Читать онлайн «История целибата». Страница 9

Тесмофории проводились на холме Пникс, где по другим случаям на демократические собрания собирались афинские граждане (только мужчины). В первый день – путь наверх, женщины собирались в процессию и поднимались на холм, захватив с собой священные предметы. Достигнув открытого места – Тесмофориона, рядами устанавливали себе примитивные навесы. Сидели и спали собравшиеся на ивовых прутьях, поскольку ива считалась непорочным деревом, которое, как говорили, успокаивает половое влечение[48]. Женщины не пользовались никакой косметикой и не украшали себя драгоценностями. Одеты они были в простые туники без вышивки.

Второй день был временем поста, воздержания и умеренности. От соблюдения поста дыхание и мокрота матрон становились настолько затхлыми, что воздух на Тесмофорионе начинал смердеть, составляя лишнюю гарантию соблюдения сексуального воздержания. Этот день поста был данью памяти горю мифологической богини, печалившейся о потере дочери, а также скорби по временам седой древности, когда люди еще не знали земледелия.

Третий день, исполненный радости, был посвящен носительнице прекрасного потомства – для женщин это был праздник плодородия и их собственной плодовитости, которую стимулировал временный целибат. Они приносили жертвы и пировали. Видимо, именно в этот день принимались за работу черпальщицы. Еще до начала празднества эти три женщины, прошедшие обряд очищения трехдневным воздержанием от половой жизни, хоронили там поросят и восковые фигурки змей и мужских гениталий. Позже, в ходе праздника Тесмофорий черпальщицы выкапывали и доставали разложившиеся останки. Их клали на алтари и смешивали с ритуально выращенным посевным зерном, что должно было способствовать повышению будущего урожая.

Тесмофории были праздником, уникальным в нескольких отношениях. В нем участвовали лишь замужние женщины, девушки к участию в нем не допускались. Это был единственный праздник, требовавший от мирянок соблюдать целибат как во время подготовки к нему, так и в ходе его проведения. Мужчины даже близко к этому празднеству не допускались, и достойные матери семейств нередко повторяли кровавый миф о том, что в древности во время Тесмофорий женщины с перемазанными кровью лицами мечами кастрировали царя Батта, поймав его, когда он за ними подглядывал. Однажды реальный мужчина – Аристомен из Мессении, подкрался слишком близко к месту проведения праздника, и участвовавшие в нем матроны пленили незваного гостя, использовав в качестве оружия жертвенные ножи, вертелы и факелы.

Другой отличительной чертой Тесмофорий было то, что всех участниц праздника называли мелиссаи – пчелы, из-за мифологического сотрудничества богини с царем пчел Мелисеем. Греки неизменно восхищались простотой образа жизни и трудолюбием пчел, а также тем, что они питали отвращение к измене, которую карали нападением на изменника или тем, что улетали от него. Во время Тесмофорий греческие матроны преображались в мелиссаи – воздерживавшихся от сексуальных отношений девственных пчел.

Учитывая подчиненное положение женщин в греческом обществе, Тесмофории предоставляли им исключительную возможность на три дня отвлечься от повседневной жизни, позволяя матерям семейств покидать дома и не исполнять рутинные домашние обязанности; собираться вместе; сознательно не заботиться о внешнем облике; не думать о затхлом запахе изо рта, отпугивавшем любопытных мужчин; в разговоре употреблять грубые и даже запретные выражения, свойственные лексикону мужчин, какие использовали вымышленные женщины «Лисистраты». Значение этого праздника состояло еще и в том, что он опровергал представление о распутности и легкой подверженности страстям женщин, которых никто не охранял и не делал из них затворниц. Мелиссаи не изолировали и не контролировали, но, несмотря на несвойственное им состояние целибата и общение с другими женщинами, они выполняли важнейшие ритуалы, связанные с плодородием, которыми мужчины не осмеливались пренебрегать. Иначе говоря, воспользовавшись преимуществами этого временного целибата, чтобы отдохнуть от тяжких повседневных домашних трудов, власти мужей и строгих ограничений их повседневного бытия, замужние женщины заново утверждали для себя собственное значение в обществе. И в заключение следует отметить, что после жертвоприношений и посадки семян матроны прерывали свое непродолжительное товарищество и возвращались обратно к привычному для них подневольному состоянию в женской части дома. Их ритуальное бегство в целибат ради земледельческого плодородия завершалось до следующего года.

Матроны Древнего Рима, религия которого очень походила на древнегреческую, отмечали праздник, напоминавший Тесмофории. Праздник Благой богини, или Бона Деа, был ежегодной данью римлянок древней и щедрой матери-земле. Каждый год в декабре в распоряжение Благой богини передавался дом магистрата, причем за день до этого оттуда не только уводили всех мужчин и животных мужского пола, но даже выносили произведения искусства, на которых таковые были изображены. Внезапно ставшая соблюдать целибат жена магистрата и служанки украшали весь дом растениями и цветами, чтобы он стал похож на сад или беседку. Лишь мирт, растение, посвященное Венере – богине любви, предусмотрительно оттуда убирался. Поскольку на время праздника предусматривалось строгое воздержание от половой жизни, такого рода растению там было не место. Хозяйка также готовила стол с деликатесами для Благой богини, чье культовое изображение переносилось туда из храма.

Скромно одетые в пурпурные мантии, туда приходили матери семейств, но, в отличие от Тесмофорий, в которых запрещалось принимать участие девушкам, в качестве гостей и для помощи в проведении некоторых ритуалов римлянки приглашали туда знаменитых непорочных дев – весталок. На празднике проводились кровавые жертвоприношения – от имени народа Рима там убивали и зажаривали свинью. После этого хозяйка вместе с весталками над огнем совершала возлияния. Потом женщины веселились под музыку, причем позволяли себе такое, что в другое время им запрещалось, – омывали мясо вином, которое обычно им нельзя было пить, и при этом отпускали такие скабрезные шутки, которые были свойственны языку их мужчин.

Праздник Благой богини был посвящен плодородию, достигавшемуся лишь ежегодным перераспределением ролей, когда женщины изгоняли из своей жизни мужчин и сами выполняли свойственные их мужьям функции – забивали скот, пьянствовали, сквернословили и непристойно себя вели. Женщины столь ревностно относились к своему празднику, что, когда переодетый женщиной трибун захотел к ним присоединиться, они стали его преследовать, и ему удалось избежать кары только с помощью девушки-рабыни, которая помогла ему скрыться.

Целомудрие, соблюдавшееся женщинами, имело двоякое значение. С одной стороны, оно символизировало буйную плодовитость, как следствие временной непорочности, а с другой – освобождало их от домогательств мужей – как сексуальных, так и касавшихся работ по дому. Во время праздника Благой богини весталки выполняли функцию связующего звена с божественным началом, и их собственная временная невинность гарантировала незыблемость Рима, символом которой были ежегодные праздники плодородия, создававшие им условия для самовыражения.

[49]

Целибат был присущ и древнему египетскому религиозному культу Исиды, позже получившему распространение в греко-римском мире. Эта великодушная богиня[50], перенесенная в эллинистический Рим, нашла там широкую поддержку среди тех, кого привлекали к ее культу духовные и физические аспекты любви. Она регулярно являлась людям во сне, призывая их к соблюдению ее ритуалов.

В культе Исиды в Египте некоторые женщины исполняли функции жриц, а в Греции – вспомогательных ее служительниц. Женщин в культовые общества допускалось значительно меньше, чем мужчин, но храмовые и другие записи свидетельствуют о том, что в Афинах и в Риме – крупнейших культовых центрах, принимали больше женщин, чем в других областях, и культ Исиды привлекал их больше, чем любая местная религия. В Греции двумя факелоносицами и двумя толковательницами снов также были женщины.

Культ Исиды объединял особенно большое число светских приверженцев, которых можно разделить на три группы: простых верующих; ревностных поборников веры, строго соблюдавших присущие культу обряды под предводительством жрецов; и тех, чьи функции были настолько важны, что люди нередко путали или приравнивали их к жрецам. Женщины оказывались на этом высшем уровне крайне редко.