Читать онлайн «Гуляния с Чеширским Котом». Страница 56

Я не очень доверяю статистике, но она утверждает, что в среднем англичанин выпивает 1650 чашек чая в год, и ни чашкой больше или меньше! — пьет его с утра до поздней ночи и постоянно держит на огне чайник.

Но не чаем единым жив человек в этой чайной стране.

Карамзин поражался, какие жуткие пьянчуги англичане — в отличие от русских. «Корабельный мастер выпил стакана четыре водки; не приметил флага, поставленного на мели для предостережения мореплавателей, — и Капитан увидел беду в ту самую минуту, когда мы были уже в нескольких саженях от подводных камней». Или: «Мущины пьют, женщины говорят между собою потихоньку и скоро оставляют нас одних; снимают скатерть, кладут на стол какие-то пестрыя салфетки и ставят множество бутылок; снова пить — тосты, здоровья! Это, говорят, весело! По крайней мере не мне».

История английского пьянства уходит корнями в седую древность, не забудем, что римляне баловались итальянскими и греческими винами. Отец английской литературы Чосер, сын виноторговца, живший в XIV веке, писал о распространенности сухого красного вина (кларета), которое стоило в пабах не больше, чем в стране-производителе Франции. Народ уважал десертные: мальвазию (тогда ее ввозили из Кипра, теперь из Мадеры) и вернаж из Флоренции. Джон Гей, автор «Оперы нищих» и поэмы в честь вина, в 1708 году с нежностью истинного алкаша обрисовывает круг виноградников: Лузитания, Тенерифе, Пальма, Ферро, Прованс, он упоминает шампанские, бургундские и флорентийские вина, старый рейнвейн (Hock), вина из Лиссабона, Бордо и испанского Аликанте.

А на черта было захватывать колонии? Разве не для приобщения к божественным напиткам, отсутствующим в безвиноградной Англии? В XVIII–XIX веках в большом ходу было шерри, то бишь херес, его пили и пьют и как аперитив, и на десерт (кстати, его начал славить еще Фальстаф). Королева Виктория во время трапезы любила дуть одно шерри (представляю, как она надиралась!). Доктор Самуэль Джонсон, великий пьяница и жизнелюб, писал: «Кларет — это напиток для мальчиков; порт — для мужчин; но тот, кто хочет стать героем, должен пить бренди». А вот король моды, денди Браммелл презирал портвейн, считая его напитком низших классов, правда, после смерти в его подвале нашли большие запасы порта.

— Ты забыл добавить, что бренди раньше разбавляли теплой или холодной водой, — сказал Кот. — А в сочельник бросали в бренди изюминки и леденцы, зажигали и таким образом развлекались. В чести был и грог — подслащенная смесь бренди с кипятком. Пили светлое пиво (эль) и темное пиво (стаут), а у Диккенса известный прощелыга Сэм Уэллер наставлял сына за кружкой эля: «Прекрасно умеешь присасываться, Сэмми. Из тебя получилась бы на редкость способная устрица, Сэмми, если бы ты родился на этом жизненном посту». Почитали ром (помните, у Стивенсона: «Йо-хо-хо — и бутылка рома!»), а у Байрона в «Дон-Жуане» есть- строчки о том, что дух поднимают только ром и истинная религия.

Пьянство в современной Англии? Ха-ха! По некоторым подсчетам, англичане потребляют в три раза меньше алкоголя, чем французы, а мы, русские, давно вырвали пальму первенства у всех, и в тех лондонских ресторанах, где знают нашего брата, на стол сразу выставляют бутылку водки, подразумевая, что это только начало.

Где вы, английские алкаши, сосущие портвейны и шерри? Где короли, любившие поплавать в огромных бочках мальвазии, иногда идя ко дну? Современные англичане пьют по рюмке-другой, а хлебают по-настоящему лишь отдельные выдающиеся личности вроде…

Из скромности помолчим.

Я не уверен, что англичане хорошо разбираются в сухих винах (ныне они продаются даже в пабах), и всегда вспоминаю дискуссию о марках вина между министром продовольствия и его заместителем: «Боттичелли» — это не вино. «Боттичелли» — это сыр!»

Спасает репутацию Англии сэр Уинстон: «Я извлек из выпивки больше, чем выпивка из меня», а также слухи о любви сэра к армянскому коньяку, точнее бренди, подаренному Сталиным.

— А что ты молчишь о виски?! — взорвался Кот. — Разве можно представить англичан без виски?[76]

Нельзя, хотя это шотландский или ирландский продукт гордых потомков кельтов. Не случайно завистливый америкашка Уильям Фолкнер писал: «Плохого виски не бывает, Просто некоторые сорта виски лучше других».

пел Вертинский.

Виски — «он»? «оно»? «они»? В любом варианте напиток волшебен, если понимать в нем толк. А если не понимать, то следует учиться понимать, учиться, учиться и учиться! На это можно потратить целую жизнь, и все равно без толку. Что есть виски? — это вопрос поважнее, чем «быть или не быть».

Вдумчивая селекция ржи, овса и пшеницы, солод, бродивший многие годы, затем пропускают через дымовые фильтры, выдерживают напиток в дубовых бочках из-под хереса и разбавляют родниковой водой…

Сразу признаюсь, что в процессе долгих и мучительных исканий я остановился на шотландском, а американский «Бурбон» или канадский «Canadian Club» считаю ужасным пойлом и готов биться с их любителями до последней капли. Но я не настолько кровожаден, чтобы выливать бочки ненависти на адептов «Бурбона» и публично ставить их к позорному столбу — среди них порой попадаются приличные люди. Например, начальник контрразведывательной службы ЦРУ Джек Энглтон, коллекционер орхидей и поклонник поэта Т.-С. Элиота, обожал «Бурбон» до такой степени, что запрятывал бутылки «Джек Дэниэлс» на дно озера с помощью грузила. Рыбача в тех местах на своей лодке, он порой откладывал в сторону спиннинг и поднимал заветные бутылки, избавляя себя от утомительной беготни в город за дозаправкой. Канадский виски я возненавидел не из идейных соображений: им и только им торговали с дипломатической скидкой в посольском «сельпо» в Лондоне (шотландский продавался в городе и стоил раза в три дороже). О, проклятая нужда! О, бедность и желание накупить шмоток про запас! И разве не ниже человеческого достоинства, выпив умопомрачительного scotch whisky на приеме в иностранном посольстве, хлебать дома мерзкий канадский?! Но хлебал, и как! Утречком, если еще нет инфаркта, неплохо хряпнуть чашку ирландского кофе, только не вливать в кофе чайную ложку ирландского виски, а бодренько, по-нашему: хаф — хаф.

«Свобода и скотч шагают рядом», — писал Роберт Бернс.

Для нашей страны победившей демократии этот лозунг особенно актуален, правда, возникает вопрос: не протянут ли ноги российские потребители виски, если демократические реформы победят окончательно и бесповоротно?

Тут я на миг предам любимую Англию и двинусь туда, где рядом с живописными деревушками притаились заводики, там текут форелевые речки и рябит озеро с обитающим в глубинах древним чудовищем Несси. Заводики эти специализируются на скотчах, сделанных из определенного вида чистого солода (malt! — меня в жар бросает, когда я вижу это слово на этикетке), запах молта бьет в ноздри остро и резко, неискушенных простаков от него мутит, и они хрипло шепчут «самогон!». Молт-виски бывает обычно от 12 до 30 и более лет выдержки, основные сорта: «Glenlivet», «Glenmorangie», «Glenfiddich», «Highland Park» и многие другие, на этикетках обычно стоит «single» или «pure» malt, впрочем, совсем недавно, купив в киоске бутылку со всеми вроде бы истинно шотландскими опознавательными знаками, я ощутил все запахи отечественного одеколона «Шипр».

Небольшой ликбез: когда несколько молтов соединяют хитроумными способами вместе, то, грубо говоря, получается смешанный (blended) виски, которым наслаждается большинство пьющего человечества, по годам этот виски тоже разный. Конечно, чем больше годков у смешанного виски, тем утонченнее наслаждение, держу пари, что только дегустатор отличит одну марку обыкновенного шестилетнего виски от другой. Очень редко даже умудренные опытом алкаши приобщаются к виски с первого раза, роман обычно начинается трудно, развивается медленно, зато потом перерастает во всепоглощающую страсть, которая держит до гроба и в загробной жизни. Разбавлять или не разбавлять? Вполне можно разбавить водой, пить со льдом и в первозданном виде. Лапотники-янки разбавляют виски содовой, но истинный джентльмен, не отравленный американской цивилизацией, пользует только обыкновенную воду: минералка или газировка моментально меняют неповторимый вкус скотча. Считается дурным тоном бросать лед в солодовый виски: молт хрупок, как душа поэта, и даже невинная льдинка способна подорвать ауру родника. Джентльменам противопоказано хряпать виски одним залпом из водочной рюмки — это все равно что слушать, pardon, задницей Прелюды Шопена, — желательно цедить из специального стаканчика с тяжелым дном, медленно и вдумчиво, воображая себя Шерлоком Холмсом, разгадывающим очередное преступление. Так пьют англичане, но русский характер — что там говорить! — посильнее любых сухих теорий, поэтому порой неожиданно видишь соотечественника, который опустошает бутылку виски на подоконнике в подъезде, закусывая ржавой килькой, или выдувает ее «на троих» в проходном дворе…