Читать онлайн «Расология». Страница 50

Но не длина и толщина, а общая форма побудила некоторых авторов обратить внимание именно на волосы как на критерий расовой принадлежности. Современная классификация форм волос такова: 1) гладковолосые с подгруппами а) прямые, б) гладкие и в) слабоволнистые волосы; 2) волнистые а) широковолнистые, б) узковолнистые, в) кудрявые и 3) курчавые а) закрученные, б) завитушками, в) плотно закрученные, г) филь-филь (похожие на зерна перца) и д) спиральные'.

Однако нужно отметить, что еще Аристотель и Гален знали, что волосы негров становятся курчавыми, потому что поры, из которых они растут, изогнуты.

Большое значение имеет плотность произрастания волос, так как у европеоидов они растут группами по 2–4, у рыжеволосых по 5, у негроидов всего по 2–3 волоска, причем под углом 20–70 градусов, а у монголоидов под углом 90 градусов, и всегда довольно регулярно. У гладковолосых рас волосы соединяются в пряди, у курчавоволосых — в кусты или образования в виде зерен перца, и только у меланезийцев волосы растут в разные стороны. При настоящей курчавости проявляется еще один типичный элемент стиля, на который первым обратил внимание Прюнер-Бей, а именно поперечное сечение курчавых волос имеет форму боба или эллипса, а волнистых и прямых волос — овальную и округлую форму. Эти различия между продольным и широтным диаметром были использованы для обоснования такой количественной характеристики, как указатель поперечного сечения Фредерика. У курчавоволосых негроидов он составляет 60, у волнистоволосых европеоидов — около 75, и у прямоволосых монголоидов — около 90. У расовосмешанных групп эта величина занимает промежуточное значение по сравнению с исходными чистыми расами. Кроме того на расовые характеристики волос оказывает огромное значение концентрация и расположение пигментных пятен.

Измерение цветности волос с целью расовой идентификации осуществляется сегодня по шкале Ойгена Фишера (1874–1967).

Современный немецкий ученый Райнер Флиндт в книге 'Биология в цифрах' (М., 1992) указывает, что согласно последним данным количество волос на голове у блондинов составляет 150.000, у брюнетов — 100.000, а у рыжих — 80.000.

Что же касается пропагандируемых адептами современной молодежной культуры современных причесок, выполненных по модели, составляющей исконную племенную принадлежность 'низших' рас, то это не может быть расценено иначе как кощунство и противоестественное извращение. Ибо современных молодых юношей и девушек европеоидного типа под воздействием управляемых 'капризов' моды принуждают громоздить на голове сооружения, не соответствующие ни структуре европеоидных волос, ни форме европеоидного черепа, а также не отвечающие европейским канонам красоты. Неевропейское убранство головы европейского человека, есть первый признак осквернения собственной расы и деградации.

Сочетание анализа множества расово-диагностических признаков по различным измерительным шкалам многократно повышает точность исследования. В процессе антропоэстетического восприятия каждым субъектом оцениваются и внешние характеристики строения тела рассматриваемого им человека: пропорции фигуры, пластика движения, позы. Весь этот комплекс проблем изучает наука расовая соматология. Ее расовые аспекты наиболее полно были развиты в работах таких ученых, как: Джозеф Сэмюэль Хепберн (1885-?), Уильям Томсон (1833–1918), Уильям Тернер (1864-?), Герман Клаач (1863–1916), Леонсе Пьер Мануврие (1850–1927), Эрнст Кречмер (1888–1964), Эгон фон Эйкштедт (1892–1965).

Статья русского ученого К. А. Бари 'Вариации в скелете современного человечества и их значение для решения вопроса о происхождении и образовании рас' (Русский антропологический журнал, № 1, 1903) также показательна в этом отношении. В ней автор пишет: 'Надежда на то, что и на скелете туловища у некоторых рас можно будет отметить низшие признаки, оказалась вполне основательной. Так, увеличение числа ребер соответствует более ранней ступени развития, а уменьшение ребер, а также числа свободных поясничных позвонков — более позднего происхождения'. Вывод был основан на описании скелетов различных племен из числа 'низших' рас, количество ребер на скелете которых доходит до 15 (!). Обнаружены также различия в количестве позвонков, в форме и строении ключиц, лопаток, заметные уклонения в кривизне берцовых костей, а также констатировано увеличение числа резцов на челюсти у некоторых диких племен. 'Расовые отличия плеча были известны уже давно. Стоит напомнить хотя бы различное положение головки плеча, которая у австралийцев и негритянских рас обращена больше назад, чем у европейцев. У европейцев ось плеча образует с осью локтевого сочленения открытый наружу острый угол'.

Разительны также различия и в пропорциях между верхними и нижними конечностями; в строении кисти и предплечья. 'Сюда относится преобладание длины нижней конечности над верхней у европейских рас. С этой точки зрения значительная длина рук у австралийцев, веддов и негритянских рас может быть рассматриваема, как первичная стадия. У европейцев эту первичную стадию напоминают только новорожденные', — резюмирует свои соображения К. А. Бари.

Что касается статистики в области расовой вариации количества ребер, а также иных конструктивных особенностей в строении скелета, то такой известный русский антрополог как Октавий Васильевич Мильчевский в своей монографии 'Основания науки антропоэтнологии' (М., 1868) заострял внимание читателей на следующих красноречивых фактах: 'У негров большей частью 7 пар истинных ребер, но гораздо чаще чем у европейцев и 8, то есть как у обезьян. У бушменов и вымерших гуанхов сходятся передние и задние локотные ямки в отверстии, как у понго и многих плотоядных, например, собак'.

Известный знаток человеческого тела Карл Фогт в этой связи высказывал сходные мысли: 'У негра туловище меньше относительно конечностей, и в особенности рук, которые, при отвесном положении тела, всегда хватают ниже середины бедра. Большинство негров, не сгибаясь и не наклоняясь, легко могут чесать кожу под коленной чашкой. В образовании затылочной части шеи негра заметно некоторое сходство с гориллой'.

А Георг Бушан подчеркивал: 'Крестец европейца абсолютно и относительно шире, чем у внеевропейских рас; он выказывает также явственное сужение книзу. Его наклон больше, чем у внеевропейцев. Кроме того, низшие расы обладают более длинным предплечьем, чем высшие; они приближаются в этом отношении к типу антропоидов'.

Поистине уникально еще одно расово-диагностическое наблюдение сугубо бытового свойства. Бари указывает: 'Относительно нижних конечностей нужно отметить, что еще до сих пор у низших рас можно видеть признаки, указывающие на некоторую слабость этих конечностей, так как необходимая для вертикального положения тела крепость приобреталась только постепенно; и до сих пор в низших расах распространена наклонность к сидению на корточках'.

Мораль, как мы уже отмечали выше, находится в тесной связи с эволюцией, поэтому мы настоятельно рекомендуем всем любителям жарких споров и искателям истины перед началом диспута при помощи этого расово-физиологического теста выяснять положение собеседника на эволюционной лестнице. Если же он испытывает удовольствие от сидения на корточках, то лучше приберегите свои аргументы для прямоходящих. Из передач теленовостей легко можно убедиться в том, что многие племена Африки, Азии и Кавказа испытывают нескрываемое удовольствие от этой позы, что и должно предопределить наше к ним отношение, ибо мораль имеет жесткое физиологическое основание. Данный признак помимо расово-этнической диагностики выполняет еще и функцию маркера криминально-дегенеративных элементов общества; ибо сидение на корточках — весьма излюбленное времяпрепровождение заключенных в тюрьмах. Мало того, подмечено, что негритянские женщины, как и многие породы животных, рожают в этой позе.

Примечательная работа А. П. Богданова 'Физиологические наблюдения' (М., 1865) содержит выводы именно подобно характера. 'Некоторые позы, очень тягостные для нас, естественны для некоторых других народов. Таково сидение на корточках, при котором носок, сильно вытянутый, упирается на землю, а ягодицы лежат на пятке. Существуют народы, у которых это положение заменяет наше сидение. Мы обращаем внимание путешественников также на способ диких лазить по деревьям. По-видимому, достоверно то, что у народов более или менее диких и ходящих голыми ногами, в особенности же у лазающих часто по деревьям и скалам, большой палец ноги приобретает замечательную подвижность; он может, не только сгибаться и разгибаться, но также направляться внутрь и быть приведенным действием мускулов в направление, параллельное оси ноги. Такая подвижность большого пальца привела к предположению, что у некоторых рас, подобно тому как это замечается у обезьян, тип ноги приближается к типу руки'.