Читать онлайн «Швеция. Гроза с Балтики». Страница 3

Это свидетельства неизвестного очевидца – русского монаха, составившего «Повесть о взятии Царьграда Крестоносцами в 1204 году». Подобное ждало все русские города!

Резко контрастировало с этим отношение православных к католикам. Так, например, в Новгороде в XII–XV вв. находились сотни западных купцов, их обслуга и охрана. Многие из них жили на «немецком дворе» в Новгороде по много лет. Но вот что удивительно, в вольном Новгороде за всю историю не было погрома католиков, и вообще процветала веротерпимость.

Но вернемся к войне со шведами. Папа Гонорий III строжайше запретил всем католикам продавать русским и финским племенам оружие, железо, лошадей и даже дерево. Ослушникам Гонорий грозил отлучением от церкви.

Подбадриваемые папой шведы в начале лета 1200 г. захватили Березовые острова, расположенные вблизи невского устья. Там шведские суда могли в мае – июне дождаться схода льда в Неве и начинать блокаду «дороги жизни» Господина Вольного Новгорода. Что произошло в конце 1200 г. и в первой половине следующего года – неизвестно. Но в Новгородской летописи под 1201 годом сказано: «Осенью пришли Варяги горою на мир и дали им мир во всем волею своей»[14]. Таким образом, мир заключен был «по всей воле новгородской». Из этого следует, что наши молодцы устроили шведам кое-какие неприятности.

В заключение главы, несколько забегая вперед, стоит рассказать о тактике и стратегии борьбы новгородцев со шведами. Шведы со времен Эрика Святого действовали по шаблону: высадка десанта на юге Финляндии, на Карельском перешейке или на реке Неве, а затем немедленное строительство крепости. В дальнейшем сеть шведских крепостей с сильными гарнизонами позволяла контролировать этот район. Параллельно проводилось насильственное обращение местного населения в католичество.

Новгородцы же принципиально не строили крепостей ни в устье Невы, ни на побережье Финского залива. Многие наши историки полагают, что новгородцы боялись, что эти крепости могут быть захвачены неприятелем и потом его будет очень трудно выбить. По мнению автора, такие суждения несерьезны. Взяли же русские в 1300 г. Ландскрону, построенную итальянскими инженерами, посланными самим папой римским.

Проблема заключалась в общественном строе Новгородской республики. Новгородцы в XIII–XV вв. использовали князей и их дружины в качестве наемных кондотьеров, по возможности не допуская их вмешательства во внутренние дела республики. Построив на Неве крепость, потребовалось бы содержать там сильный гарнизон. А кто бы дал гарантию, что начальник гарнизона не начнет заниматься рэкетом и брать дань с проплывающих русских и иностранных купцов, а также с жителей окрестных мест. В перспективе сей воевода мог объявить себя «незалежным» князем, а то и попытаться при поддержке какой-либо партии взять власть в Новгороде.

Итак, обратим внимание, что внешнюю политику Новгорода определяла его система правления. Как писал один из лучших знатоков истории Господина Великого Новгорода Н.И. Костомаров: «Вся масса жителей Великого Новгорода и Пскова, составляя целое собрание концов и улиц, пользовалась в обширном смысле правами самоуправленного государства; она разделялась на сословия, которых границы не были определены строгими юридическими правилами, но возникли из обстоятельств и течения жизни, изменялись и зависели от своенравного хода свободы. В обширном смысле жители делились на духовных и мирских: между теми и другими проводилась строгая черта. Сами же миряне составляют существенный подел на старейших и молодчих; первые назывались также вящие люди, передние люди, большие люди; последние назывались также меньшие люди, черные люди. При более разнообразных условиях общественной жизни являлись более дробные поделы, и в Новгороде обозначались следующие названия сословий: гридьба, княжеские дворяне, посадники, бояре, дети боярские, купцы, житые люди, земцы и собственно черные люди: смерды и холопы. Название дворян и гридьбы давалось только свите князя; люди, носившие это название, не принадлежали к новгородскому гражданству, не жили в городе, но пребывали на Городище»[15].

Тут очень важно указать разницу в звании боярина на Руси XIII в. в Московском государстве XIV–XVII вв. и в Великом Новгороде. У нас в художественной литературе и даже в трудах историков в ходу штамп – «древний боярский род». Это очень удобный термин, и я сам скрепя сердце иногда им пользуюсь. Но, чтобы не вводить в заблуждение читателя, следует пояснить – если любой законный сын князя Рюриковича с момента рождения становился князем, то боярство в русских княжествах не передавалось по наследству. С таким же успехом можно сказать – «древний генеральский род». Но если папа был генералом, то карьера его сына вполне может кончиться чином капитана – то убьют, то за пьянство со службы выгонят. Так и сын боярина вполне мог закончить свою карьеру в чине стольника или окольничего. Боярин – это высший чин при дворе князя. Таким образом, под «боярским родом» следует понимать группу родственников, служивших при дворе князя, среди которых несколько человек получили боярство.

Тут я говорил о московской XIV–XVII вв. трактовке звания боярин. В удельных княжествах XIII в. боярами считались наиболее сильные и верные дружинники, командовавшие отдельными отрядами. Существовало даже право отъезда боярина к другому князю. Но, опять же, новый князь мог признать боярство приехавшего, мог в окольничие его записать, а то и «секиль башка» сделать.

В Господине Великом Новгороде боярином считался просто богатый человек из числа потомственных новгородцев. Причем знатность и богатство в Новгороде, в отличие от остальной Руси, не определялись исключительно по родовому землевладению. Земля в Новгородском крае не была главным источником экономических сил и не могла доставить сама по себе средств к возвышению. Богатство, а вместе с ним и знатность приобретались и торговлей, и промыслами, поэтому в кружок бояр, людей влиятельных, поступали разбогатевшие купцы. А богатые землевладельцы, в свою очередь, как правило, занимались торговлей.

По условиям жизни в Новгороде бояре не могли не заниматься внутренней и внешней политикой, что обуславливалось, с одной стороны, их материальной заинтересованностью в осуществлении тех или иных мероприятий республики, а с другой, деньги давали возможность влиять на вече и на администрацию города.

Скандинавские браки рода Рюриковичей

Из бояр в Новгороде выбирали Совет, членов которого иноземцы называли «господами». Из числа бояр выбирали посадников и тысяцких. В Новгороде звание «боярин» часто передавалось по наследству. Отмечу: звание, а не должность, как в остальной Руси. Если у сына боярина не было состояния, он переходил в звание (сословие) детей боярских.

Попробуем подвести некоторые итоги в истории взаимоотношений славян и их соседей скандинавов. С IX в. по середину XII в. отношения были неплохими, хотя имели место и вооруженные конфликты. Процветала торговля, получили широкое распространение смешанные браки среди князей (конунгов), дружинников и купцов. Известны имена двух десятков русских князей и норманнских конунгов, которые, потерпев неудачу во внутренних распрях, бежали к соседям за помощью.

Ситуация кардинально меняется после окончательной победы католической церкви над язычеством в Швеции. Римские папы буквально натравливают шведов на своих восточных соседей.

Подобная ситуация была свойственна не только Швеции. Возьмем, например, Польшу. Князья Пясты и князья Рюриковичи в Х–XIII вв. периодически воевали, а затем мирились и вместе пировали. Среди жен Пястов преобладали княжны из Рюрикова дома. Пясты и Рюриковичи постоянно привлекали своих побратимов и родичей для борьбы с конкурентами внутри Руси и Польши. А затем повторилась та же картина. Примерно два века потребовалось католической церкви, чтобы твердо закрепиться в Польше, а потом она начала натравливать поляков на восточных соседей. Опять поход на Восток во имя истинной веры. Результатом стал вековой антагонизм двух ветвей славянского народа, который, увы, достался нам в наследство в XXI в.

Рассказ об Александре Невском следует начать с 1225 г. В тот год новгородцы призвали к себе на княжение Ярослава Всеволодовича, отца Александра Невского. Ярослав был хорошим политиком, его отличали властолюбие и неразборчивость в средствах для достижения поставленных целей. В том же 1225 г. шведские и литовские феодалы напишут папе Гонорию III подобострастное письмо о том, что покоренные карела, ижора и водь страстно мечтают перейти в католичество.

Русские никогда не проводили принудительного обращения финских и карельских племен в христианство. Но тут крестоносцы «допекли» новгородцев, и зимой 1227 г. князь Ярослав Всеволодович идет походом на емь (тавастов, как их называют шведы) и в течение года устраивает массовое крещение карелы в православную веру.