Читать онлайн «Поговорим о демографии». Страница 13

Более половины всех смертей в высокоразвитых странах вызвано поражениями сердца и кровеносных сосудов. Ныне это убийца номер один. А между тем еще в начале века инфаркт миокарда, атеросклероз, гипертоническая болезнь были редкостью. «Расплата за прогресс», — говорилось о гипертонии На симпозиуме ВОЗ (Всемирной организации здравоохранения). Нечто подобное можно услышать и о сердечно-сосудистых заболеваниях вообще. Неужто же не обезвредить распоясавшегося «убийцу номер один»?

Остановить рост сердечно-сосудистых заболеваний, а потом и вообще свести их к минимуму, как некогда чуму, холеру, оспу, Можно и должно, считает профессор Г. Косицкий; автор книги «Цивилизация и сердце».

С чего начать? С конца — покончить с малоподвижным образом жизни.

«Как получить инфаркт»… Так не без горькой иронии один французский автор назвал свой рецепт постепенного самоубийства, медленного, но верного. Среди «полезных советов наизнанку» почетное место занимала «антирекомендация» как можно меньше двигаться, а ежели уж перемещать тело в пространстве, то не иначе как транспортируя оное с помощью моторов. Короче, ездить от двери до двери, не ходить пешком даже по лестнице на второй этаж, подниматься и опускаться только на лифте.

Ключи от лифтов следовало бы выдавать только по предписанию врача, заявляет профессор Г. Косицкий.

Конечно, лифты нужны, скажем, в высотном доме, но кто сказал, что они «сберегают здоровье»? Отсутствие интенсивных мышечных нагрузок (гиподинамия), мало-подвижный образ жизни (гипокинезия) — все это противоестественно, даром что получило красивые древнегреческие названия.

Ахиллес, с шести лет настигавший оленей, чтобы взять быка за рога, — не столько выдумка, сколько гипербола. Предпочитая увеличительное стекло отражательному, мифотворцы так или иначе отображали жизненные реалии своего настоящего и прошлого. «Вечное движение» — так, пожалуй, в двух словах можно охарактеризовать быт наших далеких пращуров. Любой из них, постигая, науку выжить, с ее азами сызмала осваивал умение догонять, а если надо, то и давать стрекача.

Бегун и беглец, воспитанный тренерами-троглодитами без канительной записи в спортклуб, он превзошел бы иного нынешнего разрядника, будучи един во многих лицах — и прыгун, и метатель, и борец, и пловец, а сверх того и швец, и жнец, и на дуде игрец.

Мышечная активность была и осталась жизненной необходимостью, особенно для мужчин. Без нее немыслима природа человека разумного, хоть это и биологическое начало, хоть с ним и пытается покончить неразумный человек.

Понадобился изощренный ум философа, дабы свести на нет сверхподвижность легендарного древнегреческого героя. В теории, разумеется. Ныне достаточно простого неразумия, чтобы сделать то же с реальным «героем нашего времени», с самим собой. На практике, к сожалению.

Парадокс XX века: чем подвижнее, тем неподвижнее. Все больше, чаще, стремительней перемещаемся мы от двери до двери, но и в самом высокоскоростном транспорте остаемся медлительней черепахи, хотя и обгоняем любого быстроногого бегуна. Проблема безопасности движения осложняется опасностью обездвижен-ности. Поговаривают даже, что спокойное сиденье может оказаться пострашнее неугомонных колес Тем более что оно находит свое продолжение и в рабочем стуле, и в домашнем кресле.

О нет, это не обломовщина! Наш современник — работяга, какого свет не видывал. Остановившись будто вкопанный, он, как Атлант, с титаническими усилиями держит на плечах некую незримую тяжесть, подпирая ее затылком; только теперь это не воздух («фу-фу, один неосязаемый чувствами звук»), а наэлектризованная атмосфера высокого психического напряжения. С одной стороны, у человека раскалывается голова: физический труд все больше уступает место умственному. А с другой… С другой стороны, ничего не раскалывается, кроме стула: оседлавший его готов превзойти самого Илью Муромца, который, говорят, сиднем сидел тридцать лет и три года. Раньше мозоли были больше на руках, нынче иные времена, иные нравы.

Шутки шутками, а неподвижный в подвижном — современный человек в современном мире — бегом бежит за инфарктом. Уменьшаются мышечные нагрузки, но не нервные — это лишь усугубляет проблему гипокинезии, гиподинамии. Сердце действительно становится ахиллесовой пятой такого, «деятельного бездельника». Инфаркт миокарда — бич нашего брата. Но разглагольствования о том, будто он «написан на роду» мужчинам, — наивные самооправдания, которые только мешают преодолеть неоправданную «слабость сильного пола».

С гиподинамией настолько свыклись, что порой недоумевают: как же еще, как иначе?! Ее вред недооценивают даже некоторые специалисты, что продемонстрировали недавние (60-х годов) материалы ВОЗ.

Воз и ныне там. В книге «Цивилизация и сердце», вышедшей в 1971 году, профессор Косицкий упрекает многих своих коллег в том, что они продолжают мыслить категориями 30–40-х годов, когда физический труд занимал значительное место и на производстве, и в быту. Нельзя смотреть сквозь пальцы на пренебрежение к физическому труду, пора наконец видеть, к чему ведет всеобщая гиподинамия, и нечего убаюкивать читателя надеждами на магическое всесилие медицины. Ученый подчеркивает, что именно «нирвана благодушия» заставила его ударить в набат, и, чтобы пробудить от нее людей, он призывает коллег бить тревогу: этого требует забота о здоровье и жизни миллионов.

Демография тоже, понятно, не может быть безучастной регистраторшей неоправданных смертей. Ее совет медицине: врачи должны заниматься не столько больными, сколько здоровыми людьми, прописывая им вместо традиционных средств те или иные виды физической культуры. И рано или поздно любая спортивная организация будет просто обязана обслуживать каждого такого «пациента» в точном соответствии с рецептом — столь же неукоснительно, как сейчас это делает аптека или клиника.

Пока же массовая физкультура почти повсюду на планете прозябает на положении Золушки. Роль принца отведена, конечно, Спорту. Им интересуются едва ли не все, но в основном как болельщики, сторонние наблюдатели. Сам же он интересуется лишь избранными, преимущественно молодежью, перспективной с позиций «рекордомании». И вот болельщики становятся болящими…

Сделать наше физкультурное движение не просто массовым, ло поистине всенародным — способствовать этому призвано введение нового комплекса ГТО, которое справедливо расценивается у нас как важное государственное мероприятие. Дело за нами, за каждым из нас.

Впрочем, лед тронулся. Борьбу с гиподинамией, гипокинезией начинают вести повсюду — и у нас, и за рубежом. Возникают целые организации типа клуба «Бегом от инфаркта» в Новой Зеландии или общества «Бегайте на здоровье» в ГДР. Скептики, разумеется, кяк всегда, начеку: не лед тронулся, а люд тронулся! Не торопитесь, мол, сверкать пятками по стопам Ахиллеса, а вдруг это «рысцой за инфарктом»?

Рутинеры упрямы, но факты упрямей. Даже на людях, перенесших инфаркт миокарда, благотворно сказывается подвижность, более того, интенсивная тренировка. Смертность среди них ниже, чем среди «сердечников», чурающихся «тяжелых» физических нагрузок.

Дискуссии продолжаются. «Бега» тоже. Конечно, выбор «аллюра» требует индивидуального подхода, врачебного контроля. Но пешей ли ходьбой, резвой ли рысью или еще каким манером шаг от гипокинезии к подвижности, от гиподинамии к физкультуре должен быть сделан каждым из нас. На этом пути, без сомнения, удастся сократить разрыв в долговечности между мужчинами и женщинами.

Итак, недостаток мышечных нагрузок призвана компенсировать физкультура, но какая? Не жалкая пародия на нее — необременительная утренняя зарядка, да и то с перерывами на уик-энды, праздники, отпуска. Врачи говорят о необходимости интенсивно тренировать организм всю жизнь. Без особой боязни «переутомиться» — вопреки традиционным советам медиков-перестраховщиков «не перенапрягаться», «щадить сердце» и т. п. Не труся перед сквозняками, стужей, зноем, ливнем, сыростью и так далее — вопреки стародедовскому правилу «береженого бог бережет», ибо ложная сверхосторожность, которая легче дается, чем закаливание, оборачивается гибельной неподготовленностью к капризам погоды, перемене климата, всяким неожиданным случайностям.

И тут возникает вопрос меры. Если рекомендуются большие нагрузки, чем считалось допустимым еще недавно, то где новая граница между «недо» и «пере»?

Медицина искони занималась проблемами больного, а не здорового человека. Между тем для большинства недуг, недомогание — явление, как правило, эпизодическое (по крайности-до поры до времени, пока не произошел «полом», как говорил академик И. Павлов). И естественно, сейчас все внимательнее изучается именно это основное состояние — нормальное, не патологическое. Притом речь идет о норме активности, а не покоя, как прежде. Постепенно все четче вырисовываются подлинные физиологические возможности организма, его жизненные ресурсы, которые, уже видно, значительней, чем считалось раньше.