Читать онлайн «Управление персоналом». Страница 3

Марк Теренций Варрон (116—27 гг. до н. э.) относил рабов к средствам производства и приводил их желательные качества и характеристики: рабы не должны быть ни робки, ни дерзки; не следует покупать много рабов одной и той же народности и т. д.

Для стимулирования производительного труда рабов землевладельцы Древнего Рима назначали многочисленных начальников и контролеров, которые под угрозой наказаний принуждали раба работать. С другой стороны, особо усердных рабов мотивировали большим пайком, хорошей одеждой, даже небольшим имуществом (например, парой овец, утварью). По сути, Рим создал специальный механизм производства и отбора работников-рабов. Потребность в них в римском обществе была постоянной и удовлетворялась чаще всего в процессе войн, после захвата пленных.

Во все века люди прекрасно понимали практическую выгоду разумного хозяйствования, но лишь немногие задумывались о методах и средствах управления. Решающее значение передовых технологий и новых принципов управления в развитии общества легко доказать, если рассмотреть эволюцию человечества с позиции искусства управления государством и умелого использования их стратегического, интеллектуального, военного и хозяйственного потенциала.[1] Так, в IV в. до н. э. Рим был маленьким, захолустным городком, который постоянно подвергался набегам галлов. Однако всего лишь через 100 лет Рим подчинил себе всю Италию и стал самым сильным государством Древнего мира.

Тем не менее научно обоснованного взгляда на экономику и систему управления еще не было. В средние века большинство организаций (за исключением церкви и армии) использовало труд весьма небольшого числа людей, в течение многих лет и даже столетий выполнявших одни и те же операции одними и теми же инструментами. При этом управление персоналом являлось одним из направлений деятельности руководителя организации, чаще всего ее владельца, принимавшего решения в отношении своих сотрудников на основе здравого смысла и опыта.

В средние века торговля и промышленность стали сосредоточиваться в городах. Появились цехи – товарищества производителей, поддерживавшие монополию на местном рынке путем ограничения продукции и конкуренции, регулирования цен и качества изделий, контроля над учениками и подмастерьями.

Цех в средние века – это не только производственное объединение, но и сложнейший социальный организм, как правило, со своим храмом, своим святым, гербом, гимном, городским кварталом. Полноправными членами цеха были только мастера. Рядом с ними трудились разнорабочие, ученики, подмастерья, которые не являлись членами корпорации. Мастера участвовали в принятии решений. Для того чтобы стать мастером, нужно было долгое время проработать учеником, потом подмастерьем, сдать несколько весьма сложных экзаменов, и, наконец, изготовить так называемый шедевр. При существующей в то время системе ученичества ремесленник должен был обучаться 7 лет и лишь после этого получал право устроить собственную мастерскую.

Интерес вызывает реализация в ту эпоху идеи социального жилья. Считается, что самым старым социальным поселением в мире является квартал Фуггерай в г. Аугсбурге (Германия). Он был основан в 1516 г. банкиром Якобом Фуггером. Здесь могли проживать бедные католики с условием, что они обязаны ежедневно молиться вечером о душе Фуггера. Плата за проживание была чисто символической. Фуггерай действует до сих пор. Все его жители по сей день избираются в соответствии с определенными требованиями: они должны быть малообеспеченными, безупречного поведения, католиками и уроженцами Аугсбурга.

Период становления капитализма потребовал научно обоснованного подхода к экономике и управлению, основы которого были заложены в работах Адама Смита (1723–1790), автора трудовой теории стоимости. А. Смит утверждал, что уровень материального богатства зависит от производительности труда, которая, в свою очередь, определяется разделением труда. Разделение труда А. Смит рассматривает в качестве причины появления разнообразных профессий и специальностей, развития способностей к труду и трудовых навыков.

А.Смит сформулировал идеи, отчасти созвучные и современной теории «человеческого капитала»: «Большую ловкость и умение рабочего можно рассматривать с той же точки зрения, как и машины и орудия производства, которые сокращают или облегчают труд и которые, хотя и требуют расходов, но возмещают эти расходы вместе с прибылью».[2]

Оценка способностей работника по А. Смиту должна производиться для определения того количества труда, которое может предоставить работник. Однако при этом нельзя забывать и о мотивации: «Щедрое вознаграждение за труд, поощряя размножение простого народа, вместе с тем увеличивает его трудолюбие. Заработная плата за труд поощряет трудолюбие, которое, как и всякое человеческое свойство, развивается в соответствии с получаемым им поощрением…Поэтому при наличии высокой заработной платы мы всегда найдем рабочих более деятельными, прилежными и смышлеными, чем при низкой заработной плате».[3]

В середине XVIII в. в Англии сложились предпосылки для промышленной революции и трансформации аграрного общества в индустриальное. Промышленная революция была обусловлена не только началом массового применения машин, но изменением всей структуры общества, появлением безземельных крестьян и разорившихся ремесленников. Она сопровождалась резким повышением производительности труда, быстрой урбанизацией, экономическим ростом, быстрым увеличением жизненного уровня населения.

Англия к тому времени представляла собой не статичное традиционное общество, а общество с развитыми рыночными отношениями и активным предпринимательским классом. Она располагала достаточными финансовыми ресурсами (так как была мировым торговым лидером и владела колониями), воспитанным в традициях протестантской трудовой этики населением и либеральной политической системой, в которой государство не подавляло экономическую активность.

Прогресс в технологии сделал возможным объединить большие массы физических и человеческих ресурсов, что привело к возникновению фабричной системы, заменившей старую рутинную систему производства и использующей совместную работу значительного числа людей. Изменился и характер труда: на смену квалифицированному труду ремесленника пришел труд пролетария, ставшего, по определению К. Маркса, «придатком машины».

Промышленная революция характеризовалась постоянным ростом конкуренции. Необходимость снижения затрат требовала создания крупномасштабного производства. Сдерживающим фактором являлся дефицит обученных менеджеров, способных справляться с возросшими проблемами фабрики.

Своеобразными менеджерами, т. е. работниками, уровень которых был ниже уровня предпринимателя, обычно были неграмотные рабочие, продвинувшиеся по служебной лестнице, продемонстрировав большую степень владения техническими навыками и умениями или способность (часто с помощью физической силы) поддерживать дисциплину рабочих. Их зарплата была ненамного больше зарплаты остальных рабочих.

Господствовало мнение, что успех или неудача в достижении требуемого результата зависят от характера руководителя, его личностных характеристик и особенностей, а не от каких-либо концепций руководства.

Другие источники пополнения менеджерского корпуса также не способствовали развитию управленческого таланта. Предприниматели устраивали родственников на руководящие должности, полагая, что они заслуживают большего доверия или будут действовать эффективно, чтобы сохранить или увеличить свое потенциальное наследство. Еще одним источником пополнения менеджерского персонала были служащие банков, кассиры, которые, как считалось, обладали деловой и финансовой сообразительностью.

Недостаток управленческих кадров был весьма большим, но проблема рабочей силы была еще более важной и имела три основных аспекта: найм, обучение, и дисциплина.

Рабочая сила периода раннего фабричного производства состояла из аграрных рабочих низкой квалификации, проявляющих явное неприятие фабричной жизни и работы в связи с потребностью соблюдать правила и строгую дисциплину, неизбежные при разделении труда. Неприятие этих моментов усугублялось отвращением к шуму, грязи и очевидной нищете. Рабочий вынужден был переместить корни из привычного, веками знакомого и почти неизменного уклада в новый, который представлялся ему неестественным, нестабильным и разрушительным по своей сути. Он должен был освоить и принять новую культуру, которая, по его убеждению была совсем непривлекательной. Поэтому парадокс начала XIX в. в Англии состоял в том, что при значительной безработице наблюдался дефицит квалифицированной рабочей силы.