Читать онлайн «Бухара в Средние века. На стыке персидских традиций и исламской культуры». Страница 11

Установленный в столичной Бухаре порядок послужил образцом для провинциальных центров, и мы находим схожее, хоть и меньшего масштаба, развитие за пределами царского двора. Поскольку Саманиды представляли консервативные традиции аристократии и существующее положение дел как противоположность так называемому революционному правлению Саффаридов, провинциальное правление не подвергалось реконструкции или централизации. Власть местных правителей поддерживалась в пределах империи Саманидов, если это можно так назвать. В персидской географии X в., названной «Страны света», правители отдельных частей саманидских владений назывались маркграфы, или «владетели пограничья» (со времен Римской империи полководцы, назначенные для поддержания защиты одной из пограничных провинций; военачальник и губернатор области на границе контролируемых территорий. – Пер.).

Таким образом, построенное Исмаилом государство ни в коем случае не являлось централизованным, так как местные правители прекрасно уживались с присланными Бухарой наместниками, а поскольку интересы класса дехкан не только не ущемлялись, а скорее поощрялись, они поддерживали Саманидов, и царство просуществовало более ста лет.

Сам Исмаил не пренебрегал приобретениями земель для своего рода, и Наршахи повествует, как эмир купил обширные земли у наследника Бухар-худа и присоединил их к своим владениям. Он также приобрел поместье на равнине близ цитадели Бухары под названием Джуи-Муллиан, описываемое поэтами как частичка рая. Здесь Исмаил построил усадьбы и разбил сады; он раздавал части этих обширных владений как своим фаворитам, так и членам рода. Дарение земли было, пожалуй, ранним примером феодальной системы предоставления земельных наделов за военную службу, что носило название икта и стало столь распространенным при более поздних Сельджуках. Небезынтересно отметить, что некоторые земли в Бухаре оставались во владении наследников Саманидов практически до наших дней.

Может представлять интерес и сообщение Наршахи о смерти Исмаила. Он утверждает, что болезнь эмира усугубила сырость. «Эмир Исмаил заболел и некоторое время был болен; сырость была главной причиной этой болезни. Врачи сказали, что воздух Джуи-Муллиан неблагоприятен для его здоровья, и его перевезли в селение Зарман, которое составляло его соб ственность, и сказали, что там воздух для него лучше. Эмир сам любил это селение и часто ездил туда на охоту; там же он разбил сад. Несколько времени эмир был там болен и наконец умер; он находился в том же саду под большими деревьями с белыми цветами. Исмаил умер 15-го числа месяца сафара (ноября) 295 (907) года. Двадцать лет он был эмиром Хорасана, а царствование его продолжалось 30 лет. Бог да будет милостив к нему за то, что в дни его царствования Бухара сделалась столицей. (После него) все эмиры династии Саманидов жили в Бухаре, и ни один из эмиров Хорасана прежде него (Исмаила) не устраивал в Бухаре свою резиденцию. Он считал пребывание в Бухаре счастливым для себя. Его душа не находила успокоения ни в одной области, кроме Бухары; где бы он ни был, он говорил: «Мой город (то есть Бухара) находится в таком-то положении. После его смерти взошел на престол его сын, а его (Исмаила) прозвали Эмир Мазы (покойный эмир)» (пер. с персидского Н. Лыкошина, под ред. В. В. Бартольда).

После кончины Исмаила на престол взошел его сын Ахмед, названный так по древней индоевропейской традиции в честь деда. Ко времени смерти отца он, по-видимому, занимал пост наместника Хорасана. Первым делом Ахмед отправился в Самарканд, где арестовал своего дядю Исхака – возможно, старейшего из живых известных Саманидов. Исхака отправили в Бухару, где заключили в тюрьму, так что руководство родом перешло в руки Ахмеда. Затем Ахмед завоевал провинцию Систан, которую халиф даровал его отцу и при воцарении Ахмеда подтвердил это снова. Провинция в то время находилась в руках последователей Якуба ибн Лейса, и лишь после многочисленных сражений и нескольких мятежей Систан признал верховную власть Саманидов.

Уже упоминалось, что официальным письменным языком бухарских чиновников служил арабский, однако курьезное замечание Хамдаллы Казвини, историка XIV в., будто эмир Ахмед заменил текст воззваний и указов с персидского на арабский, требует пояснений. Как мне кажется, такое утверждение свидетельствует о двуязычности двора. Обычным разговорным языком считался персидский, тогда как письменным – арабский. Воззвания к народу и указы зачитывались с арабских текстов, но излагались на персидском. Ахмед, столь же набожный, что и его отец, и испытывающий пристрастие к прибывавшим в Бухару говорящим по-арабски ученым мужам, очевидно решил, что написанные на арабском указы должны оглашаться также по-арабски. И если люди были не способны – или не желали – изучить арабский, то тем хуже для них. Этот эксперимент, вкупе с другими причинами, привел к оппозиции эмиру, в результате которой он был убит собственными рабами в шатре, во время путешествия в 914 г.

Новому правителю, Насру, сыну Ахмеда, исполнилось всего восемь лет, когда убили его отца; но ему повезло с визирем, выдающимся человеком по имени Абу Абдалла Мохаммед ибн Ахмед Джейхани. Мы еще поговорим о Джейхани далее, в связи с расцветом культуры в Бухаре.

Дядю Ахмеда, Исхака, выпустили из тюрьмы в 911 г. и отослали управлять Самаркандом, тогда как на следующий год Мансур, один из сыновей Исхака, получил должность наместника Нишапура. Со смертью Ахмеда оба взбунтовались, и, похоже, трон Насра зашатался. Однако армия Насра дала достойный отпор этим притязаниям, а Исхак был разгромлен и доставлен в Бухару. Мансур умер в Нишапуре, однако другой сын, Ильяс, бежал в Фергану, где поднял мятеж, который длился до 922 г., покуда не был подавлен, и победоносного командующего, Мохаммеда ибн Асада, другого члена рода Саманидов, назначили наместником Бухары. Ильяс продолжал свои проис ки, однако через некоторое время был прощен и вернулся в Бухару. Но неурядицы и мятежи продолжали расшатывать царство Саманидов, и потребовалось немало боевых действий в Систане и Западном Иране ради укрепления власти Саманидов на Иранском плато.

Более серьезными оказались внутренние проблемы, в основном религиозные. Со времен Омейядов в восточной части халифата процветали сектантские движения, и приверженцев рода Али, шиитов, можно было встретить повсюду. Несомненно, Иран не был ни местом происхождения шиитского течения, ни сильно восприимчивой к шиитским идеям территорией, как утверждали некоторые ученые. Хотя шиитские проповедники добились значительного успеха в прикаспийских провинциях Ирана и в Систане, суннитские ортодоксы господствовали повсюду, даже при том, что в городах, таких как Кум, имелись целые шиитские районы. Мы не имеем возможности углубляться в разновидности течения шиитов, которое сложилось еще в раннем халифате Аббасидов. Достаточно лишь сказать, что возрождение шиитской активности пришлось на вторую половину IX столетия, кульминацией чего стало создание в 909 г. нового халифата в Северной Африке. Эти шииты, называвшиеся фатимидами, следовали линии наследования, отличной от прочих шиитов, которые поддерживали права двенадцати имамов (духовное лицо, которое заведует мечетью, совершает требы. – Пер.), наследовавших по прямой линии, от отца к сыну, начиная с халифа Али, приемного сына пророка Мухаммеда. Фатимиды поддерживали другую линию имамов, потомков седьмого имама, Исмаила. Вследствие чего они назывались исмаилитами или семеричниками.

Проповедники исмаилитов появились в Западном Иране, близ города Рей неподалеку от нынешнего Тегерана, незадолго до 900 г. Мало что известно об их ранней деятельности, но можно предположить, что они приобрели последователей среди остальных шиитов. Вскоре после 900 г. первый лидер проповедников, дава, в Хорасане, некий Абу Абдалла аль-Хадим, уже упоминается в нескольких источниках. Проживал он в Нишапуре, но разослал помощников в различные города Хорасана и Трансоксианы. Вполне возможно, что неудачные попытки исмаилитских проповедников обратить побольше простолюдинов в Западном Иране привели к смене тактики на востоке. Создание халифата фатимидов также могло повлиять на смену их политики, поскольку проповедники исмаилитов сосредоточили усилия на обращении представителей высших классов и правительственных чиновников. В период правления Ахмеда ибн Исмаила исмаилитам удалось обратить важного саманидского военачальника, аль-Хусаина аль-Марвази. После смерти эмира Ахмеда аль-Марвази выступил в качестве одного из многих мятежников против центральной власти, однако в 918 г. был разгромлен, взят в плен неподалеку от его родного города Мерв и доставлен в Бухару. Из тюремного заключения аль-Мар вази выпустили на свободу, и он стал придворным Насра ибн Ахмеда. Во время своего пребывания при дворе, где-то между 920 и 925 гг., аль-Марвази возглавил исмаилитских дава Хорасана. Таким образом, благодаря ему исмаилиты добились сильного влияния при дворе за относительно короткий период.