Читать онлайн «Сказания и повести о Куликовской битве». Страница 40

И нача з братом своим и с новонареченною братиею с литовскими князи и со инеми оставшими по побоищу ездити, а сердцем кричати и слезами омываяся. Наехав же на место, на нем же лежат князи белоезер-стии, вси вкупе посечени, и толь напрасно билися, друг за друга умираху. Сия же суть имена их: * князь Федор Романовичь белоезерской да сын его, князь Иван, князь Федор Торусский да брат его князь Мстислав, князь Дмитрей Александровичь Монастырев, Тимофей Васильевичь окол-ничей, Семен Михайловичу Василей Порфирьевичь, Михайло Каргаша Ивановичь, Иван Александровичь, Андрей Серкиз, Волуй Окатьевичь, Дмитрей Мичень, Александр Пересвет, Григорей Ослебя. Ту же лежит близ Микула Васильевичь. Над ним же став государь и много даровав любезными дарми, и нача плакатися и глаголати:, «Братия моя милая, князи руския, аще имеете дерзновение, господу молитеся о нас, вем бо, яко послушает вас бог, и паки о нас молитеся, да вкупе с вами будем».

И приеха на ино место, и наиде наперсника своего Бренька Андреевича, и близ его лежаща Семена Мелика, твердаго сторожа, и близ их Тимофей Водуевичь убиен бысть. Над ними же став князь великий пла-чася и рече: «Братия моя возлюбленная, моего ради образа убиени есте. И брате Михаиле, кто бо таков раб тако могл государю служити, яко мене ради сам на смерть поехал еси? Токмо от полку Дариева явися именем того, такоже сотворил». И Мелику паки рече: «Крепкий мой страж, твоею бо мы стражею вси собледени были».

И на ино место приехаша, видев Пересвета чернъца лежаща близ нарочитаго богатыря и рече: «Видите, братие, своего начиналника, той победи подобна себе человека, от него же бы было пити многим горкая чаша». И ту виде нарочита человека Григория Капустина.

Став же великий князь на месте своем и повеле трубити собирателною трубою. Храбрии же друзи, доволнии витязи, испыташа оружия своя о сыны измаилтеския,91 и со всех стран грядущ под трубный глас, и весело ликующе и поюще песнь ово богородичну, и ово мученику и иныя же песни христианския.

Собранным же бывшим людем всем, великий же князь Димитрий Иванович став посреде их и плачася от радости сердца своего и глаголаше: «Братие князи руския и воеводы, и бояре местныя, и сынове Руския земли, вам тако подобает служити, а мне по достоянию хвалити вас всегда. Упасет мене господь и буду на своем столе на великом княжении, тогда начну92 по достоянию даровати вас. Ньине же сие управим: кождо ближняго своего подобает похоронити,93 да не будут в снедь зверем христианская телеса».

Стояв же великий князь за Доном осмь дний, дондеже разобраша христианская телеса с нечестивыми. Христиане же похорониша, колико успеша, нечестивых же телеса повержени быша зверем на снедение и на расхищение.

А поганому царю Мамаю окаянному, побегшу во Орду, и собра вой многи и хоте паки итти на Русь. И прииде на него царь именем Тахта-мыпяь* от Синия Орды, силен, и состави с Мамаем сечь велику и грозно побоище, и одоле Тахтамышь Мамая и победи его и воинъство Мамаево разби. Мамай же побеже и добеже до моря, идеже град Кафа* создан бысть. Имя же свое бяше потаил, и познан бысть некиим купцем фряс-ским и убиен бысть от него. И тако испроверже зле живот свой, а Тах-тамыш седе во Орде на царстве.

Великий же князь Димитрий Ивановичь князем и воеводам рече: «Братия моя милая, князи руския и воеводы местныя, считайтеся, коликих князей и воевод у нас несть и молодых людей». Сказал Михайло Александровичу* московский боярин: «Государь Димитрий Ивановичь, у нас нет четыресяти бояринов болших московских да дванадесять князей бе-лоезерских, да тринадесять бояринов посадников новогородских, да че-тыренадесять бояринов серпоховских, да четыренадесять бояринов переславских, да двадесять пять бояринов костромских, да тридесять пять бояринов володимерских, да четыредесять бояринов муромских, да пятьдесят бояринов суздалских, да тридесять три боярина ростовъских, да двадесять два боярина дмитровских, да пятьдесят бояринов углецких. А изгибло, государь, у нас дружины полътретья ста тысячь. Слава господеви богу, что помиловал бог тебе, государя великаго князя, и всю Руску землю. А осталось, государь, пятдесят тысящь».

И рече великий князь Димитрий Ивановичь: «Братие князи руския и воеводы местныя, и бояре силныя, и вси удалыя сынове руския, рекли есте на Русе такое слово между собою служити, головы своя за веру святорускую положити. Тако случися, братие, суженое место им за тихим Доном и быстрым Днепром, на поле Куликове, на реке Непрядве положили суть головы своя за веру христианскую и за святыя божия церкви и за землю Рускую. Простите мя, братия моя, и благословите в сем веце и в будущем».

И возвратися великий князь Димитрий Ивановичь с победы и поиде ко граду своему Москве и з братом своим со князем Владимером Андреевичем и с оставшими вой. Литовским же князем возде честь и дары великия. Они же поидоша по своим городом, по отчинам. Руския же удалцы, восплескаша в татарских узорочьях, поидоша, и идучи во свою землю, взяли коней и волы, и вельблюды, меды и вина, и сахары. Превознесеся слава над поганых землею, ревут рози великаго князя по всем землям, поиде же весть по всем градом ко Орначу,* к Риму и Кафе и к Железным вратом* и око Царюграду* на похвалу великому князю.

И воздадим хвалу Руской земли, яко град Москва — глава всем есть. Володимер и Ростов хвалу воздают богови, со всеми грады прославляют милость божию.

Егда >же иде возвратно великий князь, рязанцы же великому князю Димитрию Ивановичу пакость деюще — мосты на реках переметали. Великий же князь восхоте на князя Олга рать послати.

Слышав же то Олгорд Литовский и Олг Рязанский, яко великий князь Димитрий Ивановичь победил враги своя, князь Олг Рязанский збежа с Рязани, идеже есть род Остров великий, со княгинею своею и з боляры. Рязанцы же великому князю добили челом. И тамо Олг про-живе два лета и потом обослася к великому князю Димитрию Ивановичу. Волгорд же Литовский хотевший Москвою владети, той возвратися со студом во своя си, не токмо Москву улучи, но и своея вотчины лишися.

Великий же князь Димитрий Ивановичь з братом своим со князем

Володимером Андреевичем и с оставшими князи и воеводы и с воинством приидоша к Москве, дал бог здравы. И сретоша их архимандриты и игумены, и протопопы, и весь священнический и иноческий чин со кресты и чюдотворным-и иконами. По том же князи и боляре, и весь народ, такоже и великая княгиня Евдокия со своими детми и с прочиими княгинями и з боярынями, вси единогласно славу возсылающе богу, из-бавлыпему их от напраснаго Мамаева нахождения, и великому князю Димитрию Ивановичу и брату его князю Володимеру Андреевичу честь воздающе, яко победителем, такожде и прочиим князем и боляром, и всему воинъству честь воздающе по достоянию. Великий же князь Димитрий Ивановичь прииде к Москве лета 6889-го октября в 10 день и воинство распусти 94по домом своим.95

Того же лета поставлен бысть Пимин* митрополит и прииде к Москве.

Слово о великом князе Дмитрии Ивановиче * и о брате его, князе Владимире Андреевиче * как победили супостата своего царя Мамая *

Князь великий Дмитрий Иванович со своим братом, князем Владимиром Андреевичем, и со своими воеводами был на пиру у Микулы Васильевича,* и сказал он: «Пришла к нам весть, братья, что царь Мамай стоит у быстрого Дона, пришел он на Русь и хочет идти на нас в Залесскую землю».

Пойдем, братья, в северную сторону — удел сына Ноева Афета,* от которого берет свое начало православный русский народ. Взойдем на горы Киевские, взглянем на славный Днепр, а потом и на всю землю Русскую. А после того посмотрим на земли восточные — удел сына Ноева Сима,* от которого пошли хинове* — поганые татары, басурманы.* Вот они-то на реке на Каяле* и одолели род Афетов. С той поры земля Русская невесела; от Калкской битвы* до Мамаева побоища тоской и печалью охвачена, плачет, сыновей своих поминая — князей, и бояр, и удалых людей, которые оставили дома свои, жен и детей, и все достояние свое, и, заслужив честь и славу мира этого, головы свои положили за землю за Русскую и за веру христианскую.

Стародавние дела и жалость Русской земли описал я по книжным сказаньям, а далее опишу жалость и похвалу великому князю Дмитрию Ивановичу и брату его, князю Владимиру Андреевичу.

Братья и друзья, сыновья земли Русской! Соберемся вместе, составим слово к слову, возвеселим Русскую землю, отбросим печаль в восточные страны — в удел Симов, и восхвалим победу над поганым Мамаем, а великого князя Дмитрия Ивановича и брата его, князя Владимира Андреевича, прославим! И скажем так: лучше ведь нам, братья, возвышенными словами вести этот рассказ про поход великого князя Дмитрия Ивановича и брата его, князя Владимира Андреевича, потомков святого великого князя Владимира Киевского.* Начнем рассказывать о их деяниях по делам и по былям. Вспомним давние времена, восхвалим вещего Бояна, искусного гусляра* в Киеве. Тот ведь вещий Боян, перебирая быстрыми своими перстами живые струны, пел, русским князьям славы: первую славу великому князю киевскому Игорю Рюриковичу,* вторую — великому князю Владимиру Святославичу Киевскому, третью — великому князю Ярославу Владимировичу.*