившем, бесспорно, в океан (ведь не мог же выйти в океан первым, на свой страх и риск, младший соратник Нээф-Туны Инка - да к тому же еще один). Но представления древних отличались от наших. Так, древние греки считали океан большой рекой, окружающей землю и море, дающей начало рекам. Эти представления отражены в "Илиаде" Гомера.

Так мы окончательно приходим к эпитету "морской, океанский", который стал второй частью имени Нептуна и Нээф-Туны. Это вытекает из ванских, урартских источников, которые отражают языковые пласты Малой Азии и трояно-фракийского региона.

Три имени следуют этой закономерности: Нээф-Туна, Нептун, Нетун. Повторяется элемент "тун", "туна", значение которого теперь стало ясным. Однако этот эпитет слишком "документален". Он отражает саму реальность, саму судьбу древнего морехода. Состоявшееся за тем обожествление было неизбежным процессом. Вспомним, что речь идет о герое, действовавшем задолго до Гильгамеша, царя города Урука, который тем не менее был обожествлен еще в древности. Но если обожествление произошло, то на смену реальным эпитетам должны прийти божественные компоненты имени того же Нээф-Туны. И такой компонент нетрудно обнаружить. Выше говорилось об этрусском имени бога Нетура. Этот Нетуру, вне всякого сомнения, тот же самый Нептун-Нетун, но обожествленный несколько на иной лад и в другом регионе. Вторая часть его имени - "тур" - сближает его с древне-скандинавским Тором, финно-угорским Таарой, со славянским Перуном (мать Тора носит имя Фьоргун - а оно этимологически равнозначно имени славянского бога), с другими богами-громовниками (немецким Донаром). Древнегерманское понятие "громовник" может даже служить связующим звеном между именами Тур-Тор и Туна-Тун. Эти слова - "туна", "тур" - имеют некоторое отношение и к грому, и к воде небесной, а море и небо в древности представлялись единой стихией.

Но компонент "тур", ставший обобщением, приобретает самостоятельность и должен входить в имена других богов. Так оно и произошло. Вероятнее всего, имена Нуми-Торум, Торум, Кярс-Торум (боги обских угров, пришедших с юга) сохранили именно этот компонент. Кельтский бог - громовержец Таранис - тоже попадает в эту группу.

Вывод из вышесказанного весьма любопытен. В имени фризского морехода собственно именем является только первая часть. Но эта первая часть практически совпадает с именем известнейшего библейского героя Ноя.

Но прежде чем соединить историю Нээф-Туны и библейского Ноя, придется выделить факт, имеющий магическое значение: древнегреческие слова "ностео" и "ностос", означающие возвращение и вообще отправление в странствие, оказываются созвучными имени фризского морехода, действительно вернувшегося из плавания на свою землю, а затем отправившегося в новое беспримерное странствие - уже в мифы и легенды.

То же произошло и с Ноем. Он унаследовал имя древнего героя. Но рассказ о нем сохраняет черты местного потопа в Двуречье. Вероятнее всего, в нем соединены имя, ставшее легендой, и рассказ о потопе в Двуречье, следы которого найдены учеными, но относятся они к IV тысячелетию до н.э., а не ко времени Атлантиды Платона. Аккадское имя героя потопа - Ут-Напишти напоминает, правда, о Нээф-Туне.

...Трудно привыкнуть к мысли, что найдена древнейшая из книг, созданных человеком, но это, по всей видимости, так. Выводы, которые могут быть сделаны относительно имени Бургтмаад, - еще одно звено в цепи доказательств.

* * *

В Национальном музее Неаполя можно увидеть мраморную богиню, имя которой, судя по всему, названо в книге "Ура Линда Бук": Бургтмаад. Посетители же музея знакомы с другими ее именами: Кибела, Кивева, Дипдимена, Великая мать и Мать богов. Эти имена помнят греческие источники, сообщающие о поклонении богине во Фригии.

Фригийская богиня олицетворяла силы природы, возрождение, плодородие. Вариант ее имени хорошо известен хеттам и хурритам, лувийцам и сирийцам; Кубаба. Известна гипотеза У. Олбрайта о заимствовании имени Кубабы из древней Месопотамии, причем Кубаба - Священная Баба, как перевел У. Олбрайт (см.: Мифы народов мира. Т. 2. М., 1982). В сирийских документах также названо ее имя, а также имя ее жреца.

Такая распространенность культа богини косвенно свидетельствует о его древности даже по отношению к хеттам. В музее богиню охраняют два льва, сама она восседает на троне.

Изображали ее также сидящей в золотой колеснице с короной на голове. С 204 года до н.э. культ Кибелы был введен в Риме как государственный. Два леопарда образуют как бы подлокотники трона, на котором, вне всякого сомнения, та же богиня восседает еще во времена города Чатал-Гююка (название современное). А было это еще в VI тысячелетии до н.э. - как свидетельствуют археологические находки в центральной части Малой Азии.

Как уже говорилось, в ходу у фригийцев были еще два имени: Мать богов и Великая мать. Фригийский культ пришел из древности, из эпохи первых городов и, добавим, первой письменности. Малая Азия и Фракия когда-то составляли единое этнокультурное целое. Племена уходили из Малой Азии, возвращались и снова покидали ее в трудные времена нашествий - такова история региона. И снова книга фризов ведет нас именно сюда. Ведь и в ней есть героиня с этим именем.