Читать онлайн «Судьба династии». Страница 20

Следует заметить, что великий князь Николай Николаевич долго колебался и отказывался, прежде чем стать главой РОВСа. Современники говорили о его осторожности ещё в годы мировой войны. Так, великий князь до крайности оберегал свой покой и здоровье, на автомобиле он ездил со скоростью не более 25 вёрст в час, опасаясь попасть в аварию, и ни разу не выехал на фронт дальше ставки главнокомандующего, боясь шальной пули.

На решение Николая Николаевича повлияла не только настойчивость Врангеля, но и претензии Кирилла Владимировича на императорскую корону.

Кирилл дважды отправлял Николаю Николаевичу письма с предложением «сотрудничества». На первое письмо вообще ответа не последовало, а на второе, которое Николаю Николаевичу лично передала княгиня Елена Владимировна, был получен ответ через брата Николая Николаевича великого князя Петра Николаевича, что Николай Николаевич не сочувствует выступлению Кирилла Владимировича, и поэтому сотрудничество невозможно.

В ответ на провозглашение Кириллом самого себя императором великий князь Николай Николаевич сделал публичное заявление: «Я счастлив, что Её Императорское Величество Государыня Императрица Мария Фёдоровна не усомнилась в том, что я одинаково с Нею мыслю об объявлении себя Великим Князем Кириллом Владимировичем Императором Всероссийским.

Я уже неоднократно высказывал неизменённое моё убеждение, что будущее устройство Государства Российского может быть решено только на Русской Земле, в соответствии с чаяниями Русского Народа.

Относясь отрицательно к выступлению Великого Князя Кирилла Владимировича, призываю всех, одинаково мыслящих с Её Величеством и мною, к исполнению нашего истинного долга перед родиной — неустанно и непрерывно продолжать святое дело освобождения России.

Да поможет нам Господь.

Великий Князь Николай Николаевич

7/20 октября 1924 г. Шуаньи»[39].

На собраниях и банкетах своих сторонников великий князь высказывался куда энергичнее: «Кирюха есть всего-навсего предводитель банды пьяниц и дураков». Это самое приличное высказывание, иные же просто непечатны.

17 сентября 1925 года, давая интервью журналисту газеты «Ла Насьон Бельж», Николай Николаевич высказал свои взгляды на положение в Советской России: «В течение первых дней, последовавших за его торжеством, большевизм пользовался известной популярностью среди масс, население ему верило, но это время уже прошло. Несомненно, иностранное вмешательство быстро низложило бы теперешнее правительство, но ему не удалось бы завоевать доверия населения — вот почему русские не могут просить или надеяться на иностранное вмешательство. Главные русские вопросы, я вас прошу особенно обратить внимание на мои слова, могут обсуждаться и разрешаться только на русской земле и в соответствии с желаниями русского народа. Сам русский народ должен разрешить свою судьбу и выбрать режим. Будущая организация России должна быть основана на законности, порядке и личной свободе. Я не претендент и не эмигрант в том смысле, который придали этим словам во время революции. Я гражданин и солдат, желающий только вернуться домой, чтобы помочь Родине и согражданам. Когда по воле Божией восторжествует наше дело, сам русский народ решит, какая форма правления ему нужна».

А вот мнение о «николаевцах» и «кирилловцах» с другого берега. В обзоре ОГПУ за июль-сентябрь 1923 года отмечено: «Среди кирилловцев наметился отказ от интервенции и осознаётся необходимость подготовки взрыва Советской власти изнутри через превращение коммунистических Советов в национальные и восстания красноармейцев против комиссаров»[40].

В докладной записке секретных и информационных отделов ОГПУ от 17 февраля 1925 года отмечалось, что в этом одно из главных отличий «кирилловцев» от «николаевцев»: «Наиболее серьёзной силой среди правых партий эмиграции нужно признать монархистов, разделяющихся на два основных течения. 1. Кирилловцы — ставящие своей целью свержение советской власти при помощи внутренних сил русского народа и организацию монархии на широко демократических началах. Эта цель определяется той основной базой, на которой строятся расчёты кирилловцев: а) части Красной армии и старый командный состав, б) новая советская буржуазия, в) спецы, г) крестьянство, за которым предполагается закрепление земли, д) оппозиционная часть рабочих и даже коммунистов. 2. Николаевцы — ориентирующиеся на бывшую аристократию, промышленников, землевладельцев и крупную бюрократию. Цель организации — полная реставрация дореволюционной России. Метод осуществления этой цели — интервенция, которая обязывает их ориентироваться на Францию и строить свои расчёты на Польшу и Румынию»[41].

Тем не менее победа «кирилловцев» над «николаевцами» была обусловлена не преимуществами их политической доктрины, а сравнительной молодостью их вождя и наличием у него потомства.

25 апреля 1928 года в Брюсселе умер Пётр Кириллович Врангель. Великий князь Николай Николаевич скончался 5 января 1929 года в Антибе на Лазурном Берегу. Там же 5 ноября 1935 года умерла и его жена Анастасия Николаевна. Детей у них, как уже говорилось, не было.

Великий князь Пётр Николаевич всемерно поддерживал брата Николая, но самостоятельной роли никогда не играл. 17 июня 1931 года он умер в Антибе. Его жена Милица Николаевна дожила до 1951 года и скончалась в Египте, в Александрии. У Петра Николаевича и Милицы были две дочери и сын. Старшая дочь, Марина, родившаяся в 1892 году, в тридцатипятилетнем возрасте вышла замуж за князя Александра Николаевича Голицына и умерла бездетной в 1981 году. Младшая дочь, Надежда, 1898 года рождения, была помолвлена с сыном поэта великого князя Константина Константиновича Олегом, который был смертельно ранен на фронте в 1914 году. 10 апреля 1917 года она вышла замуж за князя Николая Владимировича Орлова, у них родились две дочери — Ксения и Ирина. В 1940 году Надежда разошлась с Орловым. Умерла она весной 1988 года в девяностолетием возрасте. К этому времени она была самой старшей в семействе Романовых: ей исполнилось 19 лет как раз в тот день, когда Николай II отрёкся от престола.

Сын Петра Николаевича князь Роман родился в 1896 году и к началу революции был лишь младшим лейтенантом в инженерных войсках, которыми командовал его отец. У Романа, как и у Петра Николаевича, было слабое здоровье — больные лёгкие. Во время Первой мировой войны он был так молод, что единственным из князей не заслужил Георгиевского креста — высшей русской военной награды за доблесть в бою. В 1921 году, уже во Франции, он женился на Прасковье Дмитриевне из рода Шереметевых. Умер Роман в Риме в 1978 году, а через два года скончалась и Прасковья. У Романа Петровича были сыновья Николай и Дмитрий, но о них мы поговорим позже.

Великий князь Кирилл 8 марта 1917 года подал в отставку. В тот день Временное правительство отдало приказ об аресте семьи Николая II. В одном из интервью великий князь Кирилл Владимирович сказал: «Исключительные обстоятельства требуют исключительных мероприятий. Вот почему лишение свободы Николая и его супруги оправдывается событиями, происходящими в России. Наконец, правительство имело, по-видимому, достаточно поводов, чтобы решиться на эту меру. Как бы то ни было, но мне кажется, что никто из нас, принадлежащих к семье бывшего императора, не должен теперь оставаться на занимаемых ими постах»[42].

В мае 1917 года Кирилл получил от Временного правительства разрешение отправиться в Финляндию. К этому времени великое герцогство почти отделилось от России. Там ещё находились части русской армии и флота, но всеми внутренними делами ведали местные власти.

В начале июня 1917 года Кирилл вместе с десятилетней дочерью Марией и восьмилетней Кирой выехал на поезде из Петрограда в Финляндию. Вслед за ними выехала и Дана, так в семье звали его жену Викторию Фёдоровну.

Позднее в эмигрантской литературе появятся душещипательные рассказы о том, как Кирилл по льду Финского залива (это в июне-то!) уносил на руках свою беременную жену, спасая от злобных большевиков. Из всего сказанного верно лишь то, что Дана была беременна. 17 августа 1917 году у неё родился долгожданный сын Владимир.

Историк Стаффан Скотт называет Владимира «великим князем», а о наших монархистах и говорить не приходится. На самом деле Владимир приходился правнуком императору Александру II и по законам Российской империи не мог быть великим князем. Он был просто князем, хотя и императорской крови.

В Финляндии великокняжеская семья в сопровождении четырнадцати слуг часто переезжала с места на место. Владимир родился в городе Борго в усадьбе Хортлинга на углу улиц Александерсгатан и Огагатан. Роды принимал доктор Гуннар Нюстрём, очень известный в Борго врач.