Читать онлайн «Сицилийская вечерня. История Средиземноморья в XIII веке». Страница 47

Плененного рыжеволосого гиганта провели в цепях по улицам Константинополя; Михаил так обрадовался своей победе, что велел изобразить ее на фреске у себя во дворце.256 Помимо этой победы у Михаила было мало поводов для радости, если не считать незначительные успехи на Пелопоннесе. Князь Гильом Ахейский умер в 1278 г. По условиям его договора с Карлом, княжество перешло к дочери Гильома Изабелле и ее мужу, сыну Карла Филиппу, и Карл начал править от их имени. Он направил в качестве своего бальи и генерального наместника француза Галерана д'Иври. Галеран в течение последних шести лет был сенешалем на Сицилии, где успел снискать всеобщую неприязнь. Не большего успеха он добился и на Пелопоннесе. Местная франкская знать была оскорблена его высокомерием. Он заполнил администрацию своими друзьями. Его войска безнаказанно разграбляли греческие деревни по всему княжеству. Его единственный поход на византийские земли на юго-востоке потерпел серьезную неудачу в ущельях Скорты в горах Тайгет. В 1280 г. делегация ахейских аристократов отправилась в Неаполь, чтобы настоять на отзыве Галерана. Следующим генеральным наместником стал Филипп де Лагонесс, который проявил себя как не очень удачливый военачальник в Пьемонте. Он повел себя более тактично по отношению к местным аристократам, но у него возникли некоторые трудности с тем, чтобы убедить их предоставить войска для большого похода на Константинополь. Византийские же земли на полуострове были пока оставлены в покое.257

Командующий флотом Карла в Эгейском море, Марко II Санудо, герцог Наксоса, служил Карлу не лучше. Он использовал корабли Карла, чтобы пиратствовать, причем с гораздо большим успехом грабил не греческие, а латинские суда, поскольку те не ожидали, что он на них нападет. Тем не менее он был готов участвовать в походе на Константинополь.258

Новые дипломатические проблемы перевесили успехи политики Михаила в Греции. В Болгарии его племянница, царица Мария, которая была яростной противницей его религиозной политики, в 1279 г. отошла от дел. В 1277 г. с ее мужем, Константином Асенем, произошел несчастный случай во время верховой езды, и он серьезно пострадал. Тогда она убила своего пасынка, наследника Константина, чтобы обеспечить наследование своему собственному сыну, Михаилу. Но еще до конца года увечный царь был свержен и убит во время народного восстания под предводительством крестьянина Ивайло. Мария, после некоторых колебаний, вышла замуж за Ивайло, возвела его на трон и вскоре подчинила своему влиянию. Император Михаил послал армию, чтобы вместо Ивайло посадить на трон внука Константина Асеня, Ивана, бежавшего в Константинополь. Войска императора были разбиты, тогда он обратился за помощью к Ногаю, предводителю татар в русских степях, который был женат на внебрачной дочери Михаила. Ногай вторгся в Болгарию. Ивайло был пленен в начале 1279 г., а несколько месяцев спустя Мария и ее сын, Михаил Асень, сдались и были отправлены к императору. Иван Асень был возведен на престол, и ему в жены отдали дочь Михаила, Ирину. В Болгарии, однако, продолжались беспорядки, организованные аристократом Георгием Тертерием Раковским. По совету Византийского императора новый царь предложил свою сестру в жены Георгию, который согласился на брак, но сразу же начал интриговать против своего шурина. В то же время Ивайло вернулся в надежде вернуть себе трон при поддержке татарской армии. Царь Иван бежал с женой в Константинополь, чтобы попросить помощи у своего тестя; но Михаил Палеолог, потрясенный трусостью своего зятя, отказался его принять. Тогда Иван отправился к татарскому двору в надежде, что жена Ногая, его свояченица, поможет ему. Там он обнаружил Ивайло, который понял, что один он не сможет справиться с Георгием. Ногай вел переговоры с обоими просителями, а затем решил избавиться от обоих. Ивайло был убит, но Ивана Асеня предупредила свояченица. Он вернулся в Константинополь, где император сменил ревность на милость и пожаловал ему пост в имперской государственной иерархии. Тем временем Георгий Раковский, прекрасно понимавший сложившуюся дипломатическую ситуацию, отправил посольство в Италию, сообщив Карлу Анжуйскому, что он готов вступить с ним в союз, а также намекнув, что он может подчинить болгарскую церковь Риму.259

Все усилия Михаила привели лишь к тому, что Болгария присоединилась к его врагам. Сербия же никогда не была в числе дружественных ему государств. Стефана Уроша I в 1276 г. свергнул его старший сын, Стефан Урош II Драгутин, при поддержке короля Венгрии, его шурина, и, возможно, с молчаливого согласия императора Михаила. Но Драгутин был слабовольным человеком. Однажды отрекшись от престола в пользу своего младшего брата и затем вернувшись на трон, он снова отрекся в 1281 г., получив от венгерского короля в качестве компенсации герцогство Боснию, где и провел остаток своих дней в тщетных гонениях на богомилов.

Его брат, Стефан Урош III Милутин, ставший его преемником, находился под влиянием своей матери Елены, дочери бывшего латинского императора Балдуина. Он вернулся к антивизантийской политике своего отца. В правление Драгутина Сербия придерживалась нейтралитета, но Милутин начал свое царствование с похода на Византийскую империю и осенью 1281 г. взял македонскую крепость Скопью, создав, таким образом, угрозу сообщению между эпирскими владениями императора Михаила и Константинополем. Милутин с радостью пообещал поддержку своему дяде, законному латинскому императору Филиппу, и королю Карлу.260

Деспот Эпира, которому не нравились ни Карл Анжуйский, ни Михаил Палеолог, старался соблюдать нейтралитет. Но его сводный брат, Иоанн Ангел Навпатраский, с легкостью позабыв о своей роли защитника православия, в 1279 г. предложил католиком помочь им устроить крестовый поход на Константинополь.

Вдобавок ко всем неприятностям императора Михаила на азиатской границе его государства начались военные действия. Большую часть его правления анатолийские турки по ту сторону границы вели себя спокойно. Михаил поддерживал союз со своим зятем, монгольским ильханом Абагой. Монголы всегда были готовы оказать давление на сельджукских султанов Анатолии. Но набеги монголов привели к ослаблению влияния сельджуков, особенно на западе Малой Азии, где возник ряд мелких турецких эмиратов, и их силы пополнялись за счет турок, бежавших на запад после первых монгольских набегов. Из-за возросшей силы мамлюков, а в особенности после взятия Антиохии султаном Бейбарсом в 1268г., ильхану стало не так просто удерживать контроль над Анатолией. В 1277 г. Бейбарс сам вторгся в Анатолию и отступил только при приближении большой монгольской армии. Перед ильханом стояла задача силой возвратить господство в Северной Сирии у мамлюков. Его последняя серьезная попытка отбросить мамлюкских воинов потерпела крах в битве при Хомсе осенью 1281 г. Тем временем Михаил Палеолог захватил Константинополь, и византийцы сосредоточили свое внимание на Европе. Азиатская граница, заботливо укрепленная никейскими императорами, была заброшена. Крестьянские военные поселения, построенные никейцами по старому византийскому образцу, уступили место феодальным поместьям. Втянувшись в европейскую политику, Палеолог резко повысил налоги. Когда турки начали просачиваться через границу, они не встретили серьезного сопротивления. Зимой 1280 г. объединившиеся турецкие эмиры вторглись в долину реки Меандр и взяли в осаду город Трал (современный Айдын), который контролировал долину в нижнем течении Меандра. Михаил направил против них своего сына Андроника, но не мог дать ему большое войско, поскольку основная часть византийской армии двигалась на освобождение Берата, далеко в Албании. Андроник не смог спасти Трал. В течение всего 1281 г. он пытался создать надежную границу на севере Меандра, чтобы защитить Смирну. Было ясно, что часть византийской армии должна будет остаться в этом районе и таким образом ослабить силы, которые могли бы защищать столицу.262

К концу 1280 г. перед императором Михаилом открывались мрачные перспективы. Он был втянут в войну в Азии. Со стороны Европы ему угрожал мощный союз вражеских сил во главе с непреклонным королем Сицилии. Религиозная политика Михаила, за которую он поплатился любовью своих подданных, обернулась полным крахом, и папство, на чью защиту он рассчитывал, лишь поторапливало его врагов. Если бы огромная армия, которую готовил король Карл, обрушилась на Константинополь, у империи Палеологов не было бы шансов выстоять. Но Михаил еще не исчерпал все свои ресурсы. Византийская дипломатия все еще оставалась лучшей в мире.

Хотя византийскую столицу окружали враги, чуть дальше за границей еще оставались друзья, которые могли помочь. Михаил с трепетом, но не в полном отчаянии, ожидал весны 1282 г., когда армада Карла Анжуйского должна была покинуть итальянские гавани.