Читать онлайн «Мобилизационная стратегия хозяйственного освоения Сибири. Программы и практики советского периода (1920-1980-е гг.)». Страница 58

В начале 1960-х гг. по инициативе Н. С. Хрущева принимается ряд решений, знаменующие собой переход от экстенсивных к интенсивным методам развития сельского хозяйства. Курс на интенсификацию отрасли был закреплен в решениях февральского (1964 г.) пленума ЦК КПСС[433]. Однако реализовывать новый курс аграрной политики Н. С. Хрущеву не пришлось. В октябре 1964 г. верхушка партийной номенклатуры организовала государственный переворот и отстранила его от власти. Народ, который считал Н. С. Хрущева основным виновником продовольственного кризиса, воспринял данное известие позитивно.

Таким образом, первое постсталинское десятилетие стало временем динамичных изменений в аграрной сфере экономики, обусловливавшихся осуществлением мероприятий по подъему сельхозпроизводства, которое в начале 1950-х гг. оказалось в кризисном состоянии. Изначально ставка была сделана на интенсивные рычаги его подъема, но для получения немедленного результата пришлось использовать экстенсивные пути и мобилизационные возможности государства. Целинная кампания, превратившаяся вопреки первоначальным планам в широкомасштабный общенациональный проект, являлась реальным фактором развития сельского хозяйства. Целинные и залежные земли восточных регионов страны стали объектом приложения трудовых усилий для сотен тысяч советских граждан. Значительные людские и технические ресурсы получили хозяйства Сибири, которым удалось обеспечить рост производства зерна, увеличить кормовую базу животноводства, повысить доходность. Целинная кампания дала повод для повсеместного распространения совхозной формы хозяйствования. Хотя в целом производственно-экономические результаты целинной кампании оказались не такими значительными, как предполагалось и как о них официально сообщалось. Потенциал экстенсивного хозяйствования был быстро исчерпан, и в начале 1960-х гг. продовольственный дефицит вновь обострился. Тем не менее, кампания по освоению целинных и залежных земель сыграла значимую позитивную роль в истории нашей страны в целом, и Сибири, в частности. Вложенные в освоение новых земель средства и существенное расширение совхозного сектора заложили основу для будущей интенсификации отрасли.

Освоение Арктики и Северного морского пути в советской государственной политике с самого начала оценивалось как важный экономический и стратегический проект. Уже в феврале-марте 1918 г. в Совете Народных Комиссаров рассматривались возможности проведения так называемых Карских рейсов для вывоза зерна и другого продовольствия из Сибири. Председатель Совета народных комиссаров (СНК) В. И. Ленин лично принимал участие в организации этих рейсов. Известны его высказывания по этому поводу и требования по их скорейшему осуществлению.

Первая советская Карская экспедиция в устья Оби и Енисея с выходом из Архангельска состоялась в августе-октябре 1920 г. Она была подготовлена одновременно в Сибири и на Европейском Севере, состояла из двух отрядов, насчитывающих 18 судов, многие из которых были крайне изношены и не приспособлены к плаванию во льдах. Но условия навигации этого года способствовали успеху. Из Сибири было вывезено в Европейскую часть страны около 1000 тонн хлеба, примерно 1500 тонн жиров, большое количество экспортных товаров: пушнины, льна, шерсти, конского волоса и др.[434]

Советское правительство высоко оценило этот сложный поход, опыт его был рекомендован для распространения. Ленин В. И. активно интересовался подготовкой следующей навигации. В полном собрании его сочинений опубликованы распоряжения и записки по этому поводу. Например, в записке заместителю управляющего делами СНК Смольянинову В. А. 11 июля 1921 г. он беспокоился о снаряжении Карской экспедиции, писал: «Запросите факты, проверьте их. Проверьте лично и дважды. Потом поговорите по прямому проводу с Чуцкаевым и Иваном Никитичем Смирновым. Без всего этого я не поверю, что дело обеспечено». Другая записка, написанная в этот же день Смольянинову: «Дело исключительно важное и срочное», «Налягте всячески»[435].

В последующие годы Карские экспедиции стали регулярными. Под контролем СНК Наркоматы внешней торговли и путей сообщения закупали, насколько позволяли государственные финансы, за границей новые суда, ледокольное оборудование, сигнальные и навигационные приборы, моторные лодки и другие необходимые предметы для плавания по северным морям. Вывозом грузов из Сибири (продовольствие, пушнина, рыба, лес, различное сырьё) и доставкой их в порты на арктическом побережье по сибирским рекам занимались соответствующие отделы Комитета Северного морского пути при Сибревкоме. Его представительство в Архангельске, в свою очередь, контролировало поставки в Сибирь машин, инструментов, охотничьего снаряжения, химических и других товаров, в которых нуждался регион. Заграничные представительства Наркомата внешней торговли РСФСР в Лондоне и Берлине работали в рамках общей схемы планирования и реализации импортно-экспортных операций. На государственные средства закупались товары, фрахтовались морские суда, контролировались грузоперевозки из европейских портов на восток.

В условиях советского государственного управления, сосредоточившего в своих руках не только властные рычаги, но и финансовые ресурсы и основные средства производства, крайне важным было содействие центральных органов власти в организации деятельности Комитета Северного морского пути. Для него в январе 1922 г. стал результативным приезд в Новосибирск (в то время Новониколаевск) наркома путей сообщения Ф. Э. Дзержинского в качестве уполномоченного ВЦИК и СТО. Дзержинский на месте попытался решить многие межведомственные проблемы участников подготовки и проведения Карских операций. Например, принял меры по организации за государственный счет ремонта судов Енисейской флотилии, добился увеличения финансирования строительства портов в устьях Оби и Енисея. По распоряжению Дзержинского Енисейскому пароходству уже в 1922 г. было срочно передано несколько судов Беломорского флота. В феврале 1922 г. в Москве было созвано межведомственное совещание по вопросам Северного морского пути, на котором рассматривались важнейшие проблемы обустройства этой очень нужной стране транспортной магистрали. Обсуждалось научно-техническое обеспечение плавания по северным морям, издание лоций и карт Карского моря, устьев крупнейших сибирских рек, расширение сети полярных станций, а также анализировались возможности применения авиации для разведки льдов, организации ледокольных проходов, ускорения строительства портов и баз снабжения. Проблема обустройства Северного морского пути обозначалась по своей сути как комплексная, которую нужно решать в условиях послевоенного восстановления какими-то особыми целевыми способами[436].

Для их отработки на практике была предпринята попытка повысить роль центральных правительственных учреждений в деле подготовки и проведения Карских экспедиций. С этой целью учреждалась должность особоуполномоченного СТО по Северному морскому пути, который от имени правительства должен был руководить организацией Карских экспедиций, поддерживать связь с Сибревкомом, подготавливать встречные перевозки грузов из Сибири. Однако эта попытка не удалась, возможно, по субъективным причинам. На должность особоуполномоченного СТО был назначен некий Г. Д. Красинский, который сразу же стал действовать неуважительно по отношению к сотрудникам Комитета Северного морского пути, в свою очередь, не имея никакого опыта в проведении арктических экспедиций. Он волюнтаристски отменил все прежние договора и планы по подготовке очередной навигации и составил свои, на взгляд руководства Комитета «совершенно невыполнимые». В результате весь состав Комитета подал в отставку[437].

Этот факт, с одной стороны, свидетельствовал о том, что в начале 1920-х гг. в государственном управлении СССР шёл трудный поиск управленческих решений в освоении арктических пространств, а с другой стороны уже определились какие-то формы и методы в этом направлении. Комитет Северного морского пути являлся организацией, способной проявить свою не только профессиональную, но и политическую зрелость. Его руководители и специалисты смогли решительно отказаться от излишней властной опеки, признав её «не нужным параллелизмом в работе», и убедительно доказали, что разделение властных полномочий и обязанностей в организации Карских экспедиций не идёт на пользу дела, а бесконечные совещания, комиссии и согласования только отнимают время, в преддверии навигации, «создают нездоровую атмосферу, в которой невозможно работать». Это мнение откровенно высказывалось в докладе председателя Комитета А. Кудряева и его заместителя Ф. Шольца, подготовленном 28 марта 1922 г. наркому внешней торговли Л. Б. Красину и председателю Сибревкома С. Е. Чуцкаеву. В документе говорилось, что в складывающихся обстоятельствах двоевластия Комитет Северного морского пути отказывается выполнять возложенные на него обязательства по грузоперевозкам и оборудованию Северного морского пути, так как не может гарантировать успех порученного дела[438].