Читать онлайн «Гиганты и тайна их происхождения». Страница 8

Это исключительно важно! Спрашивается, откуда же пришла эта чисто западная традиция, которая в своих монументальных воплощениях избежала подражания Риму, несмотря на Марсель и путешественников-греков, и которая, став христианской и испытав давление варваров — визиготов, бургондов или франков, — лишь нехотя приняла восточные образцы, чтобы дать первый всплеск — романский стиль, еще несущий отпечаток подражания заморским образцам, а потом — апофеоз готики, не имеющей, кажется, никакого источника, никакого образца. Это было не что иное, как приспособленная к новым временам и обрядам давняя традиция лигуров…

Снова обратимся к Жюлиану:

«На первый взгляд, обитатели Галлии в столетия, предшествовавшие 600 году, кажутся прежде всего обработчиками камня. Именно из камня сделаны основные предметы, сохранившиеся от тех времен: кремневые наконечники стрел и копий — оружие незапамятных времен, от которого человек никогда не мог отказаться; мегалитические постройки из грубо обтесанных каменных блоков и плит и, наконец, топоры из отполированного камня.

Именно последние свидетельствуют о степени развития производства, требовавшего очень большого терпения и фантазии. Чтобы изготовлять эти мощные инструменты, способные рубить твердые стволы деревьев… с гладкой, словно стеклянной, поверхностью и с лезвием острым, словно из металла, нужно было тщательно выбирать камни, наиболее прочные и лучше поддающиеся полировке, подходящей формы, которые можно было и обкатывать, и шлифовать. Таким образом, люди должны были иметь точные знания о свойствах местных горных пород»

Чувствуется, что, если бы Жюлиан не был выпускником Коллеж де Франс,[11] он бы решился употребить слово «посвящение». Именно о посвящении в законы материи идет здесь речь.

«Также и самые большие менгиры и дольмены обнаруживают чудеса механики. Даже если большинство этих блоков были взяты недалеко от места постройки, их нужно было отделить, притащить, поднять, установить на место и закрепить; некоторые весили по 250 тонн, иные и больше, а отдельные камни, причем из самых тяжелых, нужно было доставить за семь-восемь лье» (250 км для некоторых мегалитов Стоунхенджа).

И для всего этого были нужны, помимо рук людей которые, как можно предполагать, там имелись, «рычаги, катки, лебедки, тросы, взаимодействие, силу тяги и прочность которых нужно было тщательно рассчитать»

Короче говоря, нужны были инженеры. Но как нам осмелиться говорить об инженерах тех времен?

«Однако, — это опять Жюлиан, не оставляющий темы, — не забудем и о плотниках. Их тяжелые каменные топоры были предназначены для отсекания и обтесывания огромных кусков. Жилища живых, крепко построенные и хорошо приспособленные, были так же многочисленны, как каменные помещения для мертвых.

Эти люди так же успешно изучали дерево, как и камень они рассчитывали прочность балок, устойчивость и долговечность материала. Это они создали свайные основания для озерных поселений в Швейцарии и Савойе».

И это работа не ученика, но мастера, расчетчика, у которого знание материала заложено в руках и в мозгу- именно это и есть посвященностъ.

Они были и земледельцами. Жюлиан опускает этот вопрос, но до сего дня есть доказательства этому в виде умелого использования террасных полей и подпорных стенок из сухого камня, обеспечивающих растениям и необходимую влагу, и хорошее освещение для вызревания

Доказательства многочисленны в каменистых районах, где поля тщательно расчищены и ограничены каменными стеночками, которые простояли уже много веков, в лесистьхх районах, на вырубках, где сделано все возможное, чтобы сохранить плодородие почвы и избежать эрозии из-за ветра и воды

Но земледелие, если оно ручное, требует много усилий и умелого использования орудий труда Нужен и «посвящающий» — ученый агроном.

Древние удивлялись (а с ними и Жюлиан), почему эти люди, лигуры, которые сопротивлялись римлянам яростнее, чем испанцы и галлы, одержавшие не одну блестящую победу, не оставили ни одного имени предводителя, в противоположность другим народам, так, что даже невозможно узнать, как ими командовали.

Это обстоятельство очень затрудняет работу историков, для которых история часто сводится к именам… трудно поверить, что у лигуров не было культа личности: запретить предводителю иметь имя, запретить ему считать себя выше остальных (даже если это и так) — какая мудрость и какое величие!

Подведем итог.

В неолите (впрочем, когда он был?), до нашествия кельтов и римлян, страну занимали варвары, грабители и невежды, умевшие при этом замечательно обрабатывать камень и дерево и обладавшие научными знаниями об этих материалах и способах их использования.

Варвары, которые занимались земледелием, используя все возможные знания о природе, временах года и растениях.

Варвары, которые занимались скотоводством, используя все возможные знания о физиологии и инстинктах животных.

Варвары, которые были мореходами и знали все о морской стихии, ветрах, навигации и корабельном деле…

Наконец, варвары, которые «управлялись» с каменными блоками, которые не по силам современным инженерам, со всей их современной техникой…

Похоже, мы что-то упустили в подходе к рассмотрению истории-Историки закрывают глаза на множество фактов…

Аигуры, предшествовавшие галлам, жили уже во времена Геракла и оставили нам следы своего существования: они не имеют ничего общего с племенами битуригов, атребатов или арвернов. Остались докельт-ские названия различных мест.

Удивительно, что Жюлиан не сопоставил (что было бы очень логично) слово «лигуры» и имя бога «Люга». Я думаю, что именно этот бог, больше, чем язык, так долго поддерживал то западное единство, о котором говорит Жюлиан, поскольку если язык не устоял перед вторжением кельтов, то бог Люг приобрел новообращенных, которые вместе с его «божественностью» почитали его святые места, священные горы, реки и камни.

Значительная часть названий рек в Галлии пришла к нам от него, среди них — название его великой священной реки: Лаура, которая была Лиг-ара, река Люга, и ее спутницы — Алье — Аль-Лиг-ара… И еще множество рек с названиями Луар, Луан, Луинь — воды Люга.

И вот мы встречаемся с богом Люгом, таким древним, что можно было бы удивиться, как долго он продержался, если бы мы не знали, что и сами лигуры сохранились в Галлии и даже во Франции до наших дней.

На галльской земле такие названия многочисленны не только там, где корень «люг» сохранился без изменения, как в названиях Люгассон, недалеко от Бордо, или Люгрэн в Верхней Савойе, но и в названиях Люк, Лион, Леон (бывший Люгдунум), многочисленных Лу также Лувьер, Лудэн, несомненно, в бельгийском Люик и фламандском Локерен.

Он царствует не только в Галлии. На иберийском полуострове его можно отыскать всюду, где не навя зали свою топонимику арабы. «Дорога святого Якова» идет по пути Люга, от Логроно до Леона и Луго. Лигурийский берег носит теперь имя «Коста де ла Луз», и Португалия по-другому рвется Лузитанией.

В Англии он в имени Лондона, который был Лутду-нум, он — в Лейдене, а один британский автор увидел его даже в названии Легуты, в Силезии.

Игнорируемый склонными к латинизации грамотеями нашей эпохи, он часто изгонялся из мест своего «обитания» специалистами по топонимике… Так, мне кажется, что «Лютеция» (Париж) более очевидно выводится из «Люго-тиция», чем из «левкое» (белый), слишком греческого для такого древнего места. И что Лу (Loups) но имеет ничего общего с «люпус» (волк)!

Но кто такой Люг? Бог ли он в привычном нам сегодня понимании или в том, как его понимали римляне?

Римские боги — обновленные греческие — были богами «с определенными обязанностями». Мы сегодня имеем христианское понимание Бога, но концепции меняются. Бог Израиля был прежде всего Богом одного племени. Он сам сказал: «Я — Бог Израиля», он заключил союз с Израилем, он вел борьбу с другими богами, а Израиль должен был оставаться верным ему. Бытие, которое есть Все, даже его собственная противоположность, как материя, так и дух, ускользает от еврейского народа…

Не таков ли и бог Люг, который носит имя своего народа, нечто вроде пастыря племени, или народа, или объединения с одинаковым языком?

Всегда трудно говорить о неизвестных богах. К счастью, благодаря ирландским легендам, мы о нем все-таки кое-что знаем. Люг — изобретатель, строитель, волшебник. Это «Люг-с-длинными-руками», — деятель. У него есть котел, в котором он варит снадобья, исцеляющие больных и раненых и воскрешающие мертвых, — первый из Граалей… Он врач и алхимик. Он работник-универсал и поэтому имеет разные обличья. Он — творец. Он сын Сиана, или Гиана (или Киана) Пылающего. Он сын Лира или Лейра (вот ирландский след). Он сын Диансехта и поэтому плотник, кузнец, атлет, арфист, воин, поэт, волшебник, врач, виночерпий, бронзировщик, игрок в шахматы…