Читать онлайн «Источники экосоциологии. Серия «Экосоциология»». Страница 9

Кроме того, экосоциология попыталась выйти из представлений о символическом или когнитивном взаимодействии человека и среды. Экосоциологи доказывали, что условия окружающей природной среды, такие как воздушное и водное загрязнение, мусор, эрозия и истощение почв, разливы нефти и другие в дополнение к символическому эффекту имеют прямое, не символическое воздействие на жизнь человека и социальные процессы. Это означало, что кроме воздействия грязного воздуха на представления людей об этом, необходимо было учитывать влияние этого фактора на физическое здоровье человека при изучении социальной мобильности, и психическое здоровье при изучении девиантного поведения.

В 1970-е годы в центре внимания, как социальной экологии, так и экосоциологии были следующие исследовательские проблемы: взаимодействие человека и искусственной (построенной) окружающей среды («built» environment); организационная, промышленная, государственная ответственность за проблемы окружающей среды; природные опасности и катастрофы; оценка воздействия на окружающую среду; воздействие ограниченности природных ресурсов; вопросы размещения ограниченных природных ресурсов и несущей способности окружающей природной среды34.

Также экосоциологами был отмечен факт усиления влияния на социальные процессы и институты той части общественного движения, которое было озабочено состоянием природной окружающей среды и пропагандировало такие ценности, как экологически дружественный образ жизни и формирование нового экологического сознания. Они несколько отличались от природоохранного движения тем, что сделали больший акцент на развитии экологичного поведения и внутреннего человеческого потенциала (глубинная экология). Это отличие объясняется тем, что эти люди были участниками не чисто экологического движения, а других общественных движений и новых религий.

Мюррей Букчин (Murray Bookchin, 1921—2006) основной идеолог экоанархизма, занимался вопросами социальной экологии35. Критиковал биоцентрические теории глубинных экологов и социобиологов, а также последователей постиндустриальных идей о новой эпохе. Он и другие авторы считали, что социально-экологический кризис неизбежен при сохранении любой государственной власти. Все формы власти это насилие человека над человеком и природой.

Для предотвращения глобального экологического кризиса экоанархисты предлагали децентрализацию общества и отказ от крупного промышленного производства. Все люди должны перестать работать на транснациональные корпорации и покинуть мегаполисы, жить в малых городах, сельских муниципальных районах, небольших коммунах и общинах. Отношения в обществе будут регулируются методами прямой демократии и определяться прямым правом на жизнь и природопользование.

В конце 1990-х годов Букчин отказался называть себя экоанархистом. Возможно после того, как увидел реализацию своих идей в сельских сообществах экоанархистов, убедившись в их нежизнеспособности из-за невозможности коллективных действий и самообеспечения, распада и возвращения в города в условия неравенства и насилия.

Дэвид Пеппер (David Pepper), идеолог экосоциализма и другие авторы уверены, что главная причина социально-экологического кризиса это капиталистический способ производства. Общество не производит природные ресурсы, а лишь эксплуатирует их. В отличие от экоанархистов, предлагали централизацию управления в виде плановой социалистической экономики, с помощью которой природа будет сохраняться как общечеловеческая ценность36.

В 1980-е годы эти идеи тоже оставались популярными, но радикальные социально-экологические реформы уже не связывались с крупными социальными изменениями. Они связывались с внутренними изменениями в индивиде и обществе, с изменением системы ценностей и отношения к природе. Предлагались полный отказ от антропоцентризма и замена его биоцентризмом.

Арне Дэкке Эйде Нэсс (Arne Dekke Eide Næss, 1912—2009) и другие авторы продвигали эту идею глубинной экологии, предлагали стирание границы между социальным и природным, холизм вместо дуализма, то есть единство человека и природы, общества и окружающей среды. Человек экономический уступает место на планете человеку экологическому, носителю экологического сознания, которое в переходную эпоху экологических кризисов и катастроф надо культивировать и развивать. Тогда все искусственно созданные границы (идеологические, государственные, религиозные, расовые, культурные, гендерные, биологические) рухнут, и наступит Новая эпоха37.

Как уже говорилось выше, экосоциологи также откликнулись на происходящие в обществе изменения, выдвинув новую экологическую парадигму, согласно которой парадигму человеческой исключительности сменит парадигма человеческой освобождённости. Такие идеи были очень популярны среди молодёжи и общественных движений, решающих вопросы качества жизни. Властно-промышленно-финансовые элиты как оппоненты ничего не смогли противопоставить. Дети не видели будущего деятельности своих родителей. Общество считало, что движется к катастрофе и исчезновению. Такая ситуация не могла продолжаться достаточно долго. Нужен был интеллектуальный прорыв.

После опубликования работ ряда экспертов о пределах экономического роста и доклада «Наше общее будущее» Всемирной комиссией по охране среды и развитию с конца 1980-х годов стала лидировать концепция устойчивого развития, о которой подробнее будет сказано выше в главе «Теории устойчивого развития».

Альберт Арнольд Гор (Albert Arnold Gore) один из идеологов зелёного капитализма и другие авторы считали, в отличие от экоанархистов и экосоциалистов, что основанное на конкуренции и получении прибыли индустриальное производство можно экологизировать, используя рычаги государственного регулирования и формируя новые зелёные рынки. Взаимоотношения в обществе при этом не меняются, а модернизируются. Это происходит постепенно и естественно по мере возникновения экологического вызова и рефлексии на него в виде новых норм и правил деятельности, поведения, морали и культуры38.

Например, спрос на экологически чистую продукцию вырос и заставил промышленность структурно и технологически перестраиваться, то есть проводить модернизацию. Увеличение государственной ренты за природопользование и штрафов за загрязнение также заставляет промышленность проводить модернизацию – менять технологии добычи природных ресурсов, сокращать количество отходов и энергии, вводить вторичную переработку (рециклинг), замкнутые и безотходные циклы производства. В результате меняется также и корпоративная культура. Это выражается в принятии идей устойчивого развития, взятием компаниями ответственности за социально-экологические последствия своей деятельности.

Экополитика становится не только государственной, национальной стратегией, но и стратегией международных компаний и корпораций. Они декларируют, что мировые природные ресурсы практически неистощимы при рациональном пользовании, и смогут удовлетворить нужды человечества бесконечно долго. Если что-то и закончится, то новые технологии дадут новые материалы и предметы пользования, которые будут лучше или не хуже, чем предыдущие.

Проблемы роста остаются в виде демографического, информационного и других «взрывов», которые выглядят катастрофически с точки зрения локального управления ситуацией, но решаются разработкой и осуществлением программ на мировом уровне. В конструктивный диалог и выработку решений вовлекаются все заинтересованные организации и лица, которые сформируют новый глобальный дизайн.

Таким образом, та часть энвайронменталистов, которая в 1970-е годы противостояла индустриализации, технократии и бюрократии, к 1990-м годам уже была не столь популярна в среде энвайронментального движения. Однако, в 1980-е годы первые работы авторов, в которых отмечалось, что обеспечивающие современный уровень жизни управление, индустрия и технологии не являются сами по себе экологически опасными, и могут быть предложены такие их изменения, которые принесут пользу окружающей среде, критиковались.

Американские энвайронменталисты в 1980-е годы, входя в многочисленные общественные организации, правительственные экологические советы и экспертные научные группы, пользуясь поддержкой населения, власти и бизнеса, были настроены более оптимистично, чем европейские коллеги. Значительная часть энвайронменталистов США возлагали надежды в решении экологических проблем на совершенствование технологий управления и производства, распределения благ, сохранения и приумножения национального природного богатства.