Читать онлайн «Древняя история смерти». Страница 26

Ванади закопал мать и, довольный, что все идет по плану, отправился по своим делам, оставив на всякий случай сторожем при могиле попугая. Но попугай не оправдал высокого доверия: когда мать культурного героя встала из могилы, он не сумел помешать ящерице окропить ее мочой злого духа Одоши. Из-за этого тело воскресшей начало распадаться. Ванади бросился спасать ситуацию, но обезьяна-капуцин по наущению Одоши открыла шаманскую сумочку, и оттуда вышла ночь. В темноте культурный герой заплутал, а когда добрался до места действия, было уже поздно.

Пигмеи утратили собственный язык и поэтому говорят на языках близживущих народов. Это важно знать, поскольку ниже пойдет речь о пигмеях, говорящих на языке эфе. Именно на эфе, а не асуа, бамбути и других.

Так вот, пигмеи эфе воскрешались и омолаживались милостью своего демиурга Мури-Мури, который для этого специально спускался с небес. Как их оживлял Мури-Мури — каждого в отдельности или оптом, дожидаясь, пока соберется достаточная партия, — миф не сообщает. Думается, что бывало и так, и этак, но чаще применялся второй вариант, поскольку иначе демиургу только и пришлось бы, что сновать туда-сюда, с неба на землю и обратно.

Но даже в этом случае челночные перемещения были для Мури-Мури весьма обременительны и мешали исполнению других, не менее важных дел. Поэтому он привлекал себе на помощь разных существ — тех, что случались поблизости. Однажды померла старуха, и демиург попросил о содействии лягушку: надо было перевернуть тело, дабы ритуал оживления прошел без сучка и задоринки, и при этом ни в коем случае не ступить в могилу, ибо после этого люди начали бы умирать навсегда.

Но лягушка замешкалась. Тут на авансцену выпрыгнула жаба и предложила свои услуги. Мури-Мури против жабы ничего не имел и махнул рукой: давай перескакивай через могилу и берись за дело! Однако случился конфуз: жаба оступилась и свалилась в могилу. В результате старуху оживить не удалось, и пигмеи эфе стали умирать пачками.

Казалось бы, на этом в истории потери пигмеями эфе бессмертия можно поставить точку. Однако существует еще один миф, из коего следует, что смерть — вероятно, уже после происшедшего в первом мифе — была заключена Мури-Мури в сосуд, и, таким образом, бессмертие вернулось к пигмеям эфе.

Этот сосуд Мури-Мури доверил на хранение жабе — видимо, из тех соображений, что дважды снаряд в одну воронку не падает. Но жаба дала поддержать его лягушке, а лягушка, еще та игрунья, поскакала с ним по дорожке. Сосуд вывалился из ее слабых лапок и разбился.

Так смерть пигмеев эфе снова вырвалась на свободу.

У тораджи, которым обессмертиться мешало то «короткое дыхание» ветра, то грохот, производимый при дроблении кукурузы, была еще, как выясняется, одна возможность, но в дело вмешалась жаба. Она заметила, что тораджи если и умирают, то в значительно меньшем количестве, чем положено. Детальное изучение ситуации показало: что-то не то происходит с западными тораджи, а именно с их ветвью под названием пипи-коро. В то время как прочие тораджи смертны, пипи-коро поголовно пребывают живехоньки и продолжают увеличиваться численно.

Жаба в опасении, что люди так расплодятся, что перетопчут всех жаб, обратилась к местному демиургу с просьбой кардинально уменьшить их число. Но демиург, который, как нам уже ясно, питал к тораджи симпатию, предложил ограничиться для людей временной смертью. Жаба на это не согласилась, возникла дискуссия, и демиург вынужден был признать справедливость ее требований.

С аналогичным прошением обратились к божеству рогатые жабы на северо-западе Мексики. Их беспокоило, что племя бессмертных индейцев тараумара скоро так увеличится, что жабам не останется места. Сократить людское поголовье жабы предлагали с помощью болезней, которых до этого тараумара не знали. И божество вняло просьбе: болезни начали выкашивать племя, и ныне число тараумара неуклонно сокращается. А жабий народец продолжает пребывать в полном здравии…

Прекрасно чувствуют себя и лягушки, которые, обратившись по инстанции, добились регулирования численности индейцев чироки, чьи мертвецы до этого, проведя в потустороннем мире после смерти семь дней, полные сил и здоровья возвращались в лоно племени. Но стоило лягушкам вмешаться, бесконтрольному размножению чироки был положен конец, и отжившие положенный срок члены племени стали бессрочно ссылаться в поля вечной охоты, или, попросту говоря, умирать…

Неоднозначно складывались и отношения людей с насекомыми. Мы уже упоминали навозников, тысяченожек и вшей, вступавших в противостояние с людьми. Пора теперь перечислить и других насекомых — противников бессмертия человеческого рода. Особенную активность они проявляли на американском континенте, в местах проживания индейских племен.

Прежде всего это разнообразные жуки. Обитающий на территории штата Орегон маленький, чуть больше сантиметра, жучок даже заслужил у индейцев такелма название, которое переводится на русский как «поджаривающий покойников». Хочется надеяться, что «поджаривал» он мертвые тела все-таки не в прямом, а в переносном смысле. Но как бы то ни было, считается, что когда-то именно это мешало мертвым такелма возрождаться, а уж затем смерть, подобно инфекции, начала поражать одного такелма за другим.

В местах проживания индейцев жуки довольно часто выступали в качестве союзников каких-либо других живых существ. Параллельно с кротами, хотя вроде и самостоятельно, они боролись против бессмертия кламатов. Та же картина наблюдается при внимательном рассмотрении мифической истории индейцев чироки, в которой наряду с лягушками сыграли весьма значимую роль личинки жуков, изобретшие несколько смертельных людских хворей. Да и «поджаривающий покойников» действовал не сам по себе, а в тесном союзе с койотами.

Не самые лучшие отношения сложились у индейцев с кузнечиками. Прямокрылые насекомые подотряда длинноусых (это, если кто не знает, официальное, так сказать, по паспорту название кузнечиков) отличаются, согласно мифам, способностью постоять за свои интересы. Вот, к примеру, что они сделали с семинолами, известными широкой общественности по роману Майна Рида «Оцеола, вождь семинолов».

Семинолы в стародавние времена имели обыкновение на третий день после смерти воскресать. Их стало так много, что они, прохаживаясь в массовом порядке по лесам и лугам, давили кузнечиков и ничуть тому не огорчались. Наконец прямокрылым длинноусым это надоело, и они решили утаптывать могилы, дабы умершие семинолы не могли вернуться к жизни. Сказано — сделано! С тех пор семинолы если уж умирают, так умирают, а кузнечики живут припеваючи.

Племя кус, остатки которого нынче проживают на тихоокеанском побережье США, понесло невосполнимый урон от водомерки. Это насекомое из подотряда клопов проявило удивительное непостоянство в решениях, поначалу предложив сделать людей племени кус бессмертными, а затем, подумав, что размножившиеся люди начнут наступать водомеркам на длинные ноги, вдруг переменило мнение на противоположное, которое в конечном счете и утвердили на небесах.

На дальнем юге, в Патагонии, нехорошо по отношению к людям проявили себя тараканы, которые пришли к выводу, что жизнь их станет значительно комфортнее, если южные теуэльче не будут жить вечно. И надо же, желание тараканов попало на рассмотрение к местному демиургу и было им проштамповано.

Люди, в общем-то, с симпатией относятся к муравьям. Свидетельством тому хотя бы многочисленные мультфильмы, где муравьи представлены в самом выгодном свете: они и трудяги, и храбрецы, и просто хорошие товарищи. Но знай те, кто восхваляет муравьев, о судьбе племени джукун из Западной Африки, они бы в одно мгновение переменили свое мнение об этих, с позволения сказать, существах.

Едва западноафриканская небесная канцелярия дала добро на возникновение племени джукун и появление соответствующего первочеловека, как чуть ли не из воздуха материализовалась смерть, принявшая обличье мужчины по имени Аки.

Первочеловек знал, что это смерть, но не очень-то ее боялся. И даже когда Аки предложил побороться с условием, что если первочеловек победит, то люди будут жить вечно, а если проиграет, то будут умирать, джукун с легкостью согласился на поединок, поскольку был уверен, что положит смерть на обе лопатки.

Тем бы, наверное, все и закончилось, но в дело вмешался муравей. Он отговорил смерть ввязываться в драку с неясным исходом и посоветовал ей действовать тихой сапой — как муравьи, незаметно. Смерть приняла этот совет как руководство к действию: она сделалась бесплотной и невидимой, проникла в человека и победила его изнутри.

Так начали умирать люди племени джукун.